Как Даша сейчас.

Интересно, что ее так завело? Обычно ее тело реагировало совсем на другие стимулы.

— Красиво, — хрипло сказал ей в макушку Поляков.

Места ему мало, что ли?

Проскользив еще немного, лифт мягко затормозил.

— Идем. Те, — сказал босс, потянув Дарью за руку.

Вновь каким-то непостижимым образом Несветаева расслабилась и сделала шаг больной ногой. И вскрикнула.

В следующий момент Павел Константинович всё же подхватил ее на руки, вынося из лифта в многолюдный и шумный холл ногами вперед.

— Позвольте пройти, у девушки травма ноги, — сурово разогнал он тех, кто должен был размочить тугую тишину. Будто все эти люди, галдящие и хохочущие, стояли и ждали, когда же Поляков наиграется в рыцаря.

Толпа расступилась, пропуская героя.

Знакомых по «Палладе» лиц вокруг не наблюдалось. Несмотря на показную демократичность директора, Даша бы поостереглась попадаться ему на глаза в рабочее время в нерабочем месте.

Кощей донес ее до крутящейся двери и поставил на ноги.

— Я сейчас подгоню машину и вернусь. Стоять на месте и ждать, — велел он Несветаевой, словно она была собачкой на поводочке. И вообще была способна сбежать.

…Конечно, она была способна сбежать. Боль Даша не любила, но терпела. Только ради чего? Чтобы показать, что она лучше собаки?

Тю.

Даша не обманывала себя. Ради денег она станет и собакой. И раком. Кем надо, тем и станет. И встанет.

Павел Константинович вернулся быстро. Он остановился буквально у самой «карусельки» и донес Несветаеву до дверцы. По дороге он остановился у какого-то супермаркета, уточнил, какими лекарствами она пользуется, и исчез в темных глубинах торгового центра. Вышел оттуда Кощей с огромным пакетом, который сунул на заднее сидение.

Даша молчала. Мужчины любят, когда женщины молчат.

— Как нога? — спросил Поляков, тронув авто с места.

Или не любят…

— Пока не двигаюсь, почти не болит, — поделилась Даша.

— Вот и хорошо, — Кощей переключил скорость и поддавил газ, выруливая со стоянки.

И замолчал.

Словно хотел что-то сказать, но передумал.

Даша тоже так умела. Но почему-то, когда это делал кто-то другой, это раздражало.

Она вынула телефон и полезла в телефон.

— Любите соцсети? — таки разродился босс, хотя изначально хотел сказать что-то другое.

— Кто их любит? — удивилась Несветаева. — Темпоральные лангольеры.

— Дарья Владиславовна, вам не говорили, что выражаться в присутствии старших неприлично, — с менторскими нотками пристыдил ее Кощей, но Даша уже не велась на его провокации и просто промолчала в ответ.

Так же вот.

Кто к нам с мечом, тому мы по оралу.

— Почему же вы в них сидите, если они пожирают ваше время? — продолжил Поляков, осознав, что его пустили по бороде.

— Информация, — пожала плечами Даша. — Кто владеет информацией, тот правит миром.

— Кто владеет деньгами, тот правит миром, — возразил босс, темпераментно пикнув шоферу тойоты, который в последний момент включил левый поворотник и завис на светофоре, пропуская поток встречных машин. — …бонат, — буркнул он себе под нос.

— Что?

— Экспонат, говорю. С выставки Ван Гога, — не поморщившись, переобулся в воздухе Кощей. — Знаете, такой… где глаз в ухе, а ухо в жо… лтом от подсолнухов поле. Урод, короче.

Автомобиль впереди наконец проехал, и Поляков проскочил перекресток под занавес желтого.

— А вы знаете толк в живописи, — не удержалась Даша.

— Я-то? Я-то вообще толковый мужик, — поддержал разговор Паша «Сам себя не похвалишь», не отрывая взгляд от дороги.

— Толковый мужик, — с нейтральной интонацией поддержала Даша.

— На голову немножко контуженный. У меня и эпикриз имеется, — повелся собеседник. — А в остальном — толковый.

— Эпикриз… — понимающе повторила Даша.

— Ранений у меня, конечно, больше было. Могу и шрамы показать, — бросил он быстрый взгляд в сторону Несветаевой.

— Я верю, — кивнула она. — Много их у вас?

— Не знаю. Никто не считал, — Поляков снова стрельнул глазами в сторону Дарьи.

— Недоработка, — согласилась она.

— Нужно исправить, — поддержал босс, пока Даша тихо офигевала от его прямолинейности. — Вы приехали, — спародировал он голос яндекс-навигатора, заворачивая во двор ее дома.

— Спасибо, что подвезли, — поблагодарила Несветаева, отстегивая ремень безопасности и отжимая рычажок замка, чтобы выйти, когда автомобиль остановился у ее подъезда.

— Что, даже пообедать не пригласите? — хмыкнул Кощей.

— У-у меня нечем, — неловко напомнила Даша.

— Если это единственное, что вас останавливает, то еду я взял, — довольно сообщил Павел Константинович, открывая свою дверь. За спиной хлопнула задняя дверца, после чего он подошел к Дарье.

В его руках был тот самый пакет из супермаркета.

— А давайте поиграем в Чебурашку и Крокодила Гену, — предложил шеф, протягивая Даше руку, чтобы помочь выйти.

— Стесняюсь спросить: это как? — ее мысли поскакали по колдобинам извилин, пытаясь представить, на какое извращение он намекает.

— Вы понесете чемоданы, — Поляков сунул пакет в руки Дарьи. — А я понесу вас, — и снова подхватил ее на руки.

Даша обреченно вцепилась пакет, который пришлось уложить на живот — чтобы не бил по рыцарским конечностям. Там же покоилась сумка с ноутом и дамская сумочка. Поэтому Дарья ощущала себя самкой кенгуру, которой категорически не хватало рук. Те две, которые у нее имелись, требовались на то, чтобы удержать сумки. А держаться было нечем.

— Кх-кх, — откашлялась Несветаева. — А можно меня опустить на землю?

Директор донес ее до подъездной двери и послушался. Или просто адекватно оценил свои силы. Или просто позволил спокойно найти ключ от домофона.

— Что, соседские старушки тоже не дремлют? Боитесь, что они подвергнут вас остракизму? — скривился он.

— У вас ус отклеился, — сообщила ему Даша.

— Какой ус?

— Из роли вышли, говорю, со своим остракизмом, — проинформировала его Несветаева, прижала «таблетку», и домофон приветственно пиликнул.

— А что такое «остракизм», кстати? — изобразил из себя Иванушку-дурочка Кощей и потянул к ней свои грабли, в которые Даша тут же сунула пакет. Судя по весу, там лежал тот самый слон, которым вчера планировали зафаршировать стейк.

— Павел Константинович, давайте мы лучше по старинке, — предложила она. — Поиграем лучше в медсестричку, которая спасает раненного бойца. Точнее, бойца, который выводит с поля подбитую медсестричку под шквальным огнем противника. Я вас обниму…