Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Существо облизнулось тонким розовым языком и склонилось ещё ниже. Никакого возбуждения и в помине не осталось, но шевелиться полуэльф просто не мог — тело не подчинялось. И прежде чем он успел подумать об очередной причине их встречи, бывшая красавица распласталась по его телу, широко лизнула в шею, вызывая дрожь… омерзения. А потом горло прошила боль.
Существо словно приклеилось к нему и шумно глотало, в воздухе пахло кровью — этот запах знает любой воин,— а силы стремительно покидали тело. Такая глупая смерть. Хорошо хоть с Сайляром всё прояснили, и мать не останется одна в своём горе. Если его тело вообще найдут и поймут, что случилось.
Перед глазами уже плавали тёмные круги, а сердце в груди билось всё чаще, но тише. И тут тварь отлипла от него, слизывая длинным узким языком тёмные капли с подбородка. Тонкогубый рот щерился в клыкастой усмешке.
— Такой вкусный! Жаль больше попробовать не удастся… Зато ты всегда будешь рядом, мой верный будущий слуга (5)! И чего мессир говорил, что эльфов нельзя трогать? Но ты же у нас не эльф, мой сладкий, так? Не смотри с таким презрением, а то сильно накажу!
О чём она вообще?! Небольшая передышка закончилась, когда серокожая тварь снова прокусила ему шею. Какой слуга, если он просто сейчас сдохнет? Жаль, так жаль… Хуже всего то, что никогда больше они не увидятся с Храном. Другом, братом, половиной души…
Тьма стремительно захватывала сознание, сердце билось всё глуше, а дышать становилось тяжелее. Даже больно. А потом настал миг, когда Горан перестал воспринимать мир, думать, жить.
* * *Время летело стремительно, как пикирующий сокол на охоте. Казалось бы, какие события могут быть в тихом приграничном замке, удалённом от больших поселений? Ставшие более интенсивными занятия с мальчиками — в свои девять-десять лет они начали стремительно расти, а разум требовал всё больше информации. Неожиданно к моим деревням потянулись переселенцы, и приходилось чуть ли не еженедельно разбирать прошения о переходе под мою руку. Правда, в Лируане переход знаменовал выплату выкупа прошлому хозяину, но… Что для меня значат такие мелочи, как деньги? А аристократы не отказывались от любой возможности пополнить казну.
С другой стороны, новые жители — это неизбежные конфликты со старыми, вновь и вновь возникающие споры и недопонимания. Так что работы с разборами жалоб тоже прибавилось. А ещё, на такое количество народа я как-то не рассчитывала, закупая запасы на зиму, но всё же их оставалось немало, несмотря на последний месяц Сезона Снегов. Ещё два-три месяца и появятся первые новые урожаи, а в лесах — ягоды, домашний скот уже начал давать приплод, так что ни в молоке, ни в мясе недостатка не было. Возможно, ещё и поэтому люди шли ко мне — прослышали, что хозяйка щедрая и не даёт своим рабам голодать. Поселяне никогда не умели сдерживаться в похвальбе. Правда, наглеть я тоже не давала, и после жёстких наказаний нескольких хитрецов, вздумавших необоснованно попросить себе дополнительного снабжения, больше такое никто не пытался провернуть.
А с новыми жителями — да мне же лучше. Больше рабочих рук, лучше обеспечение нужд замка, возможность выставить что-то из своей продукции на продажу: надо же как-то объяснять, на что я умудряюсь содержать замок. Хоть для виду. М-да, осёдлая жизнь среди смертных имеет свои недостатки и неудобства.
Ещё приходилось уделять огромную долю свободного времени Вэрсу. Бесконечные тренировки, занятия, разбор политических ситуаций и возможных ходов, перетряхивание памяти на предмет интриг и противодействия им… Я спешно лепила из бывшего раба и нынешнего телохранителя будущего правителя дроу. Естественно, подготовиться ко всему невозможно, но я старалась впихнуть в него максимум возможных знаний: после переноса в Эльдорлею обратиться ко мне за помощью, или просто с вопросом, Вэрс уже не сможет. За всеми этими хлопотами и пролетело незаметно почти шесть месяцев.
Как это всегда бывает, события начинают развиваться стремительно тогда, когда этого абсолютно не ждёшь. Причём случилось всё в самый неудачный момент: я вела занятие по медитации с мальчиками, погрузив своих будущих воинов в привычный транс и работая разом с нервными центрами, отвечающими за координацию. Всё у большего числа просыпались способности к ускорению, а это требовало корректировки некоторых возможностей тела. И как раз в этот ответственный момент раздался отчаянный призыв о помощи. Хран. Столько боли в ментальном посыле могло означать только совсем уж катастрофическую ситуацию, с которой яграз не в силах сам справиться. Но я просто не могла сразу прерваться!
Закончив последнюю коррекцию насколько возможно быстрее — бесконечно долгие несколько десятков секунд, — я мягко вывела мальчиков из транса и объявила об окончании занятия. Моя троица смотрела удивлённо, но молча — по идее, у них теперь целых сорок минут свободны. Я же просто с места перенеслась в Эльдорлею, пренебрегая порталами и чуть ли не впервые прибегая к собственным возможностям. В спину донёсся остаточный флёр безмерного удивления.
Ориентировалась я на метку Храна, так что оказалась на освещённой белым сиянием местного спутника лесной поляне. Ночь. И воздух, пропитанный тяжёлым ароматом крови, смерти и отчаяния. Я опоздала. Яграз лежал, опираясь массивной головой на совершенно неподвижную грудь молодого мужчины, от которого ко мне тянулась уже полупрозрачная красная нить долга. Тот самый полукровка, обещанный королём эльфов за помощь. И не важно, что я планировала именно его сделать заменой Вэрсу. В чёрных глазах Храна плескалось безмерное горе, с маленькой каплей надежды. И я знала, что без своей половины души он просто не захочет жить, слышала в его мыслях.
— Умоляю, Хозяйка, помоги!
А я не могла. Нельзя воскресить тело, у которого нет души. Вкладывать другую — бессмысленно: у ягразов привязка идёт именно на уровне душ. Быстро изучив энергетические следы произошедшего, поняла, что и не смогла бы помочь. Напавшая, кровавые куски которой теперь были разбросаны по всей поляне, знатно отомстила за прерванный ритуал обращения, бросив заклятье, уничтожающее тонкие оболочки тела. Все. Вот дурёха, не получилось бы из полуэльфа вампира, я ж предупреждала! На мгновение почувствовала укол вины — моё
