- Валерия, милая, как я рада тебя видеть, - с широчайшей улыбкой протолкнулась Мариана. – Мне нужна твоя помощь, ведь доверять я могу только тебе.

- Что-то случилось? – махнула рукой на стул.

- Понимаешь, мой Матвеюшка решил изменить брачный договор, и я хочу, чтобы ты его проверила, прежде чем я подпишу.

- С чем связано решение Матвея? – не удержалась, пробежавшись по страницам документа. В нём он обозначил щедрые отступные и несколько объектов недвижимости, получаемых Марианой в случае развода.

- Ох, Валерия, самое главное и не сказала, - встрепенулась Клоди. – Мы с Матвеюшкой ждём малыша. Я так счастлива… Так счастлива…

Мариана пощебетала с полчаса и вылетела так же стремительно, как влетела, оставив для тщательного изучения договора. Углубилась в чтение и вздрогнула от внезапного звонка телефона.

- Лер, у меня тут небольшие заморочки, - услышала в динамике голос Глеба. Показалось, что он чем-то расстроен. – С переездом сегодня не получится, так что заеду за тобой вечером, поужинаем и поедем ко мне.

- Хорошо, - попыталась сделать интонацию повеселее, хотя в душе неприятно заскоблило когтями. – Буду ждать тебя после работы.

Глеб

Настроение с самого ура было приподнято, а кровь пузырилась от счастья. Наконец, Лера согласилась переехать ко мне, и мы официально начинали жить одной семьёй. Кто мог подумать, что поход в «Tenebris» за горячей ночью с незнакомкой перерастёт в зависимость от моей куколки. Все мысли о ней, и бо́льшая их часть стекалась в член, наливая его кровью.

День распланировал так, чтобы к двум забрать Леру и её пожитки. Полки в шкафах освободил ещё на неделе, а в ванную комнату добавил небольшой комод с зеркалом. Девяти ящичков должно было хватить для её мелочей, которые так необходимы девочкам.

Весь подъём изгадил отец, появившись на пороге кабинета. По его выражению лица понял сразу, о чём тот изъявил желание поговорить. В общем-то давно надо поставить точку, объяснив ему мои взгляды на брак и дальнейшую жизнь. Юрка-Юркой, а портить судьбу в угоду папаше я не собирался.

- Ну что, сын, пришло время платить по долгам, - бросил на стол флешку и развалился в кресле напротив.

- Где остальное? – сжал челюсть, просмотрев небольшой кусок видео, снятого обкуренным хмырём. На нём хорошо просматривался Юркин двор, двухэтажный дом, а голос за кадром комментировал происходящее.

- «…хозяев не будет все выходные, так что можно оторваться», - вещал утырок, ведя камерой по визжащим от радости девкам с мутными глазами, то ли от алкоголя, то ли от препаратов покрепче.

- Остальное после твоего послушного согласия, - довольно растянулся в сальной улыбке, постукивая пальцами по подлокотнику. – Очень интересная запись. На ней даже момент убийства есть. Достаточно предъявить её в суде, и с твоего друга будут сняты все обвинения. Как понимаешь, этот материал очень дорого стоит. Не представляешь, каких трудов и завязок мне стоило достать его.

- А ты не хочешь хоть раз поступить по-человечески, отец? – уставился на него, не скрывая всего, что о нём думаю.

- Никогда не поступал, и поступать не собираюсь. Слышал, жена Юрки выставила дом на продажу. Бизнес за время отсутствия хозяина зачах, все накопления ушли на юристов, а деньги нужны. Ребёнок родился слабеньким, больным, требующим больших затрат на операцию и дальнейшую реабилитацию.

Со всеми переживаниями Ольга родила раньше срока, с осложнениями, лишившись возможности стать матерью повторно. Малышку последствия непростой беременности стороной не обошли. Проблемы с сердцем, требующие операции и длительного лечения. Денег Ольге мы предлагали, но в её состоянии спровоцированным отсутствием мужа, переросшим в апатию, она отказалась.

- И тебя не коробит, что ты ломаешь жизнь сына? – попытался достучаться до его отцовских чувств.

- Чем ломаю?

- Я люблю Валерию и хочу жениться на ней, - хлопнут ладонью по столу.

- Думаешь, я любил твою мать, когда женился на ней. Наш брак был основан на деньгах её отца и моём уважении к нему. Как видишь, удачное вложение сил и времени.

Что увидел дед в начинающем юристе, не имеющим за спиной ничего, кроме арендованной квартиры и совсем непрестижного автомобиля? Чем выделил его из претендентов, предлагающих дочери руку, сердце и обеспеченное будущее? Но, чем бы не мотивировался дед, свою дочь, в дальнейшем мою мать, он отдал за Казарцева, взлетевшего за последующий год после свадьбы до сказочных высот, став самым высокооплачиваемым юристом в Москве.

- Кто же та избранница, которую ты пророчишь мне в жёны? – с издёвкой спросил его.

- Нона Михалёва. Всё таже Нона Михалёва, - прожёг победным взглядом. – Только условия сделки немного поменялись. Сам понимаешь, дорогая запись.

- В чём изменения?

- Юру выпустят только после того, как вы родите наследника, - спокойно проговорил, а у меня потемнело в глазах и от шума заложило уши.

- А если она окажется бесплодной? Юрка сядет на двадцать пять лет? – процедил, делая глубокий вдох.

- Существует столько способов, - отмахнулся отец. – ЭКО, суррогатное материнство, в конце концов лучше старайся в постели, и будет Юрке счастье.

- Какое же ты дерьмо, папа, - сжал кулаки, лишь бы не вцепится ему в глотку.

- Ещё какое, - гоготнул он и поднялся из кресла. – Да, самое главное, - обернулся от двери. – Избавься от своей девчонки. Коля не потерпит такого неуважения к дочери, а меры его наказания выходят далеко за рамки законности. У тебя время подумать до завтра. На праздновании Нового года вы должны присутствовать как пара.

Хлопок двери вдарил по мозгу, пошедшему трещинами, как и мои шансы на счастье. Слишком сильно перевешивала чаша весов с Юркиной судьбой. Двадцать пять лет, проведённых в колонии, вытравят всю человечность в нём, если он оттуда выйдет. Что станет с Ольгой и ребёнком? Как они это переживут?

С Леркой всё ещё можно будет исправить, потом, когда освободят Юрку и у меня развяжутся руки. На чтобы отец не надеялся, жить с Ноной я не буду, разведусь. А если Лера не дождётся меня и выйдет замуж? По хрену! Заберу! Она моя!

Весь вечер умело избегал темы переезда, насыщаясь последними часами с ней. Вряд ли она согласится остаться моей тайной любовницей, поэтому жадно пожирал всё, на что ещё имею право. Зайдя домой, прижал к стене, задрал юбку и трахнул, не отходя от двери. Отнёс в спальню, сорвал одежду и ворвался на всю длину, орудуя мощными толчками, словно отбойным молотком. Взять всё, что смогу, оторваться напоследок, впитать всё до мельчайших подробностей, запечатать в памяти нежность её кожи, вкус её естества, жар её дыхания, мелодию её стонов.

Сколько бы времени я не обманывал себя, сколько бы не оттягивал самое страшное, разговор откладывать было нельзя. Пять часов утра, стрелки неминуемо отсчитывали минуты до расплаты, а Лерка тихо сопела у меня на груди, не догадываясь о предательстве.