нет склонности к земельным работам, — попробовал я отшутиться, — так что, скорее всего, артефакт находится в одной из двух квартир. Подозреваю, что он может оказаться в случайном месте и поисковым заклинанием его не вычленишь, поэтому придется все обыскивать.

Но его вопрос упал на благодатную почву, поэтому я всю дорогу до города размышлял, а не мог ли я и в самом деле артефакт где-нибудь закопать? Идея казалась совершенно абсурдной, но я точно не был в здравом уме, когда прятал.

Начать я решил с маминой квартиры, и не потому, что она меньше. А потому что Серый уже в который раз предлагал от нее избавиться, а я все тяну и постоянно придумываю отговорки чтобы не продавать. Поскольку ностальгии по отношению к ней у меня нет, впору предположить закладку в голове.

— Вообще, странно это, с ключом, — нарушил молчание Постников, когда мы уже почти подъехали к маминой квартире. — Почему Соколова не отдала его сразу?

— Если считать, что Соколов — это Накрех, то логично, — возразил я. — Он собирался забрать свое, но не был уверен, в каком теле придет, поэтому оставил несколько степеней защиты: для начала не каждый мог войти в квартиру, потом — феникс на картине. Я не чувствую в нем магии, но что-то раз за разом все равно заставляет меня на него смотреть. И это первая линия, которая может не отсечь случайного мага. Но случайный маг не смог бы открыть сейф. И это вторая линия, после срабатывания которой Ирина Егоровна отдала мне ключ. А третья — это чары на самом ключе, которые на меня подействовали. Ее я не преодолел.

— Тогда получается, что ваш Накрех умер окончательно?

— Я бы не назвал его моим и не особо рассчитывал на то, что он умер окончательно. Сдается мне, он как раз возглавляет заговор против императора.

— Но он не пришел за своим наследством.

— Мало ли по каким причинам. Может, боялся, что Ирина Егоровна его узнает. Или занимает такое тело, что ему это наследство не нужно. Я думаю, что для него это было больше страховкой на случай неудачного вселения, чем реальной необходимостью.

— Как вариант, — неохотно согласился Постников. — Или это всего лишь совпадение.

— Совпадение? Когда пишут одними и теми же знаками, которые расшифровываются только с помощью артефакта?

— Такое тоже бывает. Меня смущает, что бывший Соколов не следил за домом. Все-таки там хранилась не та информация, которая может свободно гулять.

— Ну вот добрались мы до той информации, и толку? Расшифровать не можем, значит, ничего не загуляет. Я, кстати, не уверен, что мы ключом сможем воспользоваться, там отнюдь не простое устройство. Тот, что был у Дамиана, взорвался, а работал с записями маг не из слабых.

— Надеюсь, мы не взорвемся, — криво усмехнулся Постников

— Я даже лезть туда не буду, пока не пойму, как он работает, — серьезно ответил я. — Меня пугает то, что я про него забыл. Словно память взяли и стерли фрагментарно. Это техника, которая использовалась Морусом.

— Но почему в памяти осталась передача ключа?

— Возможно, он стирает только то, что происходит при контакте с ним? Я ж говорю, я только обратил внимание при передаче, что там непростая структура, но лезть в нее не стал. Я ж не зря попросил взять экранирующий контейнер. Туда и положим пока.

Перестраховываться было поздно: если ключ как-то влиял, то он это уже сделал, возможностей хватало. Но сейчас я планировал его перенести в поместье, и будет лучше, если артефакт будет заблокирован.

В квартиру мы поднялись с контейнером, хотя я вовсе не был уверен, что ключ там. Первым делом я прошелся сканом-поиском артефактов и ничего лишнего не обнаружил. Но увы, это ни о чем не говорило.

— Квартира маленькая, осмотрим быстро, — оптимистично сказал Постников. — Размер там какой? Контейнеру соответствует?

— Разумеется. Иначе я бы предложил взять что-то поменьше и по незаметнее. Артефакт примерно с небольшой портфель для бумаг. И по форме, и по размерам.

Постников хмыкнул и заглянул в ванную. Осматривать там было нечего, разве что только я умудрился создать пространственный тайник? Но вряд ли я стал бы это делать там. Так что мы только заглянули под ванну и в пустую корзину для грязного белья. Больше в ванной прятать большой сверток было некуда. Правда, Постников задумчиво посмотрел на вентиляционную решетку, но я его убедил, что вряд ли разбирал стену ради устройства тайника. Все же в ванной проблематично сделать это быстро и незаметно.

В кухне пришлось повозиться дольше. Все-таки там шкафчики, духовка и холодильник. На ящики морозильника я возлагал самые большие надежды, но они оказались совершенно напрасными, если не считать ополовиненный пакетик замороженной спаржи, завалявшегося с давних времен.

Потом мы переместились в бывшую мамину комнату, из которой все более-менее дорогое маминому сердцу давно переехало в поместье, поэтому помещение казалось заброшенным и полупустым, поэтому осмотр занял совсем немного времени.

А вот в моей комнате почти ничего не изменилось, поскольку я отсюда ничего не забирал: то, что было дорого Ярославу, для меня не представляло интереса, а своего я здесь накопить не успел. Вон даже коробка с синтезатором стоит, на котором я хотел научиться играть. Забрать его с собой, что ли?

— Это? — напрягся Постников, увидев, как я потянулся к синтезатору.

— Это, — ответил я, вытаскивая коробку из-за него. — Вот он, ключ. Е-мое, я уж думал, напрасно сюда приехали.

Я возмущенно потряс артефактом перед лицом Постникова. Тот предусмотрительно брать его в руки не стал, сразу раскрыл контейнер, куда я и забросил находку.

— Больше здесь ничего нужного не осталось? — спросил Постников.

— Да вроде нет. — Пожал я плечами. — Синтезатор разве что заберу.

— Зачем он тебе? Ты же всю неделю в школе?

— Туда и возьму. Как говорил мой учитель, каждый маг должен уметь играть хоть на каком-то музыкальном инструменте, чтобы чувствовать гармонию мира.

Я огляделся. Больше ничего важного и полезного тут не осталось. Хоть бери — и целиком вывози на помойку.

— Поехали домой, — предложил я, беря синтезатор под мышку. — Ключ при нас, теперь нужно думать, как его использовать, чтобы не повторить судьбу дамиановского мага. Или, скорее, это был маг одного из предшественников нынешнего императора. Как-никак, там сто лет прошло, вряд