И вот этот страшный шторм, и скалистый берег, нежданно появившийся во мгле, и рифы, не замеченные кормчим. Рулевой поплатился за свою незоркость — его выбросило за борт вместе с четырьмя гребцами. Гектор сам встал к рулю и, заметив, что корабль Неоптолема бесстрашно идёт к ним на выручку, сумел преодолеть натиск волн и поставить повреждённое судно почти борт о борт с кораблём племянника. Они дважды смогли проделать это, и более двадцати пяти гребцов перескочили на целое судно и были спасены. Пентесилея прыгнула во время второго захода, сохраняя полное спокойствие.

Но когда Ахилл понял, что Гектор остался у руля обречённого корабля, и увидел, как вырастающая стеной гигантская волна накрывает этот корабль, вместе с тем поднимая и унося ввысь судно Неоптолема, у него вырвалось короткое проклятие, и он кинулся за борт, скользя по склону юры-чудовища вниз, устремляясь вслед за исчезающим в её чреве кораблём Гектора.

— Когда утихнет шторм, найдёшь этот берег! — успел он крикнуть Неоптолему. — Мы выберемся, не бойся! Береги мою жену!

Последние его слова скорее всею проглотил вой и рёв водяного исполина. Но, пролетая по скользящей и пенящейся, плотной, как масло, воде, Ахилл поймал вдруг себя на мысли, которая при всей отчаянности положения рассмешила его: «Бедный мой Неоптолем! Он только и делает, что бережёт чужих жён... Что за несправедливость?»

Гектор успел вылететь из вздыбленного корабля до того, как гигантский вал ударил его о скалы и размозжил в щепы. Герой только чудом сам не врезался в утёс — волна оттащила его в самый последний миг, затем снова швырнула навстречу ребристой стене, и он почувствовал, что, даже напрягая все силы, не справится, не сможет отгрести назад. Но толчок о скалу оказался несильным, опять вода милостиво рванулась назад и теперь с неистовой силой понесла Гектора прочь от берега, в море. Вот тут он и увидел рядом возникшего прямо из волны Ахилла, и тот, схватив его за пояс, крикнул:

— Вдвоём выгребем! P-раз, два, три-и-и!

Их согласные усилия оказались не напрасны. Они и вправду выгребли. Но теперь, утвердившись на плоском выступе утёса, смогли лишь выплюнуть набравшуюся в рот и в горло воду и бессильно вытянуться, прижавшись друг к другу. Кажется, они даже заснули.

А утром, когда рассвело и шторм совсем унялся, братья спустились по почти отвесному утёсу к морю и, ощутив жестокий голод, набросились на ракушки. К счастью, им не пришлось искать воду: как раз в этом месте с отвесного берега падал крохотный, брызжущий во все стороны стеклянными искрами водопадик. Он выточил лунку в одном из камней, и в ней бурлила и переливалась лужица, к которой молодые люди по очереди припали солёными воспалёнными губами.

— Могло быть хуже! — сказал Гектор после некоторого молчания, поняв, что выговаривать брату за его самоотверженный поступок бессмысленно, тем более что одному было бы и не выплыть — да, скорее всего так...

— Я уверен, что корабль Неоптолема спасся, — твёрдо сказал Ахилл. — И они с Пентесилеей сумеют отыскать эту землю и найти нас.

— Надеюсь, — кивнул Гектор. — Кормчий Неоптолема очень опытен. Но ты сказал «уверен», братец... Это именно уверенность, или снова проявляется твоё необычное чутьё? Ты чувствуешь, что они живы?

— Да, — голос Ахилла звучал твёрдо. — Да, чувствую.

— Тогда всё в порядке, — Гектор перевёл дыхание. — А скольких людей мы потеряли, как думаешь? И сколько сейчас на том корабле?

