он. – Все женщины хотят. – Он наклоняется вперед и корчит смешные рожицы, что вызывает новый взрыв восторга. – Все, кроме твоей мамы, Бей.

Мой желудок подскакивает к горлу, и кажется, Тобиас это знает, потому что не может сдержать озорной смешок.

Толкаю его в плечо, прежде чем встать с кровати. Подхожу к своей сумке и вытаскиваю расческу. Сажусь перед зеркалом и расчесываю спутанные волосы. И не могу отвести взгляд от кровати.

Тобиас сидит, подтолкнув под спину подушки, Бейли лежит на его груди. Он смотрит что-то в своем телефоне, придерживая ее за поясницу, чтобы Бей не скатилась. Малышка изучает его лицо: царапает челюсть, сжимает нос, проводит ручонками по скулам. Тобиас не возражает, похоже, ему это нравится. Но даже не это вызывает боль в моей груди, а то, как его губы слегка вытягиваются, когда он с любовью целует маленькие пальчики. Вероятно, инстинктивно Бейли ему нравится.

В этот момент его глаза устремляются в мою сторону и мгновенно находят мои в зеркале. Внутри у меня все переворачивается. Он не отводит взгляда, и я не уверена, как долго сижу с поднятыми руками, ведь я собиралась закрутить хвост.

Никто из нас не прерывает зрительный контакт, пока малышка не начинает суетиться. Она трет глаза, затем хнычет.

– Кажется, кто-то проголодался, мамочка.

Киваю, поворачиваюсь на стуле, а Тобиас встает с кровати с Бейли на руках.

Напоминаю себе, что еще бы хорошо не забывать дышать.

Он передает мне Бейли, но его руки не опускаются, а тянутся к моим волосам. Перебрасывает пряди мне на плечи и задерживает палец возле обнаженной ключицы. Одну прядь он протягивает Бейли.

– Ей ведь это нравится, верно?

Единственное, что мне удается, – лишь слегка качнуть головой.

Тобиас молчит еще мгновение, потом отступает назад, указывая подбородком в сторону своей комнаты.

– Пойду пока приму душ. Может, закажу что-нибудь в номер поесть…

– Хорошо, – шепчу я.

Наверное, он ждет от меня еще каких-то слов: что я не собираюсь ложиться спать, что я бы хотела съесть то-то и то-то, но я не могу заставить себя открыть рот.

Тобиас идет в свою комнату, но смежную дверь закрывает не до конца.

Устраиваюсь на кровати покормить Бейли, а сама задаюсь вопросом: что, черт возьми, я делаю? Кажется, я нахожусь на грани невозврата.

Не знаю, как поступить, но я знаю, чего хочу. И это отнюдь не самое правильное с моральной точки зрения желание.

Эгоистичное, но единственное. Безысходное.

Тобиас

– Если малышка проснется, мы услышим. Хотя бы потому, что находимся в трех метрах от нее. Или благодаря вот этому чудо-прибору. – Мейер поднимает радионяню.

Бросаю взгляд на межкомнатный проем.

– Насколько эффективна эта штука? Это ведь огромный отель, и здесь толстые двери.

– Да, не то что у меня дома, – смеется Мейер, но мне не смешно. – К тому же дверь наполовину открыта, – добавляет она. – Ладно, хорошо. Дома я дохожу до мусорных баков в переулке и прекрасно все слышу. И если тебя это успокоит, радионяня прошла главный тест: ужасное пение Бьянки в ванной.

Через спинку кровати смотрю на щель двери.

– Что ты делаешь? – удивляется она.

– Если еще немного наклониться, – хватаюсь за край матраса и пытаюсь сделать это, – тогда, мне кажется, можно увидеть манеж. – О, черт! – Соскальзываю с кровати и рассыпаю чипсы.

Мейер начинает хохотать во все горло.

– Лучше прекрати, – предупреждаю я, но она не останавливается.

– О, так ты думаешь, это смешно, да? – Делаю вид, что обижаюсь.

Она качает головой, пытаясь вымолвить «прости», но не может перестать хохотать.

Хватаю ее за руку, тяну, и она падает прямо на меня. Упираясь ладонями мне в грудь, продолжает хихикать, почти задыхаясь, но потом поднимает голову; распущенные волосы свисают на лицо.

Смех затихает.

Вижу в ее глазах, что она хочет пофлиртовать, но куда больше – решительных действий.

Жар между ног обжигает, но что же тебя сдерживает, малышка?

Подбородок опускается, она смотрит на меня сквозь ресницы.

– Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим душем? Просто не хочу будить Бейли после долгого дня.

Киваю; мысль о том, что Мейер будет принимать у меня душ, возбуждает.

