— А потом, — продолжила рассказ Беатрис, — стало еще хуже, чем в первый раз. Он начал лицемерить и выказывать расположение самым постыдным образом. Говорил, что его замучила совесть, и что он понял, что действительно любит меня, и мое возвращение дарит ему еще один удивительный шанс. Просил меня выйти за него замуж. А когда я сказала, как сильно ненавижу его, и что лучше умру, чем соглашусь на это, он объявил мне, что официально я мертва, и никогда не смогу вернуться в общество, если он этого не захочет. Он все приходил и приходил ко мне, и если сначала клялся, что любит и хочет выходить меня, то потом начинал угрожать, что погубит меня, если я не подчинюсь его воле.

— И в это же время, — догадалась Дебора, — он решил, что я должна умереть. Как единственная оставшаяся в живых родственница, ты бы наследовала все деньги моего отца. Эту цель он и преследовал.

Может быть, со временем измученная Беатрис и сдалась бы. Но тут разразилась гроза.

Когда обвалился оконный проем, то обломки разрушили стену рядом с винтовой лестницей, и открылся проход, ведущий наверх. Несмотря на слабость, Беатрис удалось выбраться из заточения. Уже второй раз предстоял ей путь по вересковой пустоши, но теперь, влекомая инстинктом и отчаянием, она стремилась к единственному месту, где могла бы найти помощь.

— И вот я здесь, — завершила свой рассказ Беатрис.

— Это означает, — заметила Дебора, — что ты никогда не хотела умереть по-настоящему. Иначе ты бы не боролась так упорно за свою жизнь.

— Выслушав только часть ее истории, мы сразу поняли, что вас надо вызволять из Стеннард-Прайори, — сказал Гонт.

Они втроем сидели в уютной комнате, в которой Дебора раньше не бывала. Покинув крепко уснувшую Беатрис, она почти всю вторую половину дня пробеседовала с Рэнделлом и генералом Флемингом.

Наступили сумерки, и Рэнделл поднялся, чтобы проведать Беатрис. Когда он открыл дверь, к нему подошел его управляющий.

— Ренакр, в чем дело?

— Простите, что беспокою вас, сэр, но боюсь, возникли трудности.

— Какие?

— Сюда движется целая толпа народу, сэр. И я чувствую, они замышляют недоброе.

Рэнделл пересек с управляющим холл. Когда Дебора добралась до них, Рэнделл уже открыл входные двери и ступил на лестницу.

Человек пятнадцать — двадцать с фонарями и факелами приближались к дому. Во главе них на лошадях гарцевали двое всадников.

В свете факелов Дебора смогла узнать обоих. Это были Джастин Стеннард и Гарри Чивнинг.

Джастин придержал лошадь, и все как по команде остановились. В отсветах пламени их лица выглядели мрачными и зловещими.

— Ренакр, помогите, пожалуйста, мисс Деборе подняться по лестнице, — распорядился Рэнделл.

— Я бы предпочла остаться с вами, — запротестовала Дебора.

— А я бы предпочел, чтобы вы были рядом со своей сестрой. Если она проснется и услышит шум…

— Что нужно этим людям?

— Сейчас узнаю.

Он спустился еще на несколько ступеней. Дебора неохотно позволила управляющему отвести себя в комнату Беатрис.

Ее сестра все еще спала. Окно ее комнаты располагалось недалеко от главного входа. Дебора даже видела дым, поднимающийся от факелов. Кто-то что-то крикнул, но она не разобрала слов. Дебора осторожно приоткрыла окно.

В комнату ворвался гул угрожающих голосов. Джастин на лошади гарцевал перед толпой.

— …Чтобы потребовать выдачу тех, кого вы похитили. Теперь вы знаете, для чего мы здесь.

Вероятно, Джастин отвечал на вопрос, который Дебора не слышала.

Снизу, с того места, которое она не видела, раздался голос Рэнделла:

— Вы без позволения ворвались сюда, лорд Стен нард. Если хотите поговорить со мной, я готов принять вас. Однако будьте добры попросить своих друзей покинуть мои владения.

— А ну давайте его сюда! — крикнул кто-то из задних рядов. — На этот раз…

— Будьте счастливы, что я здесь, Гонт, — произнес Джастин. — Если вы сдадитесь Чивнингу, пока я буду отправлять дам в безопасное место, с вами ничего не случится.

— Для чего же вы тогда привели с собой эту пьяную ораву?

Дебора прямо ощущала гнев Рэнделла. Она видела, как один из мужчин нагнулся, поднял камень и бросил его. Тот ударился о кирпичную стену. Банда двинулась вперед. И в первых рядах шел молодой Альфред Дипинг.

Джастин преградил им дорогу и дал знак отойти назад.

— Вы оказали на Беатрис Флеминг пагубное влияние, — закричал Джастин. — Вы разрушили ее брак и виновны в смерти ее мужа. Вы выгнали ее в пустошь, а когда я взял ее под свою защиту, опять заманили ее. А моя невеста, что вы сделали с ней?

Своими криками он подстрекал толпу.

— Не знаю, что за странной властью вы обладаете, Гонт, но могу одно сказать — не пытайтесь испытывать ее на мне.

Внезапно Дебора почувствовала, как кто-то проскользнул мимо нее. Должно быть, встала Беатрис. И прежде чем Дебора смогла остановить ее, та высунулась из раскрытого окна.

Несколько испуганных возгласов возвестили о том, что ее заметили.

Дебора схватила Беатрис за холодную тонкую руку.

— Беатрис, вернись, отойди от окна.

Но Беатрис уже кричала мужчинам:

— Ложь, он говорит вам неправду, это он держал меня взаперти, совратил меня, а теперь лжет, послушайте меня…

В отчаянии Дебора подумала, что сейчас перед этими мужчинами Беатрис являла собой прекрасную иллюстрацию тому, о чем говорил лорд Стеннард: мертвенно бледная, истощенная и безумная.

— Вы только посмотрите на нее! — не упустил шанса Джастин. — Видите? Несчастное, безумное существо, находящееся в его власти. А моя невеста? Где Дебора Ричи?

В страхе и бессильной ярости Джастин перешел все дозволенные границы. Он был совершенно непредсказуем, и никто не знал, на что он способен в этом состоянии.

Дебора отвела растерянную Беатрис в постель, и, как могла быстро, спустилась вниз.

Когда она очутилась в холле, входные двери как раз со скрипом закрывались. Тут же на дом обрушился град камней, и посыпались осколки разбитых оконных стекол.

Рэнделл и генерал Флеминг стояли недалеко от дверей. Бойнтон и еще двое слуг принесли оружие.

— Что это значит? — рассмеялся Рэнделл.

— Мы не впустим их в этот дом, сэр?

— Я не отдавал никаких приказаний, чтобы…

— Они не имеют права и пальцем тронуть вас, — сказал Бойнтон.

— Вот вы и получили подкрепление, не так ли? — ухмыльнулся генерал.

— Господа, — произнес Гонт, — знаете, что по этому поводу может заявить лорд Стеннард? Вооруженное сопротивление властям…