Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, вода тут мутная, почти коричневая, это не очень красиво, — рассудила Алка.
— И пароходиков никаких нет, — не унялась я. — А ведь туристы очень любят речные прогулки!
— А пароходики тут были раньше, ниже по течению сохранились руины речного вокзала, — поведала Алка. — Но далеко они уплыть не могли, примерно в километре отсюда шлюз, и он, мне кажется, сейчас работает просто как каскадный водопад с системой фильтров. Мы скоро придем туда, и ты увидишь, сколько мусора там собирается.
— Это тот самый шлюз, к которому ты ходила, когда пропал Зяма? — уточнила я с осторожностью.
Трошкина явно делала над собой усилие, чтобы не бегать по стенам, заламывая руки и вырывая на себе свежеокрашенные волосы. Исчезновение любимого молодого мужа ее сильно тревожило и угнетало.
— Тот самый, да, — уныло кивнула Алка.
По мере приближения к упомянутому шлюзу вода в реке двигалась все медленнее и покрывалась белесой пленкой с разнокалиберными пузырями.
Я было удивилась тому, что среди маленьких круглых пузырей попадаются большие овальные, но потом поняла, что это пустые пластиковые бутылки. В стоячей воде было много мусора: ветки, куски пенопласта, обломки досок, какие-то непонятные клочья и лоскуты…
Внезапно Трошкина вытянулась и напряглась, как охотничья собака при виде дичи.
— Что? — спросила я.
— Нет, — ответила подружка не в лад. — Нет, нет, нет!
Алка метнулась к парапету и легла на него животом, перегнувшись так, что ее ноги в балетках, чиркнув носками по земле, оторвались от твердой поверхности и зависли в воздухе, выгнутые и напряженные, как ступни балерины в пуантах. Торопливо дернув дурочку за юбку, я вернула ее на грешный асфальт, но она тут же вырвалась, побежала на мост и проделала то же самое опасное упражнение на литых чугунных перилах.
— Ты спятила?! — На этот раз я не стала церемониться и крепко ухватила Трошкину за бока.
С учетом разницы в росте и комплекции я без особого труда могла удерживать субтильную Алку, которая, впрочем, отчаянно брыкалась, пока вдруг не обмякла, как тряпичная кукла.
Вот тут я испугалась по-настоящему.
Поздний вечер, чужая страна, дикая местность, мобильник без роуминга и номеров вызова экстренной помощи, обморочная подружка и я, ни слова не знающая по-грузински!
«Гамарджоба» и «батоно» не в счет, это не подходящая лексика для ЧП.
— На помощь! — все-таки покричала я неуверенно.
Потенциальных помощников не было видно.
Трошкина умудрилась рухнуть в обморок в самом неподходящем для этого месте — посреди длинной плотины. И двухполосная автомобильная дорога на ней, и оба пешеходных тротуара были пустехоньки. И ни катеров на воде, ни самолетов в воздухе!
Кого звать на помощь и как их звать?!
Первую мысль начертать на мосту красной губной помадой большие буквы SOS я отбросила, потому что наших с Алкой совокупных запасов помады на это граффити не хватило бы. К тому же такую надпись увидели бы только чайки, а от них ничего хорошего ждать не стоило.
— Если найдется топливо, можно разложить сигнальный костер, — посоветовал мой внутренний голос. — Или побить в сигнальные барабаны…
— Если найдутся барабаны, — проворчала я. — А впрочем…
Я придумала, что делать!
— Алка, если ты еще живая, зажми покрепче уши, — попросила я, зажмуриваясь.
А потом набрала в грудь побольше воздуха и завизжала.
Визг — типично дамское акустическое оружие, и я, как настоящая женщина, овладела им еще в ясельной группе. Если бы во времена моего детства проводились чемпионаты мира по визгу, я могла бы претендовать на призовые места. Как у всех Кузнецовых, у меня от рождения прекрасные голосовые данные, а благодаря наличию изобретательного старшего брата и матери-сочинительницы ужастиков я имела множество возможностей потренироваться.
К примеру, я хорошо помню паука в волосах, хомяка в пододеяльнике, муляж привидения в темном углу лоджии и самодельную мумию из туалетной бумаги в платяном шкафу.
А еще однажды хозяйственная бабуля принесла из школы разборный макет человека в разрезе, тщательно вымыла его разноцветные пластмассовые внутренности в раковине с «Фейри» и разложила весь этот ливер на просушку на кухонном столе, а я наткнулась на сей натюрморт, встав среди ночи попить водички… Маменька потом, когда в доме закончились запасы валерианки и все успокоились, очень радовалась, что ей выпал случай написать классическую вопящую баньши с натуры…
Короче, визжать я умею, был бы повод.
Алка мне его дала, и я воспользовалась случаем потрясти своим талантом столицу Грузии.
Воздуха в груди хватило минуты на две.
Потом я открыла глаза, осмотрелась, приближающихся пожарных, полиции и медиков, равно как и мирных граждан с вилами и крестами, не увидела, снова сделала глубокий вдох и повторила визг на бис.
И еще раз.
И еще.
— Гыр-мыр-пыр! — или что-то вроде того сердито высказал незнакомый голос на чужом языке, и меня крепко тряхнуло.
Я открыла глаза и близко-близко увидела подбородок, поросший короткой рыжей щетиной.
— Ого! А он выше тебя! — мгновенно среагировал мой внутренний голос.
— Н-не т-т-трясите м-меня, — сердито сказала я. — Какого черта?!
— У меня аналогичный вопрос!
— О! Вы говорите по-русски?!
— А вы орали специально, чтобы найти собеседника?
— Я орала, чтобы найти помощь!
— Материальную?
Я отодвинулась, чтобы сподручнее было облить нахала презрением. Ну, и для того, чтобы его рассмотреть.
— А ничего так мужик, — мурлыкнул мой внутренний голос. — Высоченный, плечистый, без пуза и не лысый, даже совсем наоборот…
«Совсем наоборот» — это был плотный ежик коротких густых волос, почти равномерно покрывающий голову субъекта. От висков до макушки ежик был пламенно рыжим, а от висков до основания шеи — бурым. В просветах шерсти блестели голубые глаза, красные уши, розовый, как молодая картофелина, нос и белые зубы. Лба не было видно под матерчатым козырьком, какие носят теннисисты, но шорты и майка с коротким рукавом не скрывали красоты шерстяных рук и ног.
— Говори попроще, йети обычно не обременены интеллектом, — посоветовал мне внутренний голос.
— Моей подруге стало плохо! — Я шагнула в сторону, открывая волосатику вид на тихо лежащую Трошкину. — А я не говорю по-грузински и не знаю, как вызвать «Скорую». Вы можете помочь?
— Она чем-то больна? Сердечные заболевания, гипотония, эпилепсия, нет? — Рыжий йети присел и ощупал Алкины запястья, шею и лоб, потом приложил ухо к груди, помолчал и послушал. — Похоже, просто обморок. Ваша подруга не беременна?