— Я уверена, что мой брат настоял бы на том, чтобы она осталась здесь до приезда доктора Эббота.

— И когда это будет?

— Сейчас, когда пожар потушен, он, наверняка, сможет добраться…

— Но я уже здесь, — прервал ее Флеминг, — и собираюсь вернуться назад. Если мисс Ричи поедет со мной, она окажется в надежных руках.

Изабель с сомнением покачала головой.

— Изабель, вы же знаете, я должна уехать, — приговорила Дебора. — Если только вы не с умыслом хотите задержать меня здесь…

— Что за вздор!

— Действительно, вздор, — удивленно произнес генерал. — Никто не может вас здесь задержать, дорогая Дебора. Вы вправе сами решать, куда отправиться. Не правда ли, мисс Стеннард?

Изабель бросила взгляд на Дебору.

— Изабель, не будете ли вы так любезны позвать сюда Кирсти? — спокойно сказала Дебора.

На какое-то мгновение Изабель растерялась, а затем быстро выскочила из комнаты, хотя сейчас уже могло быть и поздно. Если Изабель попытается потянуть время до возвращения Джастина.

Появилась Кирсти, но Изабель рядом не было.

— Мисс, но мы же не можем уехать вот так просто.

— Мы уезжаем, — резко заявил генерал Флеминг, — и немедленно.

После того, как они миновали подъездную аллею, Дебора со вздохом облегчения откинулась назад — последний раз она проезжает здесь.

Но вдруг она подняла голову и заметила:

— Если мы хотим сначала заехать в церковь в Мидлхете, то должны здесь повернуть.

— А я и не собирался в церковь, — ответил Флеминг.

— Но я думала, что вы заехали за мной, чтобы…

— Надо же мне было придумать какой-то предлог, дорогая. Я уж боялся, что не справлюсь с этим. Слишком стар для подобных дел. Нельзя же было доводить дело до драки.

— А почему вы решили, что может быть драка? — удивилась Дебора.

— Мы знали, что вы в опасности и что вас надо выручать. Гонт не мог сам приехать. Ему бы не удалось увезти вас.

Дебора молчала, преисполненная умиления и благодарности. Свободна, теперь уже они ничего не смогут ей сделать. Она положила свою руку на руку генерала.

— Вы поразительный человек! Да, поразительный!

Генерал шумно откашлялся.

— Мне уже много лет не говорили ничего подобного.

Кирсти смущенно посмотрела на них и перевела взгляд на окно.

— Парень еще ничего не обнаружил, иначе он не допустил бы, чтобы вы уехали. Он ни на секунду не спускал с вас глаз. Он уже был на руинах?

— Как раз отправился туда, когда вы приехали.

— О Боже! Значит, я действительно появился вовремя, — сказал Флеминг.

— Но почему вы решили, что я в опасности? И каким образом с этим связаны руины?

— Пусть лучше Гонт объяснит вам все.

Когда они въехали в ворота Сэксволд-холла, Дебора с удивлением увидела перед воротными столбами два огромных зрячих камня.

— Сэр Рэнделл хочет отпугнуть злых духов?

Флеминг пренебрежительно запыхтел:

— Я заметил камни, когда выезжал отсюда. Это не Рэнделл положил их туда. Наверное, эти суеверные деревенские олухи думают, будто таким образом его «дурное» влияние останется внутри дома.

Навстречу им вышел Рэнделл Гонт. После короткого замешательства Дебора вне себя от счастья буквально упала ему в объятия.

Осторожно он провел ее в свой кабинет, осмотрел и туго забинтовал ногу.

— С того момента, что мы встретились, я не переставал думать о вас, — сказал Гонт, — и я знаю, что это означает для меня. В своих мечтах я говорил с вами и представлял, что вы даете мне ответ, о котором я мечтаю. — Он помолчал и затем продолжил: — Но это все для вас, вероятно, несколько неожиданно. Для вас я все еще незнакомец и, подозреваю, довольно эксцентричный и внушающий подозрения.

— О нет, напротив! — Дебора заглянула в его глаза и увидела там счастье. — И вы мне совсем не чужой. Я и сама не знаю, как так получилось, но со временем разберусь в этом.

— Мы вместе разберемся. Но сначала вы должны кое-что узнать.

Он обнял ее, и она прижалась к нему. Мягко, но серьезно он произнес:

— Вы должны приготовиться к потрясению. У вас нет каких-либо предчувствий?

— Предчувствий?

— Я говорю о том, кто ускользнул от Джастина Стеннарда: молодая женщина, которая теперь находится под моим покровительством.

— Еще одна? — Вдруг стало так приятно пошутить, несмотря на его серьезность. — Еще одна из этих старых историй о вас и вашем доме, о молодых женщинах, которых вы здесь прячете?

— На сей раз, — ответил он, — истерия правдива.

Он повел ее наверх, и они остановились перед одной из спален. Казалось, он немного медлил, и она даже решила, что он передумает. Но затем он решительно распахнул дверь и ввел ее в комнату.

На огромной кровати с балдахином под одеялом лежала женщина. Она повернулась лишь тогда, когда Дебора подошла совсем близко. Страдания и усталость изменили ее лицо, но у Деборы не оставалось никаких сомнений.

Это была Беатрис.

— С того момента, как она сегодня утром прибежала к нам, мы знали, что вам будет угрожать опасность, как только он узнает об этом, — сказал Гонт. — Благодарение Богу, что нам удалась наша хитрость.

Беатрис печально смотрела на Дебору, пытаясь улыбнуться. Когда она чуть повернула голову набок, Дебора увидела синяки и ожоги на ее шее и за ухом, где белокурые волосы были опалены огнем.

— Дебора.

Это больше напоминало хрип. Дебора склонилась над кроватью. Она не ожидала вновь увидеть это лицо. Порывисто поцеловала она свою сестру в лоб и щеку, и Беатрис благодарно положила руку ей на плечо.

С большой предосторожностью Рэнделл помог Беатрис приподнять немного голову и подложил под нее еще одну подушку. Затем он осмотрел ее шею и правую руку, которая тоже была повреждена.

Наконец Рэнделл выпрямился.

— Я оставляю вас вдвоем. Наверняка у вас есть что сказать друг другу. Но, пожалуйста, недолго. Через двадцать минут я вернусь. Если она устанет, позвоните, пожалуйста.

И вышел из комнаты.

— Ты жива.

Это единственное, что могла сказать Дебора.

— Было бы лучше, если бы умерла.

— Даже подумать об этом — уже грех.

— У меня столько грехов, Дебора. Одним больше — не играет никакой роли.

От мелодраматической жалости к самой себе, в которую Беатрис впадала, когда ей это нравилось, не осталось и следа. Исчезла и вся ее прежняя живость.