Я поежилась. От такой истории мне тоже стало не по себе, и перед глазами предстала жуткого вида девчонка в готичном черном платье и черных сетчатых перчатках, с темными кругами под глазами и окровавленным ножом в руке.

Дожила ты, Ника Черная…

Я не удержалась и захохотала. И долго еще не могла остановиться. Алевтина терпеливо ждала, подперев рукой подбородок.

– Извините… Непривычно слушать о себе страшилки, которых сама же испугалась.

Теперь захохотала и Алевтина.

– Прошу прощения, – сказала я, когда мы обе отсмеялись. – Я не знала, что вы меня видели. Нет, смею уверить, никакой мрачной тайны с вашим домом не связано. И если там плохое место, то вы лучше меня в этом разбираетесь. Просто… я любила домик, который стоял там раньше.

– Припоминаю, какие-то развалюхи, – наморщила лоб Алевтина. – И ты так любила одну из них, что не можешь смириться с ее потерей?

– Да.

– Развалюху-то? И за что же? Ты когда-то там жила?

Трудно, очень трудно мне было преодолеть смущение, прежде чем заговорить на столь сокровенную для меня тему.

– Нет, – отчеканила я. – Там жил мой любимый человек.

Алевтина смотрела молча, ожидая продолжения. И я, отринув нерешительность, пустилась в откровения. Начала рассказ с самого начала, когда только переехала в этот район из центра. Как познакомилась со своими нынешними друзьями. Не поборов до конца смущения, я рассказывала кратко и сжато, а уж о Вилоре вообще получилось скомканно и без подробностей. Разумеется, я не стала говорить, что он вампир, умолчала про иггов и про сторожевой знак. Разве что о Вальдемаре и его безумных исследованиях рассказала подробно. Я делилась этой историей лишь в надежде, что кто-то поймет мои чувства, поймет и поверит в то, во что не поверили мои друзья.

Алевтина слушала с интересом, не перебивала. И лишь когда я заговорила о страшном порождении нижнего мира, которое затянуло чернотой полнеба, она вздрогнула:

– Стоп-стоп, я помню этот случай! Полтора года назад было, правильно?

– Да.

– Мы выпустили из виду этого ученого и его исследования! – воскликнула она в сердцах. – Иначе бы не допустили такого, но мы ничего о нем не знали! Спохватились, когда он уже вызвал эту тварь и половина неба стала черной! Стали спешно решать, что это такое и как с ним быть, но вдруг оно исчезло. Об ученом мы потом узнали, но что за опыты он проводил, какое существо вызвал и куда оно делось вместе с самим ученым – так и осталось тайной.

Интересно, кого она подразумевает под словом «мы», подумала я. Но решила прояснить ей эту тайну:

– Когда-то Вальдемар – так звали ученого – нашел захоронение иггов, а они там живые оказались. Это такие…

– Можешь не объяснять, я знаю, кто такие игги, – перебила Алевтина. – Мерзкие создания!

– Вот с ними он и экспериментировал. А тварь, которую он вызвал из нижнего мира, – это их великий предок…

– Так вот оно что! Кто бы знал!

– Знали только мы с Вилором, – вздохнула я. – А потом мама дала мне старинный меч, доставшийся ей еще в детстве, и я… В общем, Вальдемар был убит, а эта нежить убралась обратно в свой нижний мир и Вилора утащила с собой. Не стоило ему вообще идти туда. Но он отвлек на себя иггов, чтобы дать мне возможность найти Вальдемара. Знал ведь, на что идет, и все равно пошел…

– Печально, – сочувственно сказала Алевтина. – Лучшие всегда уходят первыми. Но его гибель спасла жизни многим…

– Он не погиб! – воскликнула я.

– Как? – Изумление Алевтины было неподдельным. – Такого не может быть! Этот путь смертелен для всего живого…

– Нет, он жив, я точно знаю. Между нами словно связь какая-то сохранилась – я чувствую, когда он обо мне думает.

Я уже почти пожалела, что пустилась в откровения и натолкнулась на очередное «не верю», но Алевтина, немного подумав, серьезно кивнула:

– Что ж, тебе виднее. Любящее сердце иногда знает лучше всех умных и мудрых.

Тут я и решилась спросить:

– Послушайте, раз вы столько всего знаете… Может быть, вам известно, как в этот самый нижний мир попасть?

Такого она не ожидала, потому что сильно изумилась:

– Попасть? Это ты всерьез?

– Да! – я подскочила на месте. – Все это время я искала туда путь, но никто ничего не знал. Что я только не делала…

– Вот это да! Великолепно! – воскликнула Алевтина с плохо скрытым восторгом, но тут же осеклась и уже другим тоном спросила: – А ты знаешь, что это опасно?

– Я не боюсь опасностей! – подскочила я. – Мне нужно туда попасть, понимаете? Я ему обещала! И он мне поверил… в последний момент…

– Я в курсе насчет твоих похождений. Как ты бросала факелы в жуткую тварь, вставшую из могилы, как спасала сестру своей подруги от злых чар, как дралась с упырем, как слонялась одна по проклятым курганам. Думаю, это далеко не весь список? – спросила она с усмешкой, и я кивнула в нетерпении.

Знает, она явно знает про нижний мир! Теперь – к черту смущение, к черту тайны, расскажу и сделаю все, что понадобится, только бы!..

– Конечно, твоя храбрость делает тебе честь, – продолжала Алевтина. – Не каждый решится первым наброситься на упыря или остаться на ночь в доме, где творится чертовщина. Вопрос только, где ты эту самую чертовщину находишь в таком количестве?

Вот тут мне пришлось признаться:

– У меня сторожевой знак есть, он чует нечисть издали и предупреждает об опасности. Вилор подарил, чтобы уберечь меня…

Я вытащила кулон из-под футболки и подняла на ладони.

– Это уже серьезнее, – сдвинула брови Алевтина, внимательно присматриваясь. – Не объясняй, я знаю, что это такое. Сторожевой знак хранителя! Случалось видеть, правда, не мне, а нашим ребятам…

– Вашим сыновьям? – не поняла я. Но она покачала головой и с ноткой значимости ответила:

– Об этом мы поговорим позже.

– Так вы мне поможете?

– Ну, детка, просто так неподготовленной девушке…

– Я готовилась! Я все эти полтора года готовилась! Я занимаюсь борьбой и рукопашным боем, училась и фехтованию, и верховой езде, и плаванию… А еще перечитала кучу литературы по части мистики и фольклора, правда, ничего не нашла, что мне надо. Но, как вы верно заметили, я не раз сталкивалась с нечистью и до сих пор выходила из этих стычек победительницей!

Наверное, моя последняя фраза показалась Алевтине слишком напыщенной, потому что она усмехнулась:

– Теперь-то я понимаю, что имею дело не с глупенькой девочкой, а с серьезным человеком. Думаю, ты осознаешь, насколько опасно такое путешествие. Но скажи ты мне на милость, как если б мы были лучшими подругами – а может статься, мы такими станем… Скажи – ты действительно настолько его любишь, что готова на такой риск?