и остатки решимости. Загибая пальцы они попытались что-то считать, поняв что она переоценила их способности к математике, Лана грозно добавила — Бежать, придурки. Вас порвут на части мои стрелки раньше чем вы до нас доберетесь!

Разбойники отхлынули и когда несколько стрел вонзились в землю у их ног оставляя рытвины от силы ударов — побежали обгоняя друг друга и теряя по пути оружие чтобы бежать быстрей. Глубоко вздохнув, Лана бросила меч в ножны и повернулась к возлюбленному:

— Ну давай, можешь начинать меня ругать, я готова. — на что Айр усмехнулся и нежно потрепал ее волосы сняв латную перчатку.

— А зачем? Что сделано, то сделано. К тому же сердцем, я целиком на твоей стороне. Но как бы это не было тошно, кто-то же должен быть голосом разума на этом феерическом карнавале чувств и желаний? Ладно, пойдем познакомимся с нашими новыми подданными, похоже население Дикой Чащи только что увеличилось едва-ли не вдвое.

Идя мимо повозок с клетками, Лана едва не задохнулась от вони немытых тел и испражнений стоящих там в ведрах. За железными решетками было почти не протолкнутся, женщины, дети, старики и молодые мужчины, исхудавшие и измученные тянули к ним свои руки и что-то жалобно голосили. Слов было не разобрать, люди были невероятно напуганы и просили пощады. Их многоголосые мольбы заставили сердце в груди сжаться, насыщаясь их страхом и страданиями… А еще в глубине души вспыхли проблески воспоминаний, о какой-то другой, еще более жуткой и зловещей картине.

Лана попыталась с ними заговорить, но не могла перекричать хор голосов, пока Айр не набрал в грудь воздух и гаркнул заставив целую стаю птиц взлететь с окрестных деревьев:

— Молчать! Сейчас госпожа графиня говорить будет, внимайте люди!

Пленники испуганно замолчали. Благодарно взглянув на возлюбленного, Лана шагнула вперед и разведя руки в стороны:

— Не бойтесь! Время страха прошло. Сейчас мы вас освободим и не дадим в обиду, ни этим бандитам, ни вашему прошлому хозяину! Я правительница этих земель, а вы отныне моим указом — не крепостные, а свободные люди! Я не буду держать вас силой и вы вольны идти, но только здесь, в Дикой Чаще, я смогу вас защитить. А потому, я хочу чтобы вы жили на этих землях, были верны нам и помогли сделать этот край великим!

К ней сейчас было обращено множество глаз, измученные и растерянные, они неверяще смотрели на сиятельную графиню, как на призрака, ангела или плод своего воображения. Лишь когда раздался скрип отпираемых Айром клеток, а они ступили на мягкую траву, все еще ожидающие жестокого розыгрыша знати, они бухнулись на колени и начали задавать вопросы. Лана хлопнула звонко в ладоши привлекая их внимание и спросила:

— Нет, всем говорить не надо, это не дело. Кто у вас староста?

Пленники переглянулись и наконец один мужчина средних лет неуверенно сказал:

— Ваше Сиятельство, дык эта… Староста-то нас и продал…

— Как это продал? Давай по порядку. Не бойся, рассказывай как было. — нахмурилась Лана. К ней выскочив из пролеска подбежала Рыся и склонившись к уху прошептала:

— Я Кремня и Бурого послала проследить за теми что сбёгли, абы не передумали. За что они так с ними? — кивнула женщина в сторону израненных людей на многих из которых были следы побоев.

— Сейчас вот и узнаем. — заметив что руки тётки дрожат, а она то и дело бросает взгляды в сторону лежащего тела без головы, Лана поняла кто сделал смертельный выстрел и погладив по плечу добавила, — Некоторые люди хуже зверей. Не кори себя, Рыся. — на что та кивнула и отошла к Айру, который склонился над избытым мужичком, который пытался в самом начале не отдать насильнику девушку. Лана же вновь повернулась к заговорившему с ней пленнику. Он почтительно ждал когда она обратит на него внимание и продолжил рассказ:

— Староста с разбойниками этими сговорился, а когда мы урожай на торг повезли, они на обоз налетели и всех посекли. Только вон Ларим спасся, сбег. Вот нам и рассказал. А неделю спустя эти опять возвращаются, цвета графа напялили и говорят типа “Платите оброк! А то в полон всех угоним, господин барон серчает!” и смеются гады. А староста сбег… Мы Карда, кузнеца нашего, к барону послали с жалобой, а они в баронском замке стража! Запороли до смерти, гниды… Ну мы и поняли, что надо бежать, пока второй раз не явились… Вот так оно как. — закончив говорить, мужчина тяжело вздохнул и замолчал, с надеждой и недоверием всматриваясь в глаза и ожидая ее ответа.

Глаза у мужчины были ясные, а речь для безграмотного крестьянина довольно хороша. Покачав головой Лана спросила:

— Как тебя звать?

— Пталом, госпожа. — почтительно склонил голову мужчина.

— Так, Пталом. Скоро сюда придут люди, ты будешь помощником старосты, с самим старостой я тебя познакомлю. Мы здесь деревню будем строить, коли решите остаться в моих землях, будете помогать. И вставайте уже с колен, сколько можно? Все уже хорошо, в обиду мы вас не дадим!

Глава 10

— Как прикажите госпожа! Приложу все усилия. — подобострастно произнес мужчина, не поднимая взгляда. Лана вздохнула, забитым людям потребует время чтобы привыкнуть к нормальному обращению. Ну да ничего, Лангардцы им помогут. Скрепя сердце, Лана была вынуждена признать что ее отец, несмотря на ее к нему ненависть, все же куда лучше относился к своим крестьянам. Да и Ланна приучал к тому же. Еще раз окинув взглядом лагерь бандитов, она махнула рукой Пталому:

— Ты знаешь где у них тут еда? Накорми всех до отвала, а потом идите мыться, всем что есть здесь в лагере пользуйтесь по своему усмотрению, мне нужно чтобы вы привели себя в людской вид до прихода обоза.

Пленники все равно не решались поверить в свою удачу и подняться на ноги, так что Лана чтобы их не смущать пошла к Айру который обрабатывал избитого мужчину. У того явно была сломана рука и вывихнута челюсть, ублюдки явно щадить его не собирались. По пути она едва не споткнулась об еще одно распластанное тело лежащее лицом вниз. Перевернув его, она узнала того разбойника с которым Айр заговорил первым, за всеми этими событиями сереброволосая успела о нем уже позабыть. Он все еще был без сознания.

— Эй, Айр, кажется они тут кого-то забыли! — крикнула поднявшемуся с корточек рыцарю Лана, на что тот согласно кивнул.

— Разумеется. Иначе ты думаешь я стал бы их всех отпускать? Сейчас придет в себя