Сейчас конец месяца, время отчетов, так что…

Она не договорила, но я прекрасно могла ее понять.

Я поднялась, поблагодарила за кофе, который и правда оказался очень вкусным, и протянула визитку:

– Если что-то вспомните, позвоните.

– Конечно, – улыбнулась на прощание женщина.

Оказавшись в своей машине, я провела рукой по приборной панели и даже с какой-то нежностью посмотрела на тонкий слой пыли, оставшийся на пальце. Никогда бы не подумала, что небольшой беспорядок может вызывать умиление. Но если начистоту, создавалось впечатление, что у Комарова было какое-то психическое расстройство. Есть такое, да, когда люди просто помешаны на чистоте? Впрочем, отогнала я ненужные мысли, в данной ситуации это не имело ровно никакого значения.

Мне вспомнились слова Насти Саломахиной о том, что она своим несовершенным поведением привнесла в жизнь Комарова хаос. И мне подумалось, что немного хаоса в жизни никому не повредит. Ну или по крайней мере не даст закиснуть со скуки.

Я хмыкнула и уже потянулась к ключу зажигания, как из кармана послышалась мелодия вызова.

Я достала телефон. Белых.

– День добрый, Вадим Романович! – улыбаясь, поприветствовала я его. Вот уж кого точно занудой было не назвать, даже если на первый взгляд он и казался малоэмоциональным.

– Здравствуйте, Татьяна, – тепло отозвался мужчина. – Вы приедете в офис сегодня?

– Обязательно! – Я кивнула так энергично, словно он мог меня видеть. – Я хотела расспросить Нелли Юрьевну про Зарубина. Может быть, вы тоже о нем что-то знаете?

– Что-то, конечно, знаю, правда, пока не понимаю, что из доступной информации могло бы вам помочь, – отозвался Белых. – Зайдете после Неллички ко мне? Я хотел бы поделиться с вами одной идеей.

– Всенепременно, Вадим Романович! – заверила я, после чего Белых неопределенно угукнул и отключился.

Заводя машину, я уже пыталась представить, какими умозаключениями он собирался со мной поделиться. Обладая живым умом и логическим мышлением, Вадим Романович стал мне хорошим помощником.

И Нелли Юрьевна помощницей была просто замечательной. В ее уютном кабинете, который женщина при мне как-то назвала «девичьей светелкой», меня уже ждали свежезаваренный чай и маленькие печеньки, которые, как оказалось, обладали чудесной особенностью просто таять во рту.

– Как съездили, Танечка? – едва дождавшись, когда я сделаю первый глоток ароматного чаю, поинтересовалась Нелличка с любопытством.

Я не стала долго ее томить и вкратце поделилась некоторыми подробностями своего утреннего визита к Полине Комаровой, впрочем, не углубляясь в слишком уж личные моменты нашей беседы.

Однако и беглого рассказа хватило, чтобы Нелличка пораженно прижала ладони к щекам:

– Неужели у них дома и впрямь такой порядок? Никогда бы не подумала! – она обвела рукой пространство вокруг себя: – У меня-то вечно так: куча безделушек, журналы за прошлый год, которые внезапно захотелось перечитать, чашки на журнальном столике, которые я неисправимо забываю сразу отнести на кухню. Мой бывший муж называл мои статуэтки и вазочки пылесборниками, хотя мне с ними как-то уютнее. Нет, – Нелличка тряхнула головой так решительно, что несколько тонких прядок выбились из прически, – в быту с таким человеком, должно быть, очень сложно сосуществовать. Не удивляюсь, что у Настеньки ничего с Сергеем Васильевичем не вышло! Она слишком живая и энергичная!..

Мысленно я, конечно, согласилась с Нелличкой, однако вслух этого говорить не стала, дабы не спровоцировать очередной виток удивления. Вместо этого спросила:

– Нелличка, вы можете рассказать мне что-нибудь о Зарубине?

– Значит, мне не показалось. – Женщина понимающе улыбнулась. – У них с Полиной все-таки что-то было.

Она покосилась на меня вопросительно, но я сделала вид, что не заметила этого пытливого взгляда.

Нелличка едва слышно вздохнула и заговорила:

– Игорь Антонович Зарубин – очень закрытый человек. Даже более закрытый, чем Вадим… – она бросила на меня быстрый взгляд и после короткой заминки продолжила: – Романович. Хотя, казалось бы, куда уж больше. Но знаете, Танечка, все познается в сравнении. Если, к примеру, Вадим просто не любит разговаривать, не потому что человек ему не нравится, а может, ему просто сложно так – словами через рот… Хотя меня это более чем устраивает, потому что меня сложно заставить замолчать. Нет, заставить, без сомнения, можно, и обидеть проще простого, и тогда я сама замолчу. А Вадим просто смотрит и слушает.

Нелличка улыбнулась так мечтательно, что мне было даже неловко прерывать ее полет в облаках. Но пришлось:

– А Зарубин?

– У Зарубина другое молчание. Возможно, мне это просто кажется, но он как будто ждет, когда собеседник сболтнет что-то лишнее. А может, так и есть. Вы же знаете, Танечка, насколько я поболтать люблю. Наверное, именно поэтому мне так и неуютно в его обществе. Но это не потому, что он плохой или что-то подобное. Нет. Он хороший!

– У вас все хорошие, Нелличка, – не смогла я удержаться от шутливого подначивания.

– Хорошие, подтверждаю! – с готовностью кивнула женщина. – Для меня офис уже давно стал вторым домом.

Я про себя согласилась, что в такой атмосфере гораздо приятнее и плодотворнее работается, и уточнила:

– А как он появился в «МедТех»?

– Надо начать с того, что пришел он сразу, как только мы открылись, в одно время с основным составом. Насколько я знаю, Анатолий Борисович набирал нас по рекомендациям знакомых. Я, например, раньше неоднократно пересекалась с самим Гариным, когда он делал ремонт в квартире, а затем когда строил этот офис.

В ответ на мой вопросительный взгляд Нелличка добавила:

– Я в дизайнерской компании работала, которая занималась всем, начиная от глобальных перепланировок квартир и офисов и заканчивая косметическим ремонтом. Для меня до сих пор удивительно, что Анатолий Борисович каким-то образом меня разглядел, да еще и предложил должность с более высокой зарплатой, чем была у меня там.

– Думаю, господин Гарин просто умеет чувствовать хороших людей, – пожала я плечами, словно моя реплика была вполне очевидным выводом.

– Умеете же вы заставить меня покраснеть, Танечка! – преувеличенно кокетливо засмеялась Нелли Юрьевна и продолжила: – Откуда взялся Зарубин, я не возьмусь утверждать, возможно, и он прежде пересекался где-то с Анатолием Борисовичем. Знаю лишь то, что до «МедТех» он работал в какой-то частной нотариальной конторе. Если это