приятелю договорить. — Давно пора перетереть за всю эту херню. Раз ты здесь, то ты же, блядь, знал, что тут будет... Точнее... Должно вроде как быть...

На этих словах он неловко замолчал и оглянулся на своё воинство. Явно не желая раскрывать перед ними всю истинную суть саратовского лекарства.

И продолжил речь только после короткой паузы:

— Ты, короч, тоже знал, что мы можем тут найти. Но ни хера нам об этом не сказал. Это не по понятиям!

— Да и Змей ваще-то прав. Ты чё в последнее время нихуя мышей не ловишь... — Голос Варяга был удивительно скрипучий. Как у советского Шерлока Холмса. — Всё на нас держится. Людей теряем. Пеоны буровят, наглые стали, как обезьяны... Турнира не было уже хер знает сколько... Ещё и Москва, говорят, теперь Рязань кормит... С этим-то чё делать собираешься, а? Травы уже две недели от них нет. Да и Тула мет перестала подтаскивать, я слышал... Ты-то, блядь, на земле не живёшь... Не знаешь, как эту шваль работать заставить. Кочуешь тут у нас, блядь, на всём готовом!

Вновь повисла долгая тишина. Во время которой Гром тихонько заметил:

— Чё-то ни хера они ему не преданы, я тебе скажу... Ваще же в хуй не ставят...

— Русь рассыпалась на отдельные княжества и упала в пучину феодальной раздробленности именно тогда, когда путь из варяг в греки потерял своё значение. Европейские крестоносцы тогда прорубили более удобную дорогу на восток. И поток товаров через Балтику, Волгу, Дон и Днепр почти иссяк. Вот и у этих возникли похожие проблемы. История в который раз повторяется...

— И наказывает за незнание своих уроков... — Довольно прошептала Кира, припомнив мои недавние слова.

Её фразу завершил чуть слышный шелест стали. Но это вовсе не хищная Викуля покидала свои ножны. Это на противоположном берегу оскорблённый юный монарх вытянул из ножен длинный блестящий полуторник.

Но, как только воины по сторонам от него тоже потянулись к оружию, а их противники вновь вскинули к плечам свои карабины и ружья, он резко поднял вверх сжатый кулак:

— Стоп!

Все замерли в тишине, по-прежнему нарушаемой только шумом слабого ветра в кронах деревьев и еле слышным позвякиванием упряжи.

Очень медленно король вытянул вооружённую руку вперёд, направив острие меча в сторону мятежных герцогов:

— Вы все в чём-то правы... Мы окружены врагами. И предателями... Но наши верные подданные... — На этих словах монарх оглядел оба воинства, стоящие друг против друга. — Они не обязаны гибнуть из-за этого в братоубийственной войне... Но слова прочь! Вы имеете право подвергнуть мою власть сомнению. — Клинок чуть погулял из стороны в сторону, поочередно указывая на всех трёх противников. — А я имею право вызвать вас за это на дуэль. И доказать свою власть по праву. По праву сильного. Без лишних жертв.

— А ведь он, сука, прав... — Не отрывая взгляд от острой сцены, прошептал Гром. — Чтобы поставить себя в новом классе — нужно сразу выстегнуть самого наглого быка. Нахер не надо пиздить всех подряд...

— Вы готовы? — Меч короля продолжал смотреть на трёх всадников, словно воплощая этот вопрос.

Мятежные герцоги переглянулись.

— Трое на одного? — Мы услышали скрипучий голос Варяга, когда он медленно покачал головой. — Не по понятиям. Пацаны не оценят...

Не опуская оружие, король оглянулся на своих соратников:

— Благородные сэры. Найдётся ли среди вас два чемпиона, способных постоять со мной плечом к плечу за мою честь?

— Конечно, милорд! — От резкого движения сэра Феникса его лошадь чуть дёрнулась, немного потоптавшись на месте. Вытянув из-за пояса свой топорик, лорд Воскресенска поднял его над головой. — Даже смерть — не повод изменять присяге! Таков мой девиз!

Скривившись под повязкой после этих пылких слов, Змей сплюнул под копыта своей лошади точно так же презрительно, как и тогда на заставе. И что-то неслышно проворчал.

— Давно хотел этому мудаку ебало вскрыть... — Негромко проговорил довольно упитанный парень, сидящий чуть справа от монарха. Достав из-за спины красно-зелёный щит, он вытянул из крепления на седле что-то похожее на клевец — метровое древко кончалось молотком с одной стороны и острым шипом с другой. — Я с вами, пацаны.

Кивнув в его сторону, король вновь обратился к всадникам напротив:

— Ни к чему калечить животных. Пеший бой. Без огнестрела. — Чуть помедлив — явно для пущего драматического эффекта — он закончил. — До смерти.

— Принято. — Буркнул Змей, оглянувшись на приятелей. И, спешившись, он надвинул на голову трофейный бацинет саратовских реконструкторов, отобранный у Коляна.

Лось и Варяг тоже спустились на землю, как и их противники. Один снял с седла недлинное копьё, а второй вооружился круглым щитом и вытащил из-за пояса короткий зазубренный тесак.

И под одобрительный гул всего остального воинства, противники начали медленно сходиться на широком свободном участке трассы.

Глава 12. Трое на трое

— Хе... Всё-таки не зря в такую даль приехали... — И Гром, Роб и все их подручные одинаково довольно улыбались, наблюдая за тем, как на пустом пространстве дороги и пляжа медленно сходятся две тройки бойцов. — Хоть на махач тут позырим.

— И чё, они в натуре прям до смерти биться будут? — Поинтересовался один из крюков. — Они ж вроде заодно... Нахер им это надо?

— Может и не до смерти. — Я тоже внимательно наблюдал за противоположным берегом, стараясь разглядеть всех тех, кто там заведовал пушками. — Зависит от победителя.

Пристально наблюдавшая за начинающейся битвой Кира скептически пожала плечами:

— Да они, я вам скажу, походу, ни хера не умеют... — Авторитетно заявила девчонка, скорчив презрительную гримасу. — Тот, который «король» вроде ещё более-менее двигается... И этот, у которого мы жили.... Феникс. Они с ним хотя бы ходить умеют. Может и фехтовать тоже... А остальные вообще не понимают, чё делают.

— А ты чё, понимаешь что ли? — Неосторожно поинтересовался тот же самый сомневающийся пацан.

— Чё, хочешь проверить?! — Девчонка резко зыркнула в его сторону.

— Фингал, завали уже, блядь... — Гром чувствительно ткнул своего подручного в плечо. — Она тебе кишки за пять секунд выпустит. — И, покосившись в мою сторону, суровый паренёк добавил. — А Шутник прямо тут на них тебя и повесит.

Словно в поисках защиты, тот, кого звали