– Что? Миш, ты про что?

– Да я, когда из запоя у них на квартире вышел, всё им рассказал. Они, оказывается, всё уже про меня давно поняли. Только думали, что мы сами разберёмся. Антон мне тогда и сказал, чтоб я сразу к тебе ехал, чтоб денег Элине дал, пообещал, что ребёнка не брошу, и к тебе. Мол, примешь ты меня. А я не поверил.

Как я мог ему поверить, Кать? Я же думал, что у тебя есть кто-то. Я же видел вас с ним на дальнем пляже. Ты ж потом, подтверждая мои мысли, и из дома своего выгнала, помнишь? Просто в тот раз, на кухне, я ещё не знал, что у тебя кто-то есть, вот и полез к тебе. Я же сам накинулся на тебя, а ты просто не сопротивлялась.

– Так это рёв твоего Дракона, значит, я слышала, – констатировала я. Потом, помолчав, решила рассказать про Ивана.

– Миш, да нет у меня никого, и не было после развода. Тот, с кем ты видел меня на пляже – это Иван, лесник наш. Мой муж, вспомнив любовь своей молодости, ушёл к жене Ивана. Они вместе в город уехали. Ну, а мы вот с Иваном свои сексуальные проблемы решаем. Решали. Не часто, правда. Я ж тогда на свой сексуальный голод и списала наше с тобой приключение на столешнице под окном. Я ж тогда, ночью, лёжа в кровати, решила, что тебе девушка твоего возраста нужна. Потому и не разрешила тебе приехать. Всю неделю не знала, как смогу встретиться с тобой. А ты и не приехал в ту субботу. На пляже я с Иваном случайно встретилась. Он ко мне всегда ночью приходил, чтоб деревня не узнала. Я ж тогда, на пляже, сама его позвала к себе, чтоб воспоминания о тебе перечеркнуть.

– Вот я дурак был! Чуть всю свою жизнь в унитаз не спустил! – он мотнул головой. Кать, я понимаю, что у тебя траур, но скажи, ты выйдешь за меня замуж? Кать, я буду ждать, сколько скажешь. Ты только пообещай мне сейчас, что подумаешь, хорошо?

– Хорошо, Миш, я подумаю. А сейчас поехали уже, а? Быстрее съездим, быстрее домой вернемся.

– Так бы и сидел, не отпускал тебя, – вздохнул он. И, прежде, чем отпустить, поцеловал долго, нежно, бережно. Будто боялся напугать своим напором.

Проделав все манипуляции с сиденьями в обратном порядке, мы, наконец, двинулись в сторону города.

Уже когда мы въезжали в город, Михаилу позвонила Элина, и он, поставив на громкую связь, ответил:

– Да, слушаю тебя.

– Зайчонок, слушай, я не очень хорошо себя чувствую, давай дома у меня встретимся? Номер квартиры помнишь? – голос у неё звучал томно, в голосе хрипотца.

Ей бы в "секс по телефону", отбоя бы не было от клиентов!

– Хорошо, но у меня нет времени, поэтому подготовь, будь добра, мои вещи.

– Хорошо, как скажешь, зайчонок!

И она положила трубку. Меня от этого прозвища опять перекосило. Я шумно выдохнула.

– Кать, хочешь, вместе зайдем?

– Если хочешь, зайдем вместе. Тем более, что Людмила вот просила в неё водой плеснуть.

– Что? – он неожиданно расхохотался, – Кать, неужели, правда, плеснешь?

– Ой, ты меня плохо знаешь! С превеликим моим удовольствием плесну!

– Ну, от такого зрелища я точно не готов отказаться. Решено, вместе идём! – продолжал веселиться Михаил.

Галина-Элина жила в новом доме. Я всё гадала, как Миша будет заезжать в подъезд на своей самоходке. Оказалось, всё просто. Перед домом был шлагбаум, территория самого дома была за забором. Ух, ты! Я и не знала, что многоквартирные дома тоже могут быть за забором. Перед шлагбаумом мы остановились, и Михаил нажал на пульте кнопку на открывание. Увидев мой взгляд, пояснил:

– Да, у меня есть ключи от её дома. Сейчас вот и избавлюсь от ненужной вещи!

Двери в подъезд разъехались в разные стороны, после того, как он набрал код на пульте управления у подъезда. Ни перед подъездом, ни в подъезде лестниц не было. Поэтому моя помощь ему нигде не понадобилась. Лифт был большим, с зеркалом до пола. Миша нажал кнопку этажа. Ага, 9-й, последний.

– У неё последний этаж. Пентхаус, – подтвердил он мои мысли.

Я, как нормальная женщина, увидев своё отражение, полезла в сумку за расческой и за помадой. Зная Галину, была уверена,что уж она-то сейчас будет во всеоружии. При полной боевой раскраске и в шикарном наряде. Она же и подумать не может, что Миша сейчас не один к ней приедет. А я критично осмотрела себя с головы до ног и глубоко выдохнула. Я только сейчас поняла, что на встречу с соперницей еду в том же, в чём была на работе. М-да…

– Кать, ты волнуешься что ли? Не смей! Ты у меня самая красивая и желанная. Ей никогда не подняться до твоего уровня.

Оказывается, он сидел и наблюдал за мной.

– Спасибо, мой хороший, – я благодарно ему улыбнулась.

Чёрт, да что ж я так волнуюсь?

Лифт звякнул, сообщая о прибытии. Двери его разъехались, и мы вышли в холл этажа. Пахло цветами. У каждой двери стояла шикарная напольная ваза с искусственными, правда, цветами. Но смотрелись они шикарно. Здесь было всего две двери, к одной из них Миша и направил свою самоходку.

Он нажал на звонок, за дверью послышалась трель и томный голос Элины:

– Зайчонок, заходи. Открыто!

Перед тем, как открыть дверь её квартиры, он шепнул мне:

– Кать, я люблю тебя!

И не дав мне опомниться, открыл её дверь и поехал в квартиру. Я вздохнула и пошла следом. В квартире на полу лежала мраморная глянцевая плитка. "Интересно, ей не холодно от этого напольного блеска?" – мелькнула вдруг у меня мысль.

Элина встречала Михаила в одежде школьницы. Белая рубашка, красная клетчатая юбочка в складочку. И всё было бы красиво и невинно, но! Белая просвечивающая рубашка была завязана узлом под её большой грудью. Соски просвечивали и выпирали, натягивая и так тонкую ткань. Юбочка была длиной, что называется, до первого волоса, держалась на бёдрах и открывала аппетитный животик и золотую сережку в пупке. Она призывно оттопыривалась на красивой попке Элины и заканчивалась раньше, чем начиналось кружево чулочков. Туфли были на платформе и таком высоком каблуке, что было не понятно, как она в них ходит то вообще.

– Зайчонок, неужели ты, наконец, уговорил Катюшу к нам присоединиться? – проговорила Элина томно и направилась в мою сторону, призывно покачивая бедрами, – надоели девочки мамы Зои? Мрачновато, конечно, она одета. Но, Зайчонок, ты же знаешь, я готова выполнить любой твой каприз!

– Миш, что происходит? – я смотрела на него и не верила своим ушам.

– Кать, не слушай её! – он подъехал и встал между мной и Элиной.

– Правильно, Кать, не слушай меня. А то опять грохнешься в обморок, как тогда, в примерочной. Хорошо, что ножки у тебя короткие, не видны были из-за шторки. А то увидела бы тебя эта дурочка продавщица раньше времени, и я бы без шикарного нижнего белья осталась на свою новую грудь.