— Посуду помоешь.

— Как скажешь, Леон.

— И прекрати меня так называть, — цокает языком.

— Скажи свое имя и перестану.

— Обойдешься.

— Тогда так и останешься Леоном, — допиваю свой кофе и дергаю кран.

Гора посуды после вчерашнего неудачного ужина и правда сама себя не помоет.

Отвлекаюсь на уборку и даже не замечаю как проходит пару часов.

Леон валяется на диване и смотрит какую-то криминальную хронику. Грань «убийца» и «заложница» быстро стерлась. Вспоминаю как он держал меня в том доме, как пристегнул наручниками к кровати... Почему же все изменилось? Не только в его отношении ко мне, но и в моем.

— Готова звонить? — оказывается рядом и я вздрагиваю.

— Что за привычка подкрадываться к людям? — сержусь.

— Это чтобы ты не расслаблялась и помнила с кем ты находишься в одном доме.

— Амнезией не страдаю, — огрызаюсь, — давай телефон.

Молча протягивает мой мобильный. Жадно хватаю его и понимаю как скучала. Зажимаю кнопку включения и экран светится приветствием.

— Никаких смс и соцсетей, — предупреждает, когда начинают сыпаться уведомления, — набираешь номер следака, говоришь текст, отдаешь трубку мне. Все понятно? — диктует.

Киваю и открываю телефонную книгу. Нахожу нужный номер телефона.

— Здравствуйте, — отзываюсь, когда на смену гудкам приходит тишина, — это Алина. Вы звонили несколько раз. Я уехала из города, а здесь связь такая паршивая.

Пытаюсь, чтобы мой голос звучал непринужденно.

— Алина? Вы где сейчас? — голос в трубке кажется сонным.

— Я в Карелии, на базе отдыха, — продолжаю безбожно врать.

— Что? Подождите... Вы в своем уме? Я же сказал не выезжать из города.

— Простите, но мой парень увез меня подальше. Мы вместе пытаемся забыть о том кошмаре что мне пришлось пережить.

— Послушайте, вы нужны нам. Возможно скоро понадобиться ваша помощь в поимке преступника. Возвращайтесь в город как можно скорее. Когда вернетесь — маякните, — дает указания, а я неотрывно слежу за Леоном.

Интересно, он слышит все что говорит полицейский?

— Да, конечно. Я поняла. До свидания.

Не успеваю сбросить, как телефон тут же выхватывают из моих рук.

— Что он сказал?

— Сказал, чтобы я возвращалась. Им нужна моя помощь.

— Неделя у нас есть? — спрашивает.

— Думаю да. А что будет через неделю?

— Еще не решил. А когда решу, то ты все равно нихрена не узнаешь. Твое дело — следовать моим указаниям и сопеть в две дырки.

— Мне нужно позвонить Дане, — вспоминаю, — он волнуется.

— Хрен тебе.

Прячет мой мобильный в карман джинс.

— Даже не смотри туда, а то я неправильно расценю твои взгляды, — самодовольно улыбается, — ты же этого не хочешь?

— Я хочу позвонить своему другу, — повторяю.

— У тебя больше нет друзей, — отрезает.

Просто разворачивается и покидает кухню. Все надежды на то, что с ним можно хоть как-то договориться, проходят как песок сквозь пальцы.

Ближе к вечеру понимаю что безумно проголодалась. Возможно, такой эффект даёт скука. Телефона у меня нет. Компьютера тоже. Вспоминаю как недавно наблюдала за одним британским экспериментом. Пять добровольцев. Пять суток заточения. Искусственный свет и никакой возможности коммуникации. Только одна выдержала, стоит вознести ее в ранг героя.

Мой мучитель продолжает лежать на диване и поглощать то, что ему транслирует голубой экран. Удивительно, как ему удается держать свое тело в такой потрясающей форме. Его образ жизни, по крайней мере последние дни, мягко сказать мало активен. Ах да, он же ранен. Закатываю глаза и встаю с кровати. Кто ему виноват, что я напрочь забыла об этом. Сам ведь вида не подавал.

Миную его и прохожу на кухню. На мгновение задерживаюсь у окна. Небольшой двор колодец. Микромир, в котором знают друг о друге всё. Понимаю, что соскучилась по свежему воздуху. Тело ломит от вечного лежания. Дёргаю ручку холодильника заглядываю внутрь и снова вздрагиваю от его голоса. Мне никогда не удастся привыкнуть.

— Чтобы оттуда что-то взять, вначале положить нужно, — умничает.

— Я есть хочу, — пропускаю мимо ушей нравоучения.

— Пиццу закажу.

Хмурит брови и выходит из комнаты. Бросаю ещё один печальный взгляд на жёлтые фонари, на кирпич, повторяющий дорогу изумрудного города и бросаюсь за ним следом.

Перехватываю его руку, не даю поднести телефон к уху.

— Совсем одичала? — без труда отмахивается.

— Пожалуйста, пошли поедим где-нибудь. Ресторан. Кафе. Да хоть «Макдональдс», — в отчаянии развожу руки. — Туда и обратно. Обещаю делать все что скажешь, тебе же это нужно?

Сразу захожу с козырей. Пытаюсь задобрить. Все что угодно сейчас готова наобещать, лишь бы он сдался.

— Ты и так будешь делать все, что я скажу.

— Но так по доброй воле. Без принуждения.

— Ответишь мне честно на несколько вопросов, — как-то подозрительно быстро соглашается.

Бегу в комнату, боюсь что это чудовище передумает. Скучаю по своей одежде. Брошенная у парадной сумка совсем не даёт мне покоя. Хочется ярких красок, вспоминаю ядовито-фиолетовый свитер, который отлично вписался бы во всю эту унылую атмосферу, но вместо этого натягиваю черную водолазку и черные джинсы. Превращаюсь в такую же мрачную тень как и Леон. Невольно становлюсь его подобием.

— Я уже заебался ждать, — торопит меня, когда расчесываю волосы.

Не успеваю их собрать, так и оставляю распущенными. Не смотря на то, что здесь нет утюжка и фена, они отлично выглядят.

— Вся хата в шерсти, как от паршивого котенка, — выражает недовольство моей прической.

— Если это была попытка сделать комплимент, у тебя не получилось.

Затягиваю шнурки, вытягиваюсь перед дверью. Кажется, чувствую те же эмоции, что и домашний любимец перед прогулкой.

— Жди, — пресекает мой порыв броситься вниз по ступенькам.

Не спеша закрывает дверь, обходит меня и идёт вперёд.

Иду следом и огорчённо гляжу в его спину, потому что она полностью закрывает обзор.

Только на выходе из парадной замечаю летящего в воздухе мужика в прямом смысле этого слова.

— Мог бы просто попросить его отойти, — ускоряю шаг и пытаюсь идти вровень.

— Правда думаешь, что умею просить?

— Ну сказал бы.

— Так действеннее, — крушит мои доводы.