– Так значит, он и украл! – Кит встал. – Кому проще всего было подменить конверты? Да тому, кто держал их в руках все это время!

– Логично, – вынужден был согласиться Алексей.

– Доказательства? – в упор посмотрел на него Верещагин.

– Какие еще доказательства?! – заорал Маврушкин. – Гони бабки и все!

Алексей бы вынужден признать, что это тупик.

– Если ко мне все, то я, пожалуй, пойду, у меня ребенок болеет, – помощница Терентьевой встала.

– У меня тоже ребенок один дома остался, – поднялась и Юля.

– А у меня так двое! – заявила бывшая «розовая кофта», сменившая ее сегодня на не менее безобразное красное платье, приподнимаясь.

– Значит, будет суд! – торжествующе сказала Трухина. – И мне вернут мою квартиру!

– Да с какой стати?! – вскочил Верещагин. – Я деньги за нее заплатил!

– А я их не получил! – Кит тоже встал.

– Значит, это моя квартира! – поднялась и Наталья.

Теперь все стояли и орали друг на друга. Алексей один из немногих остался сидеть. Он пытался собраться с мыслями.

– Ключи назад, пожалуйста! – наскакивала на Верещагина Наталья Трухина, пытаясь дотянуться до него через стол.

– Или деньги на бочку! – напирал и Кит, пытаясь обойти этот стол с другой стороны. Но ему мешалась сидящая на пути Марго. Которая вновь шумно высморкалась.

Этот звук привел Алексея в чувство. «Почему опять табаком пахнет? – поморщился он. – Кто из них бегает на улицу курить? Я вроде никого еще за этим занятием не заставал», – подумал он. И громко сказал:

– А ну, тихо! Сядьте все!

Первым послушался Кит. Тяжело дыша, он вновь опустился на стул. Отступила и Трухина, после чего рухнул на свое место красный как рак Верещагин. Его мать демонстративно полезла в сумочку за лекарством. И прошелестела:

– Макарушка, дай мне водички, таблетку запить.

– Вы что не видите: моей матери плохо? – набычившись, спросил Макар Иванович у Леонидова. – Сколько можно издеваться над старой женщиной?

– Это кто над кем еще издевается! – рявкнул на него Маврушкин. – Гоните бабки и валите отсюда!

– Я, между прочим, не намного моложе вашей матери, Макар Иванович, – вмешалась риелтор Леонидова Альбина Андреевна. – Могу тоже разыграть сердечный приступ. Вызвать «скорую», и меня отсюда увезут в больницу.

– Сразу в реанимацию, – буркнул Кит. – А оттуда в инфекционный бокс.

– Это с какой стати? – бабулька-риелтор поправила очки.

– А сейчас всем пенсионерам корону будут рисовать, – хмыкнул Маврушкин. – Чего вас лечить? К аппарату ИВЛ подключат – и кирдык.

– Да заткнешься ты, наконец? – не выдержал Алексей. – Что у тебя за язык такой поганый? Я не могу идти против большинства, хотя лично я против расторжения сделки. Вы все должны четко понимать: если мы немедленно разойдемся, то будет суд. Деньги вряд ли найдут. Это возможно только по горячим следам, пока все еще здесь. Но кто знает, что будет завтра? Кого-то, возможно, посадят на карантин, кто-то заболеет…

– А кто-то и коня двинет, – поддержал его Маврушкин.

– Кит! Придержи язык!

– А что не так? Я, Леха, полностью с тобой согласен. Разойдемся – и ищи ветра в поле! Будут менты мои деньги искать? Машину, вон, не нашли.

– Трудно найти то, что сам же хозяин и украл, – насмешливо сказал Алексей. – Так что помолчи. Я ставлю на голосование. Голосуют только собственники, участники сделки. Большинством решаем, расходимся мы немедленно или я ищу вора.

– Я за то, чтобы остаться, – первым поднял руку Кит.

– Я против, – Тася подняла вверх полную длань.

– Чего-о?! – уставился на нее Маврушкин. – Бунт на корабле?! Леха, она не имеет права голоса!

– Это моя квартира, значит, имею, – решительно сказала Таисия.

– А кто на нее заработал?! Деньги чьи?!

– Деньги твои, – вынужден был признать Алексей. – Но Тася собственница. Значит, у вас ничья. Что скажут остальные?

– Я за то, чтобы найти деньги, – высказался Верещагин.

– Я против, – тяжело вздохнула Валентина Степановна. – Мне здесь даже час еще не высидеть.

– Я выведу тебя на улицу, подышать, мама, – исподлобья посмотрел на нее Макар Иванович. – Ты что не понимаешь? Я теряю большие деньги.

– Небось, не последние, – усмехнулась Верещагина. – Ты из-за этих проклятых денег мать родную готов угробить! Совесть есть у тебя?

– Да ты, бабка, всех нас переживешь, – хмыкнул Кит. – Молодец, мужик, не слушай ее. Тебе хата нужна, мне бабки. Значит, сидим здесь до упора.

– Макар, остановись! – Валентина Степановна закатила глаза. – Дьявол с ней, с этой квартирой! Как пришли, так и уйдут! Знать, судьба такая.

– Никогда и ни за что! – Алексей уловил взгляд, который Макар Иванович бросил на Юленьку. Вот она, чуть ли не главная причина, по которой Верещагин хочет здесь подольше задержаться! Видать, зацепила его хорошенькая веселая риелторша!

– И у вас ничья, – подвел итог он и перевел взгляд на Трухиных.

– Я хочу назад свою квартиру, я за суд, – горячо сказала Наталья. – Поэтому расходимся.

– Вообще-то на мне полтора ляма висят, – робко высказался Мишаня.

– Не поняла? – в упор посмотрела на него жена.

Алексей и сам посмотрел на Мишаню с удивлением. Раб впервые подал голос! Оказывается, он все это время о чем-то напряженно думал и, похоже, сообразил, кто главный проигравший. Трухин-то, единственный, ипотеку взял.

– Я мозгами-то пораскинул, Тата, – Мишаня виновато посмотрел на жену. «И хорошо, что они у тебя нашлись в критический момент, эти мозги», – подумал Алексей. – Выходит, квартира назад, а ипотека как же? Где деньги-то? Зазря, выходит, я ее взял? А ведь мне и отдавать. Как ее взад-то вернуть, эту чертову ипотеку?

– Погасить, – подсказала Юля.

– Так Тата, сколько мебели уже накупила! Авансов сколько раздала! С этим как? Да и Света будет против. Как я дочке в глаза посмотрю?

– Дурак, – презрительно сказала Трухина. – О дочери он вспомнил! Света не твоя печаль. Мне лучше знать, нужна ей эта квартира или нет.

– Запутался я, люди, – пожаловался Мишаня. – Так что, ты, мент, давай, ищи эти деньги.

– Значит, собственник за то, чтобы мы продолжили расследование, – подвел итог Алексей. – И у вас, Трухины, ничья. Остаюсь я.

– Ну, все, приплыли, – поморщилась Наталья Трухина.

– Не приплыли, а расселись по местам, – строго сказал Алексей. – Моя позиция всем известна. Я против расторжения сделки. Решение принято большинством голосов. Начинаем сначала. С собственниками я поговорил. Информацию собрал. Остались риелторы.