— Утонуло не меньше пятнадцати человек. Все, кто не смог перескочить на второй корабль. Едва ли кто-нибудь ещё сумел выгрести в этих волнах. На двух кораблях Неоптолема, когда он приплыл в Египет, было сто двадцать человек. Тридцать восемь погибли в битве с лестригонами. Когда мы отплывали, гребцов на каждом судне было по сорок. Да ещё кормчие. Сейчас у Неоптолема двадцать пять — двадцать шесть гребцов прибавилось. В любом случае корабль несёт не так уж много груза. Это не могло помешать ему бороться со штормом.

— Такие корабли и сотню человек несут спокойно, — заметил Гектор, вылавливая в кучке раковин крупную устрицу и с хрустом её раскрывая. — К тому же запасы воды и провизии у нас были уже невелики — какой там груз! Только вот сможет ли кормчий отыскать обратное направление? Буря унесла их неведомо как далеко...

Ахилл всмотрелся в подернутую клочковатыми сизыми облаками линию горизонта и усмехнулся:

— Звёзд с неба буря не сдула и не изменила очертания созвездий, Гектор! Опытный мореход найдёт дорогу в море так же легко, как мы по карте на земле. Ты же и сам умеешь определять морской путь. И даже я немного умею, хотя и позабыл морские уроки Хирона. Нет, нет, на этот раз мы не потеряемся и не разлучимся, поверь! Знать бы вот только, куда нас занесло! Что это — Большая земля, остров?

— Остров, — без раздумий ответил старший брат. — В этой части моря никакой Большой земли нет. Мы ведь в Зелёном море, до Эгейского ещё плыть и плыть. А острова здесь есть. И их немало.

Он проглотил ещё одну устрицу и подставил ладонь под рассыпчатую струйку водопадика, чтобы запить солоноватое угощение.

— Ты обратил внимание на привкус воды? — спросил он брата, сделав глоток и задержав на миг воду во рту.

— Нет, — покачал головой Ахилл. — Слишком хотелось пить. А ну-ка...

Он тоже глотнул и слегка поморщился:

— Сера!

— Вот именно, — усмехнулся Гектор. — Вода со вкусом серы. Странно.

— Я что-то когда-то слышал о таких источниках, — Ахилл нахмурился, пытаясь вспомнить. — Но что? Впрочем, разве это важно? Насколько я помню уроки моего учителя о разных веществах, сера ядовита только, когда горит. Эй, постой-ка? Что это плывёт?

Он вскочил и указал на нечто выпуклое, мелькающее в волнах прибоя возле камней.

— Похоже на большую рыбу. Может, её убило ударом о скалы? Надо выловить!

С этими словами Гектор обнажил меч и шагнул в воду, стараясь подцепить непонятный предмет. На обоих братьях были только туники, ремённые пояса и сандалии, а меч троянский царь привесил к поясу, едва началась буря — он понимал, что случиться может всё, и, если придётся покинуть корабль, надо иметь при себе оружие. Ахилл был без меча, а его копьё осталось на корабле Неоптолема, однако в последнее время герой, по примеру своей жены, носил на ремне сандалии нож, а на поясе — огниво. Так что братья легко могли добыть огонь — было бы только что жарить на нём.

Однако вместо рыбьей туши Гектор подтащил к берегу какой-то кожаный мешок со вставленной в один из уголков костяной трубкой, из которой торчала пробка.

— Ба! — расхохотался герой. — Да это ведь один из бурдюков с нашего корабля. А в нём — отличное фиванское вино, которое египтяне очень любят. Бурдюк на две трети пуст, потому и плавал.

— Мне куда больше нравится, что на одну треть он наполнен! — в голосе Ахилла послышалось нетерпение. — Раз уж у нас нет мяса на завтрак, и его не добыть, пока мы не взберёмся на эти утёсы, так подкрепим пока что наши силы вином. После этой мокрой ночи у меня до сих пор всё дрожит внутри. Я даже и разбавлять вино не стану.