До меня не сразу дошло, что он сказал.

– Идиот! – Я замахнулась на него подушкой, но он так ловко увернулся, что она просто плюхнулась рядом на покрывало.

Мы уставились друг на друга. Уголки губ Винценца чуть дёрнулись, а потом он весело засмеялся. Это было заразно, так что в итоге и я тоже начала хохотать. Смеялись мы долго, у меня даже живот заболел. И только спустя, кажется, целую вечность мы всё-таки смогли успокоиться.

Сразу стало так тихо, что это показалось мне странным.

Видимо, Винценцу тоже так показалось, потому что первым заговорил именно он.

– Мисс Эмма… Знаешь, на самом деле… ты… – Но вместо того, чтобы закончить фразу, он подался вперёд. Его дыхание коснулось моих щёк, как тёплый летний ветерок. – Если бы только всё было по-другому…

– Что было бы по-другому? – хрипло переспросила я.

Винценц схватил меня за руку.

В этот момент время, кажется, остановилось.

Тик.

Тик.

Так.

И вдруг наши губы соприкоснулись. Сначала очень-очень нежно, а потом всё крепче и крепче. Совсем как в фильмах. Нет, даже лучше, чем в фильмах.

Я, конечно, представляла себе, что это здорово, но всё же… не настолько. Это как кататься на американских горках, только ещё больше захватывает дух. Как есть шоколадное мороженое, только ещё слаще. Как во сне, только… по-настоящему. Это было идеально.

Я чувствовала его руки на моём затылке. В следующую секунду мы вдвоём упали на кровать. Я вздохнула и попыталась перевести дыхание.

Мы только в эту среду познакомились. Стоп! Стоп! Что же я делаю? Разве так можно? Да ещё и таким диким образом. Или всё же?..

Сердце требовало притянуть Винца ближе.

Разум приказывал оттолкнуть его немедленно.

Сердце в итоге победило.

Мурашки пробежали по спине.

Где он только научился так целоваться? Даже не думай об этом. Лучше просто… Хм… Целуй.

В животе снова запорхали бабочки… Да какое там запорхали – они целую вечеринку с фейерверком закатили!

Как же мне не хотелось, чтобы этот поцелуй заканчивался. Хотелось, чтобы он длился вечно. Я хотела целовать Винценца. Хотела, чтобы он целовал меня. Хотела целовать его. Хотела, чтобы Винценц… И вдруг он начал отстраняться. Просто – ни с того ни с сего. Конечно, ни мне, ни моим бабочкам это не понравилось.

«Нет, только не останавливайся! Притяни его к себе! Ещё! Ещё! Ещё! Поцелуй его! Поцелуй! Поцелуй!»

– Подожди… Нам нужно… – с трудом выдавил Винценц. Его глаза блестели, а зрачки казались сейчас просто огромными. На его шее выступили красные пятна. – Эмма, что же ты… – Он не закончил.

– Что такое? – прошептала я.

– Поздно уже. Пора спать.

СЕКУНДУ, ЧТО?

Винценц встал, расстегнул рубашку и направился к складному диванчику, не оглядываясь на меня.

Ну и что это было?

В животе теперь неприятно покалывало. На душе было мрачно. А сердце по-прежнему кричало: «Поцелуи! Поцелуи! Ещё! Ещё! Ещё!»

Я проснулась от сильного грохота в коридоре.

Озадаченно моргнув, я потянулась к будильнику. Десять часов.

Окно было открыто, и дул слабый ветерок. Я блаженно улыбнулась. Свежий ветер был сейчас очень кстати, потому что я чувствовала себя ужасно вялой. Сколько, интересно, я спала? Явно меньше двух часов. После того как мы неожиданно поцеловались, а затем также неожиданно оборвали поцелуй, я ещё долго лежала в кровати без сна, разглядывая потолок.

В дверь постучали.

– Эмма!

Конечно, это папа. И похоже, он очень сердит. Ох нет! Не хочу сейчас выслушивать никаких нотаций и видеть никого не хочу. Благодарю покорно. Голова гудела, а веки были такими тяжёлыми, что глаза сами закрывались. Нет, ни за что не вылезу из-под одеяла. Тут так тепло и уютно… Просто восхитительно. Я вжалась в простыни и уже хотела снова закрыть глаза, но грохот повторился.

Минуточку. Папа в субботу в десять утра? Внезапно меня осенило. Ведь обычно в это время он уже был внизу, в книжном магазине… Быстрее молнии я подскочила на кровати, но запуталась в одеяле и плюхнулась на пол, похожая на шелкопряда в коконе. С трудом высвободившись из плена, я вскочила на ноги. И тут застыла, не веря своим глазам.

Почему в моей кровати был Винценц?!

Сунув руку под подушку, он мирно спал. На нём были джинсы (не слишком удобно, пожалуй!) и футболка. Уголки его губ во сне чуть подёргивались. Спал он, судя по всему, крепко.

– Эмма, открой!

– Э-э… – рассеянно промямлила я в ответ, не в силах отвести взгляд от спящего в моей кровати Винца. Голос папы звучал сердито, но я в тот миг злилась не меньше. – Сейчас, минутку!

Не хватало ещё, чтобы папа увидел Винценца. Тогда бы точно апокалипсис начался. Как бы я ему это объясняла?

– Эмма! Мне нужно в магазин!

– Да-да, я понимаю, я сейчас, – поспешно ответила я и толкнула Винценца в бок. – Это как прикажешь понимать?! – зашипела я, едва он открыл глаза.

– А? Что? Где? Что случилось? – Спросонья он был похож на маленького ленивца. Ленивцы, кстати, очень милые существа. Особенно когда растерянно оглядываются по сторонам… Эмма, соберись!

– Ты случился! Что ты забыл в моей кровати?

– О. – Винценц опёрся на локоть. – Я, должно быть, задремал. Ты во сне плакала, я хотел тебя разбудить. Но ты не просыпалась, и тогда я сел к тебе и взял тебя за руку. Только после этого ты вроде немного успокоилась…

Я рассмеялась, скрестила руки на груди и постаралась не обращать внимания на покалывание в животе. Он держал меня за руку? О боже!..

– Я не помню, чтобы плакала.

– Стал бы я лгать, мисс Эмма. Ты даже не плакала, а скорее скулила, как потерявшаяся собачка. Примерно вот так… – Он жалобно пискнул несколько раз. Да так даже Мистер Мёрфи не пищит. И до чего же он всё-таки наглый!

Нет, правда – сначала целует, потом вдруг сам же бросает на полпути, разбивая мне сердце, а теперь ещё и с маленькой собачкой сравнивает… Мне эти выходки уже надоели!

Папе тем временем тоже надоели мои выходки.

– С меня хватит, Эмма! С кем ты там разговариваешь?

– Мне тут просто позвонили.