Дункан открыл стоявшую на столике голубую металлическую коробку из-под печенья и с удивлением обнаружил, что внутри пусто.

— Видно, придется тебе найти другую домработницу с проживанием.

— Брось, Фрэн, ты же знаешь, что дело не в этом.

— Со стороны именно так и выглядит.

В окне виднелся залив, и на секунду Фрэн чуть не поддалась искушению. «А ведь все это могло быть моим. Дом, пляж, вид из окна…»

— Кстати, я видел ту девушку, — вдруг сказал Дункан.

Размечтавшись, Фрэн не сразу сообразила, о чем он.

— Какую девушку?

— Кэтрин. Которую убили.

— Откуда ты ее знаешь?

— Она была здесь.

— Что Кэтрин Росс могла у тебя делать? — Фрэн видела в Кэтрин школьницу, девушка была не из тех, с кем Дункан обычно путался. С другой стороны, на Шетландах Дункан знал всех, даже детей.

— Приезжала на вечеринку, — медленно ответил Дункан. — Не так давно. В январе, числа второго-третьего.

— Она приходила с отцом?

— Нет, никаких официальных визитов. Она заявилась как-то вечером… Я подумал, это знакомая Селии, и впустил. Сама знаешь, мой дом открыт для всех. Да и разве закрыл бы я дверь у нее перед носом? В какой-то момент мы разговорились. Речь зашла о кино. Она сказала, что ее цель — стать первой женщиной-режиссером в Британии. Что лет через десять все узнают, кто такая Кэтрин Росс. Вот я и запомнил ее имя. Как же они уверены в себе в таком возрасте, а?

— Наверняка она пришла на вечеринку не одна.

«А девушка ему понравилась, — подумала Фрэн. — Правда, ей всего шестнадцать, но разве это его остановит? Пятнадцать или пятьдесят — ему все равно».

— Может, и так. Я не помню. Или не заметил. Когда мы с ней говорили, вечер уже подходил к концу. Я порядком набрался. Да и Селия заявила, что уходит и больше не вернется.

— Кэтрин осталась на ночь?

— Может, и осталась. В тот раз многие гости ночевали. — Он метнул взгляд на Фрэн. — Только не со мной, если ты на это намекаешь. Она же ребенок.

— Я видела ее на следующий день — она сходила с автобуса. А еще через день наткнулась на ее тело в снегу. Тебе надо сообщить обо всем полиции. Они сейчас выясняют, что она делала в последние дни перед убийством.

— Ну уж нет, — помотал головой Дункан. — Очень надо! Да и что я им скажу?

Он больше не предлагал ей остаться и, когда Фрэн велела Кэсси собирать вещи, не стал возражать.

Салли столкнулась с инспектором Пересом после занятий. Учеба закончилась, и она направлялась к выходу. Там-то его и увидела: он стоял у самых дверей, глубоко задумавшись. После собрания Салли заметила, что перед кабинетом, куда посадили инспектора, выстроилась очередь из десятиклассников, решивших с ним поговорить. Ей любопытно было узнать, вынес ли он из их рассказов что-нибудь полезное. Но она не решилась спросить, да и вряд ли он поделился бы с ней своими соображениями. Наконец инспектор понял, что стоит прямо на пути учеников, рвавшихся из школы, и отошел в сторону. На нем была объемная куртка на подкладке, и многие, видевшие инспектора в одном костюме, попросту его не узнавали. Салли подумала, что неплохо бы пройтись с ним до его машины. В беседе с глазу на глаз он наверняка что-нибудь да скажет. Ведь она — подруга Кэтрин. И имеет право знать.

У нее зазвонил телефон, и она принялась впопыхах рыться в сумке, так что даже не заметила, в какую сторону инспектор направился. Не успев глянуть на дисплей, где отобразился номер звонящего, Салли с восторгом услышала в трубке голос Роберта. После Нового года они виделись лишь однажды — случайная, неловкая встреча в городе, куда она поехала за покупками. После она набралась смелости и позвонила ему, предложив где-нибудь посидеть. Правда, совсем не рассчитывала на то, что он сразу ее узнает. «Это Салли, — сказала она. — Салли. Помнишь Новый год?» Звонок застал Роберта в пабе, наверняка поэтому он говорил сбивчиво. Потом она еще пару раз отправляла ему сообщения, но ответа не получала. Впрочем, это еще ни о чем не говорило. Если Роберт выходил в море, он мог оказаться вне зоны доступа. На самих Шетландах прием сигнала тоже не везде был хороший — совсем маленькие острова вообще оставались без связи.

— Привет! — сказала Салли.

О том, почему он не отвечал на ее сообщения, спрашивать не стала — она же умная, читала о таком в журналах. Нет ничего хуже, чем капать парню на мозги, — тут же сбежит. Салли старалась говорить голосом низким, с хрипотцой. Она отошла подальше от шумного вестибюля, в коридор, где никого не было, кроме уборщицы с ведром и шваброй в дальнем конце. Разговаривая с Робертом, Салли закрыла глаза, чтобы забыть об осточертевшей школе и видеть только его.

— Ну что, встретимся?

Роберт спрашивал вроде как играючи, но явно хотел ее увидеть — она чувствовала по голосу.

— Когда?

— Я сейчас в городе. Минут через десять?

— Даже не знаю… — Разве могла она сказать, что если не нарисуется дома вовремя, мать тут же примется звонить в полицию? И без того вечно за нее боится, а уж после смерти Кэтрин так вообще с ума сходит. Как такое скажешь? Детский сад, да и только. — Слушай, мне не очень удобно.

— Ну же, детка! Это важно. — Видимо, он все же догадался о ее затруднениях, что говорило о его чуткости. И совсем он не похож на неотесанного деревенщину, каким его считают. — Выпьем чего-нибудь, а потом подброшу тебя до дома. Приедем раньше автобуса.

Что правда, то правда — развозя школьников по домам, автобус петляет, да и Арчи, которому сто лет в обед, водит с такой скоростью, что иной раз на своих двоих быстрее доберешься.

— Идет, — согласилась она. — Только недолго.

Они встретились за стойкой бара в одном из центральных отелей города, а не там, где Роберт обычно надирался. В зале по соседству проходили поминки. В открытую дверь Салли увидела длинный стол с белой скатертью, заставленный тарелочками с заветрившимися бутербродами, вокруг стола — старух и стариков в черном. Пришедшие на поминки говорили все громче, в голосах звучала печаль. Одна женщина плакала.

К огромному облегчению Салли, Роберт пришел первым. Она бывала в пабах только с Кэтрин — во время редких, тайком от родителей, вылазок в город. И никогда не решилась бы зайти одна. Еще в школе Салли как могла привела себя в порядок: припудрила нос, на котором вот-вот вскочит прыщ, слегка подкрасила тушью ресницы. И все равно видно было, что она прямо из школы, выдавала сумка, набитая учебниками и тетрадями.

Салли заглянула в бар. Помещение было узким, как коридор, стены обиты деревянными панелями, вокруг четырех не слишком чистых столов — разномастные стулья. Пахло жарким к обеду и сигаретным дымом.

Едва завидев Салли, Роберт тут же поднялся:

— Что будешь пить?