Душа его ожесточилась. Он вернулся в комнату,лег на диван и тут же крепко заснул.

Утро выдалось солнечным, небо было чистым иясным. По городу гулял свежий легкий ветерок, принося с собой ароматы цветов изрелых фруктов ранней осени. Улицы были запружены людьми, настроение у всехбыло праздничное, ибо в Константинополе уже слышали о торжествах, дававшихсянакануне вечером в Эски-серале. Знали и о том, что сегодня принц Селим и всяего свита покидают дворец и отбывают в отданную под его начало провинцию.

Наиболее предприимчивые домовладельцыпродавали места у окон своих домов, на балконах и крышах для зевак. Темсчастливчикам, которые попали туда, должно было открыться потрясающее зрелище.

Шумный вздох прокатился по толпе, собравшейсявокруг главных ворот Эски-сераля, когда те начали медленно раскрываться. Людиотчаянно вытягивали шеи, стараясь хоть что-нибудь узреть поверх голов тех, ктостоял впереди. Из ворот на гнедых лошадях выехало несколько янычаров в своейобычной красно-зеленой одежде. Размахивая над головами людей плетьми сметаллическими наконечниками, они заставили толпу расступиться.

Затем выехал Али Хамид, султанский глашатай.На нем были оранжевые шелковые шаровары, такая же рубаха и халат всеребристо-оранжевую полоску, полы которого спускались по широким и блестящимбокам лошади. На голове красовался тюрбан с оранжевым плюмажем. Он проехал чутьвперед и вскинул над головой руку.

На толпу опустилась тишина.

— Внимайте! — зычно выкрикнулглашатай. — Внимайте, о люди Константинополя, и восторгайтесь невиданнойдобротой нашего великого султана Баязета, верного слуги Аллаха на этой земле,да продлятся его славные годы! Сегодня его сын принц Селим, что родился отлюбимой жены султана Киюэем, покидает родительский дом с большими почестями.Посмотрите на него, о люди Константинополя, и подивитесь огромной силе отцовскойлюбви! И пусть великая честь, оказанная султаном Баязетом своему сыну, послужитдля всех вас славным примером!

Внимай, Константинополь! Сейчас ты узришьшесть прекрасных дев, одну краше другой, которых принц заберет с собой. Таковдар его повелителя, который открыл перед своим сыном двери собственного гаремаи предоставил ему право свободного выбора наложниц! Кто из вас хоть раз слышало подобной щедрости?!

Гул одобрения прокатился по толпе.

— Узрите, о люди Константинополя, многиедары, посланные от тех, кто преисполнен страха и уважения к нашей великойимперии! Эти дары есть честь, оказанная младшему сыну нашего повелителя!

Смотрите и ничего не пропустите, а когда будетблизок ваш последний час, расскажите своим внукам и правнукам о величии нашего могущественнейшегосултана Баязета, любимого сына Мухаммеда Завоевателя!

Султанский глашатай проехал на некотороерасстояние вперед, остановился и вновь повторил все то, что уже сказал у ворот,через которые уже выдвигался караван с дарами. По сторонам от него ехали рабыпринца, обеспечивая безопасный проезд.

Вскоре в широком проеме ворот появился всадникна черном как ночь жеребце. Толпа жадно подалась вперед в стремлениирассмотреть его получше. Янычары с большим трудом сдерживали ее.

— Это принц! — крикнул кто-то, и всятолпа тут же подхватила:

— Селим! Селим! Селим!

Принц въехал в самую гущу народа. Он уверенновосседал на своем скакуне, и на губах его играла легкая улыбка. На нем былбело-золотистый наряд, на руках сверкали перстни с драгоценными каменьями, атюрбан украшал огромный кроваво-красный рубин. Не обращая внимания на плетиянычаров, люди стремились прорваться к принцу. Женщины упивались его молодостьюи обаянием, а мужчины дрались за право коснуться его кожаных с золотом сапог.

Капитан янычарской стражи продрался к принцуна своей лошади и взволнованно проговорил:

— Ты можешь пострадать, мой господин.Позволь моим людям рассеять эту чернь.

— У меня есть кое-что получше твоихплетей.

Селим запустил руку в мешок, прицепленный кседлу, достал оттуда пригоршню монет и швырнул их в возбужденную, ревущуютолпу. Люди мгновенно расступились, бросившись собирать деньги. Принц пустилсвоего коня шагом, то и дело разбрасывая монеты. Толпа радостно ревела, икаждый раз в том месте, куда падали монеты, образовывалась дикая свалка.

За Селимом следовали карлики-евнухи,наряженные в желто-зеленые халаты, за ними в серебристо-золотом паланкине,который несли четверо черных рабов, ехала госпожа Рефет. За ней вышагивалишесть белых верблюдов, на горбатых спинах которых были укреплены небольшиесиденья-хоуды, обтянутые фиолетовым шелком. В каждой хоуде ехала девушка изнового гарема принца Селима. По толпе прокатывался возбужденный шепот. Лицакрасавиц были скрыты непроницаемыми вуалями, и людям оставалось напрягать своевоображение в стремлении мысленно проникнуть за них.

Процессия медленно продвигалась вдоль узкихулочек вперед. Когда исторический центр города остался позади, улицы сталишире. День был жаркий, и Сайра, закутанная в нарядные одежды и вуали, уже началапроявлять первые признаки нетерпения, желая, чтобы весь этот восточный пышныймаскарад поскорее закончился. Спустя два часа караван выехал из города черезвосточные ворота и резко прибавил в скорости.

К вечеру они решили сделать остановку, и нанебольшом холме у моря был разбит лагерь. На следующее утро шатры былисвернуты, и караван продолжил путь. Наконец вечером третьего дня они прибыли кместу назначения.

Дворец Лунного света издали напоминалредчайшую жемчужину, поднятую со дна Черного моря и водруженную посрединевысоких зеленых холмов. От него исходили сияние и блеск, будто от хрусталя.Сайра была поражена увиденной красой, но, когда караван приблизился ко дворцупо пыльной подъездной аллее, девушке стало ясно, в каком запущенном состоянии оннаходится. Вдоль аллеи ровными рядами возвышались высокие тополя, но вокруг всезаросло дикой травой. Вид же самого дворца был еще более жалким. Сайра поняла,что здесь много лет уже никто не жил и за дворцом совершенно не следили.

Ее верблюд опустился на колени, и карлик-рабпомог ей сойти из хоуды на землю. Сайра тут же побежала к госпоже Рефет.

— Нам придется жить здесь? —крикнула она.

— По-видимому, щедрость султана нераспространяется дальше Константинополя, — сухо заметила женщина.

— Здесь все так ужасно! И жить простоневозможно! — расстроенным голосом проговорила Сайра. — Необходимочто-то немедленно сделать!

— Верно, — раздался вдруг спокойныймужской голос. Они обернулись и увидели принца.

— Ты столь же вспыльчива, сколь ипрелестна, — рассмеявшись, проговорил он. Сайра покраснела.