этом Мясник вроде как остается соратником Хайва. Она могла и ошибаться, но что-то подсказывало, что дела в общем обстояли примерно так.

Что ж, надо отдать им должное, ребята с фантазией! А теперь представить, что таких здесь полным полно. И где-то среди них Сол… гнида паршивая.

Гюрза скривилась от одной только мысли о нем.

Она четко понимала, что Сол по сути своей был ни чем не лучше и не хуже остальных. Отнюдь не воплощение зла. Всего лишь очередной «бизнесмен», наживающийся на страданиях других. Кому-то партнер, кому-то кореш, возможно, отец или даже возлюбленный. Но для нее он был сосредоточием ненависти. Ее личной целью номер два. Первой был Прайс.

Все остальные ее не интересовали. Искоренять местное зло или ломать систему она не собиралась. И спасать других ей не было нужды. Она лишь собиралась разобраться со своими демонами. Устроить свою маленькую войну, пролив при этом немного крови. Самую малость.

Кулаки сжались сами собой. Думать о мести было приятно, даже очень. Мысль о ней поддерживала в Гюрзе жизнь, заставляла не опускать руки и не мучится жалостью. Гюрза знала, что в конечном итоге, все равно достигнет цели. Она просто не могла по-другому. Не могла…

Где-то слева раздался громкий хохот.

Гюрза вскинула голову, повернула ее на звук.

Пираты.

В настоящее время они занимались совершенно обычными делами. Пили, играли в карты, следили за хозяйством, готовили еду, да и вообще вели себя до безобразия прилично. Она наблюдала за ними. И даже могла видеть в них людей.

Сейчас, по крайней мере.

К клеткам заключенных, прихрамывая, приближался знакомый парень. Джек, тот самый, с кем она свела здесь свое первое знакомство.

— Давайте сюда посуду! Поживее — поживее.

Он был щупленьким и невысоким. Рыжие волосы, курносый нос вкупе с веснушками вообще делали его довольно забавным. Казалось, он мог быть кем угодно, но только не пиратом. На его переносице и под глазами красовались большие лиловые синяки, которых не было еще утром. Налепленный на переносицу пластырь картину отнюдь не улучшал. Всякий раз, проходя мимо ее клетки, пацан бросал на Гюрзу сердитые взгляды, тихо ругаясь себе под нос. Она же испытывала к нему что-то между неприязнью и умилением.

Вот и сейчас, собрав всю посуду, подходя к ее клетке, зыркал из под сальных патл точно рассерженный тигренок.

Гюрза следила за ним глазами. После предыдущего раза он старался вообще не приближаться к ней. Она казалась ему монстром, точно так же, как ей, еще раньше, казался монстром Меченый.

Увидев тарелку с нетронутой едой, над которой вились мухи, парень поморщился и фыркнул:

— Ну, босс тебе устроит, когда вернется.

— Скорее тебе, приятель, — ответила Гюрза.

— Это почему это?

— Потому, что поставил тебя ответственным за мою задницу, и если я вдруг нечаянно помру от голода или еще от чего, а вариантов много, он расправится с тобой со всей фантазией, на которую только способен его воспаленный мозг.

Во как выдала! Почти, как Френки.

Вообще, она наплела ему первое, что в голову пришло, но видимо, попала в точку, потому, что лицо парня напряглось. Слишком хорошо он знал Меченого, чтобы не поверить ей. Догадка Гюрзы подтвердилась — Меченого здесь боялись, как самого дьявола.

— Ну, так кто ж тебе есть мешает? Ты же сама… и вообще, какой нормальный человек станет добровольно себя истязать? Ты же на самом деле сдохнуть не хочешь, я ведь прав?

Нет, парень, не прав. Больше всего на свете она хотела сдохнуть, но только не сейчас. Не раньше, чем сдохнут они.

Гюрза молчала некоторое время, и он, видимо, растолковал это молчание по-своему.

— Вот и отлично, так, что наворачивай давай…. не хрен выкаблучиваться.

Парень подтолкнул к ней тарелку с остывшей похлебкой, уже покрывшейся осклизлой пленкой. Даже думать не хотелось, из каких помоев она была сварена. Кишки Гюрзы давно уже пели ей серенады. Жрать хотелось безумно. Но боль не давала покоя. И она была намного сильнее голода.

Гюрза не сдвинулась с места.

— Если ты щас не станешь есть, я…

— Что? — перебила она, — Что ты тогда сделаешь?

Парень осекся и насупился. Гюрза оторвала голову от прутьев и, склонив ее на бок, внимательно посмотрела на него. Его попытки казаться крутым, смешили Гюрзу. Откуда он тут вообще взялся? Для таких, как он, это место было самым неподходящим из всех возможных.

— Как ты здесь оказался, а? — спросила женщина.

— Тебе-то что?

Она пожала плечами.

— Да в общем-то ничего, просто не хотелось бы увидеть твои мозги, размазанные по какому-нибудь камню или стене. Жаль, молодой еще…

Он насупился. Проворчал.

— Жизнь пирата коротка…

Опа! Гюрза не сдержалась, улыбнулась. Хотя при той боли, которую она испытывала, ей хотелось ругаться благим матом.

— Че ты лыбишься?

— Ничего. Верно подмечено. Ну, так как?

— Че, как?

— Будем нормально разговаривать?

— В смысле?

— Без этих твоих дурацких понтов. Если да, я подарю тебе то, что тебе так приглянулось, — и она постучала указательным пальцем по бляшке ремня.

Джек собрался что-то ответить, уже даже рот открыл, но их прервал Фрэнки, направляющийся к клеткам своим широким, размашистым шагом.

— Ты чего там застрял, а, парень?

Словно застуканный за чем-то постыдным, Джек резко обернулся и затараторил скороговоркой:

— Фрэнки, я тут посуду собираю. Все похавали, а сучка эта, как не жрала, так и не жрет, ни хрена не могу с ней сделать, ну ты понимаешь, а босс ведь будет скоро…

— Джек! Дже-е-ек, — подошедший мужчина нацелил на него указательный палец и вкрадчиво произнес, — Зат-кнись, ага?

Парень закрыл рот.

— Давай, неси посуду коку.

— Но…

— Давай-давай, иди.

Парень поплелся в указанном направлении, то и дело, оборачиваясь и кидая на нее хмурые взгляды. Видимо, понять не мог, прикалывается она над ним или нет.

Гюрза проследила за ним глазами.

— Чего ты добиваешься, а? Снова хочешь в одиночку?

Вопрос Фрэнки отвлек ее от худенькой фигуры парня.

Мужчина оперся рукой о прут клетки, обвив его пальцами и, склонив голову на бок, внимательно смотрел на нее своими серыми глазами. Ни грамма смазливости, само воплощение мужественности и какого-то благородства, что ли? Странно, особенно для пирата. И поэтому вдвойне опасно. Не стоило труда представить, как он располагал к себе отчаявшихся и напуганных пленных.

Особенно если перед этим, над ними поработал его чертов босс. Змей искуситель во плоти, подумала Гюрза.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, пока Фрэнки не сказал:

— Зря ты так, — он едва заметно покачал головой, — зря.

— О чем ты?

— Не советую тебе злить