спутницу и даже блеск раздевающих ее глаз. Осталась лишь затравленная стая шакалов встретивших льва. Панический страх перед Волей благородных, впитывался простолюдинами еще с молоком матери. И в отличии от королевских гвардейцев, которых готовили сражаться с кем угодно, это мужичье были смелы только против крестьян.

Быстро кивая говоривший с ним копейщик попятился и побежал к палатке откуда слышался тоскливый женский крик. Ворвавшись внутрь, он вскоре вылетел, посланный в полет мощным ударом и несколько раз прокатившись по земле, потерял сознание.

Следом оттуда выбрался и одетый в кольчугу воин, на ходу завязывая ремень штанов. Лана пристально его разглядывала скрипнув зубами, пока он направлялся к ним. Синяя воля, с черными молниями тьмы, глубоко посаженные самоуверенные глаза, длинный подбородок и сломанный нос украшенный шрамом. Примерно ее возраста. Он был раздосадован, но смерил свой гнев едва увидев алое марево ауры окружающей ее спутника. Лана решила подчиниться Айру, хотя и не понимала причин его спокойствия.

Подойдя ближе, бандитский атаман нагло взглянул Айру в глаза и коротко кивнул:

— Представьтесь.

— Граф Айр Лотеринг. Я хочу знать кто вы такие и какого черта здесь забыли. — холодно кивнув в ответ произнес рыцарь.

— Я представитель дома Эбельбах. Эта шваль… — говоривший коротко кивнул в сторону клеток — не смогла выплатить положенный оброк и сбежала в местные земли от справедливой кары. Мы их выследили и возвращаем обратно. Здесь вам не на что смотреть… Граф. Не слышал я о графе с таким именем…

— Значит тебе нужно почистить уши, “рыцарь”. Потому что я только что тебе об этом сказал. Покажи дорожные грамоты и приказ о поимке. — голосом Айра можно было резать сталь, взгляд воина в кольчуге чуточку утратил свою наглость и тот покрутил головой осматривая окрестности.

— Я не вижу вокруг ваших людей, граф. С вами один спутник и та женщина, а вас окружают мои воины Вы уверены что это разумно грубить мне в таких обсто… — начал говорить бандит, когда Айр сделал разгневанный шаг вперед, а его Воля вспыхнула погрузив округу в алый полумрак. Гневный и высокомерный гром заставил вжать разбойников головы в плечи:

— Ты решил угрожать мне ублюдок? Я могу перебить твоих “воинов” как свиней, а потом задушить тебя голыми руками, падаль. Так что прошу, дай мне повод. — опустив латную рукавицу на бастард, бывший сотник медленно потянул его из ножен. Рыцарь Эбельбаха поспешил поклонится:

— Прошу не серчать, милорд! Вы неверно меня поняли! — после чего захлопал себя по карманам, извлекая наружу листы бумаги, украшенные восковыми печатями, — Вот, можете ознакомиться. — подойдя он протянул их в руки Айра. Собственная воля атамана сейчас едва колебалась, подавленная тяжким грузом Воли графа, а он сам чувствовал себя как последний пахарь в сравнении с рыцарем.

Смахнув с протянутых рук документы, Айр быстро их прочел и кинул обратно:

— Свободен. Сейчас же собери свою шваль и покиньте эти земли.

Скрипя зубами от досады, рыцарь Эбельбаха начал командовать бандитам загонять людей обратно в клети. Лана встретилась взглядом с выползшей из палатки женщиной в разорванном платье. Ее испуганное лицо, стало последней каплей. Не такими она хотела видеть свои земли. И плевать на закон, если он заставляет людей страдать.

— Нет. Эти люди останутся здесь. Сейчас же освободите их из клеток! — прокричала она привлекая внимание атамана. Тот раздраженно нахмурился посмотрев ей в лицо и прошипел опасливо глядя в сторону Айра:

— Граф, эти смерды собственность господина и я буду вынужден ее защищать с оружием в руках. И почему вы вообще позволяете своей женщине встревать в разговор между мужчинами?

Разбойники недовольно роптали, им было обещано вознаграждение за поимку беглецов и сейчас страх и жадность сражались в их умах. Они ожидали ответа графа, потянувшись к оружию. Айр холодно улыбнулся и тихо сказал Лане глядя в глаза:

— Ну а чего ты ерепенишься? Гляди, какие прекрасные у твоей Королевы законы. Можно превратить жизнь людей в ад, чтобы они бросили обжитое место, и сбежали, куда глаза глядят, а потом поймать их и получить возможность обращаться с ними ещё хуже.

— Быстро ты переобулся. А я только-только взяла себя в руки, чтобы не покрошить их мелкими кубиками и полукольцами вот прямо сейчас, и тут ты мне такое говоришь.

— Врешь, ты с самого начала собиралась так сделать. Тогда тебе следует понимать, что если мы заберём крестьян Эбельбаха и убъём его людей, войны с ним не избежать, а мы к ней не готовы.

— Плевать. Я так и так собиралась выпустить этой свинье кишки. Будет для этого на одну причину больше.

— Давай не будем торопиться, и хотя бы отпустим охотников. Иначе будет война. Погибнут люди. За крестьян ты откупиться сможешь, а за убитого благородного — едва ли.

Лана тяжело вздохнула, не сводя взгляда с возлюбленного. Затем выступила вперёд.

— Я — Лана Лангардская, и это мой домен! Это я здесь закон! И я постановляю, отныне любой кто войдет в эти земли, будет свободен и под моей защитой. Сейчас же освободите людей, рыцарь, или будете объявлены разбойниками и убиты на месте! — твердо и громко провозгласила Лана, а Айр сокрушенно покачал головой и грустно сказал:

— Ну вы ее слышали, так что решайте. Но я вам настоятельно рекомендую бежать. Когда она уперлась рогом, ее не переубедить, поверьте.

Взбешенный тем презрением с которым эти двое спорили в кругу его людей, вожак разбойников громко закричал выхватывая свой клинок:

— К оружию народ! Тому кто завалит “графа”, тройное жалование и “графиню” на ночь в подарок!

Опасливо, вооруженной гурьбой разбойники начали медленно подходить к ним, Лана вынув меч направила его им за спины, на стоявшего в десятке метров позади рыцаря:

— Еще один шаг и ваш вожак лишится головы. — звонкий крик женщины не впечатлил бандитов и они ринулись вперед, а Лана громко щелкнула пальцами левой рукой.

Крики идущей в атаку банды разрезал тонкий яростный свист, сразу две пылающих зеленой аурой стрелы прорезали воздух, первая начисто снесла атаману руку сжимающую меч, вместе с половиной плеча, его зыбкая синяя воля лопнула от силы удара. Он даже не успел удивиться, когда второй снайперский выстрел превратил его голову в груду ошметков мозга и осколков костей.

Повернувшись на звук ударов и рвущейся плоти бандиты замерли и испуганно заголосили, а Лана невозмутимо перевела меч на самого крупного, стоящего в пяти метрах от нее бандита:

— За каждый шаг, будут умирать семеро ваших. Нас разделяет пять метров, это десять шагов. — побледевшие разбойники потеряв лидера гнавшего в бой, утратили