Член растет, твердеет под ней, поэтому быстро меняю положение, и теперь я сверху. Приподнимаю свои бедра так, чтобы они больше не касались ее, чтобы она, если это возможно, не почувствовала мой стояк.

Вскакиваю, протягивая руку, и отмечаю, как приоткрылись ее губы.

– Давай помогу встать.

Озорной смешок – и она позволяет помочь ей подняться.

– Душ в твоем распоряжении, малышка-репетитор, – говорю, отпуская.

Мейер тихо проскальзывает в свой смежный номер и вскоре возвращается с одеждой и косметичкой. Наши взгляды пересекаются, она доходит до двери в ванную и так быстро открывает ее, словно хочет спрятаться.

Слышу, как включается душ, падаю на кровать, выдыхаю и смотрю в потолок.

Боже, как же я хочу эту девушку!

Стучу головой о подушку, удивляясь самому себе. Я, Тобиас Круз, парень не промах, суперпопулярный питчер, живу в смежном номере с девушкой, у которой не могу вымолить даже прикосновения, болезненно необходимого мне.

Мечтаю, чтобы она позвала меня присоединиться к ней в душе, увидеть, как вода стекает по ее волосам, как она сама течет при виде меня, становится возбужденной. Уж я бы заставил ее потечь. Она бы сгорала от желания, как это происходит сейчас со мной.

Мой взгляд опускается и замирает, когда упирается в большое зеркало… прямо напротив матовой двери в ванную.

Медленно приподнимаюсь: Мейер там, за дверью, сбрасывает с себя одежду. Не могу разглядеть ее тела, но силуэт идеальный. Божественно прекрасная женщина с соблазнительными изгибами.

Она вдруг замирает, черт знает по какой причине. И в эту секунду тело мое выходит из-под контроля: напрягается, требует разрядки, а предвкушение сжигает все мои внутренности. Пытка, однако, длится всего лишь мгновение – Мейер исчезает за дверью душевой кабины.

Закрываю глаза и слушаю звук падающей воды: то громче, то тише, и я представляю движения девушки. Прежде чем осознаю, что я делаю, я обнаруживаю свой твердый член в руке. Прерывисто дыша, сжимаю его, отчаянно пытаясь облегчить боль в паху, вызванную одной лишь мыслью о Мейер. Не в силах сдержать стон, обхватываю член покрепче и начинаю водить вверх-вниз, по всей длине, снова и снова. Выгибаюсь, голова запрокидывается назад. Представляю ее груди, бедра, упругую задницу. Почти ощущаю прикосновения к мягкой шелковистой коже.

Член пульсирует, дыхание сбивается – я на пределе… Но в последний миг вскакиваю с кровати. Руки подлетают к голове и растирают лицо в попытке вернуть себя в реальность.

Сгорая от стыда, перевожу взгляд на дверь, за которой спит Бейли. Затем бросаюсь к маленькой раковине в туалете и быстро умываюсь холодной водой.

Поскользнувшись, ударяюсь лбом о столешницу. Сделав глубокий вдох, выпрямляюсь. Как раз в этот момент дверь ванной распахивается, и выходит Мейер.

Страйк мне в жопу, старая футболка, должно быть, никогда не выглядела так хорошо. Слишком длинная, чтобы можно было понять, что под ней, и в то же время ничего не скрывающая. Волосы распущены и перекинуты на грудь с одной стороны, а там, где проглядывают соски, сочится влага.

Малышка останавливается, когда понимает, что я нахожусь в одном шаге, ее карие глаза распахиваются. Вслед за этим раздается нервный смех:

– Уф, напугал.

Мои пальцы дрожат от желания дотронуться, притянуть ее ближе. Думаю, она это знает, потому что уголки ее глаз слегка подрагивают.

Она боится, но не меня, а того, что может произойти.

Одно неосознанное движение язычком по губам, и мой член снова твердеет.

– Уже поздно, нам действительно пора спать, – едва слышно говорит она, даже не подозревая, какой властью обладает ее гортанный, насыщенный, сексуальный тон. Невольный намек на с трудом скрываемое желание.

Она чувствует меня, и я хочу, чтобы она поддалась.

Чтоб разрешила, откликнулась, потому что я готов…

Готов отдать все, что угодно, сделать все, что нужно, только бы почувствовать соприкосновение наших губ.

Я сделаю все возможное и невозможное. Мне нужно просто разрешение.

Сделай шаг, детка.

Ни хрена. Вместо этого она поворачивается так, чтобы проскользнуть мимо, не касаясь меня. Но прежде чем она успевает скрыться в своей комнате, я резко протягиваю руку и хватаю