Она его проверяла? Если и так, то проверку он прошел.

— Я что, знаю, где ее дом?

— Вот он.

Роберт заехал на стоянку, встав рядом с машиной Юэна Росса.

— Симпатично, — одобрительно присвистнул он.

Вот о ком Салли не хотелось сейчас говорить, так это о Кэтрин и ее отце. И плевать, если матери вздумается глянуть в окно до того, как подойдет автобус. Она открыла дверцу.

— Спасибо, что подвез.

Он потянулся поцеловать ее, но она уже выходила из машины.

— Встретимся как-нибудь? — На этот раз Салли так и не поняла, действительно ли он этого хочет.

— Конечно. В нашем-то городишке… Обязательно пересечемся.

Салли решила не бегать за ним, проявить гордость. Никаких заигрываний. Все оказалось не так просто. Даже узнав о смерти Кэтрин, Салли не заплакала, а тут готова была разрыдаться.

Роберт ничего не ответил. Нажал на газ и укатил.

Салли била дрожь. Она все стояла и смотрела на окно спальни Кэтрин — пока не подъехал дребезжащий автобус.

Ночью, лежа в кровати, Салли вспоминала свою первую встречу с Робертом. Нет, конечно, она и до этого видела его — на улице. И прекрасно знала, кто он такой. Все его знали. Отец Роберта возглавлял местный совет, а в этом году его избрали Стариной Ярлом. Во время празднования Апхеллио он возглавит шествие, а Роберт будет одним из викингов в его свите. Кандидатуру Майкла Избистера поддержали единогласно: Майкл — достойный человек. Роберт рассказывал ей все это, и видно было, что отцом он гордится. Гордится и немного завидует. «Придет время, — говорил Роберт, — и Стариной Ярлом выберут меня. Представляешь? Иду я по улицам, а все только на меня и смотрят!»

Познакомилась она с Робертом осенью на вечере танцев, устроенном благотворительным обществом, с которым сотрудничал ее отец. Они редкие растения спасали. Или дельфинов. Как раз этим ее отец и занимался. Она не хотела идти. Что скажут одноклассники, когда узнают? С появлением в классе Кэтрин они уже не так донимали, как прежде, но все равно запросто могли превратить жизнь в кошмар. Мать тоже не горела желанием идти на танцы. Однако отец, когда дело касалось его работы, умел настоять. И мать, несмотря на свой сильный характер, пошла как миленькая. Хотя и изобразила из себя мученицу.

Салли не слишком наряжалась — надела то жуткое платье, которое мать заказала еще в прошлом году по каталогу — в подарок на Рождество. И краситься не стала. Даже прыщи не припудрила. Вечер оказался сплошной тоской, как она и представляла. Двое стариков всю дорогу пиликали на скрипках, толстая девица наяривала на аккордеоне; ужин организовали вскладчину. Салли не удержалась, наелась до отвала — все равно больше заняться было нечем.

И тут появился Роберт. Видно было, что он в подпитии и не прочь поразвлечься, иначе потащился бы он на эти танцы. На улице похолодало, и всякий раз, как дверь в зал открывалась, врывался поток холодного воздуха. Один из таких потоков и принес красного с морозца, веселого Роберта с двумя дружками. Высокий и красивый Роберт походил на бога из скандинавских мифов. Старшее поколение отнеслось к его появлению неодобрительно. Салли слышала их возмущенный шепот, мол, в каком состоянии заявился! Только отца позорит. Впрочем, при такой-то матери иного ожидать и не приходится.

Салли сидела на жестком деревянном стуле, уперев чуть запрокинутую голову в стену, и наблюдала за происходящим. Родители отплясывали. Мать веселилась, хотя только что недовольно ворчала. Для своего возраста выглядела она ничего. И хотя не отличалась изящным сложением, была легка на подъем и умела танцевать. В дальнем конце зала установили барную стойку; неудивительно, что в конце концов именно там Роберт и очутился. Салли за весь вечер ни капли спиртного не попробовала, хотя и не прочь была тайком, пока родители не смотрят, выпить бокал. Отец глянул на Салли поверх плеча матери, улыбнулся — у него был счастливый вид. Салли пожалела, что отец такой сдержанный, ей хотелось бы знать, о чем он думает, хотелось бы лучше его понимать. Она чуть заметно улыбнулась в ответ, но сама во все глаза смотрела на Роберта.

Тот как раз оторвался от барной стойки и через весь зал двинулся к ней. Остановился рядом и прислонился к стене. Несмотря на то и дело врывавшиеся с улицы струи холодного воздуха, Салли стало тепло, даже в жар бросило.

— Потанцуем?

Он протянул ей руку и помог встать, увлекая за собой, и тут один из скрипачей очень кстати объявил шотландскую кадриль. Салли до сих пор помнит прикосновение сильной руки, обнимавшей ее за талию и направлявшей в танце, хотя она знала его ничуть не хуже партнера. Салли оказалась с Робертом лицом к лицу, она разглядывала его широкие плечи, мускулистые руки, сильные ноги, чуть согнутые, как будто он удерживает равновесие на палубе корабля. И подумала: «Вот он, настоящий мужчина! Куда до него задохликам-одноклассникам. Или обрюзгшим преподам». Потом, когда и родителей Салли закружило в танце, Роберт потянул ее к выходу. За дверями обнял, прижимая к себе ниже талии, и поцеловал. Впрочем, насладиться поцелуем Салли так и не смогла — все время беспокоилась, как бы мать не увидела. Как только мелодия стала стихать, Салли поспешила в зал, на ходу вытирая губы тыльной стороной ладони.

С тех пор Роберт не шел у нее из головы. Когда в школе случались неприятности, только мысли о нем и спасали. И вот она снова мечтает. Неважно, что совсем недавно ее одолевали сомнения, сейчас фантазии были ей необходимы. Салли пришла домой вовремя, будто приехала на автобусе, выпила с матерью чай на кухне — все как обычно. Когда же мать занялась проверкой работ по математике, Салли под предлогом занятий ушла к себе. И погрузилась в мечты.

Когда же она вышла в кухню, отец уже вернулся с работы. В коридоре он снял ботинки и остался в одних носках. Мать стояла рядом, но они молчали, даже не смотрели друг на друга. Может, ругались, а когда услышали, что она идет, перестали. Хотя едва ли. Салли ни разу не слышала, чтобы мать с отцом говорили на повышенных тонах. Обычно мать делала так, как считала нужным. Но если отец уж очень настаивал, легко уступала. Понимала, что браниться без толку. Когда речь заходила о чем-то действительно важном, упрямого отца было не сдвинуть.

А важным для него была его работа. О чем мать частенько ворчала себе под нос, напоминая в такие минуты дерзкую школьницу, которая не осмеливается возразить громко, чтобы все услышали. Однако Салли слышала. А может, мать на это и рассчитывала. Во всяком случае, Салли видела, что работа отца — сила, что тянет родителей врозь, как в том эксперименте по физике в пятом классе: есть магниты, которые друг к другу не придвинешь, как ни пытайся.

Меж тем мать Салли из кожи вон лезла, стараясь быть любезной.

— Как дела на работе? — спросила она, обращаясь не к дочери, а к мужу — Салли о своих школьных делах уже отчиталась.

— Да ничего, — ответил Алекс. — Вот только на пляже возле Харалдсуика появились масляные пятна. Наверняка кто-то из рыбаков отмывал свою посудину. Хотя пора бы уже запомнить…