— У меня онемели пальцы, — признался Билл и с силой ударил рукой по столу секретаря.

— А что-нибудь еще онемело?

— Кисти и предплечья.

— Понятно. — Бинис озабоченно покачал головой. — Вы поступили совершенно правильно, обратившись к врачу.

— Как вы думаете, что у меня?

— Может быть, защемление нерва. А может быть, опухоль или еще какая-нибудь болезнь. Но мы, любители, можем только гадать о таких вещах.

В этот момент секретарша выкликнула фамилию Биниса. Он напрягся, потом ссутулился, как животное, раненное пулей охотника. Избегая взгляда Билла, собрал свои бумаги и покорно последовал за медицинской сестрой.

Когда Бинис ушел, Билл снова оглядел приемную и с удивлением убедился в том, что все сидевшие здесь прежде пациенты ушли, и сейчас на покосившихся стульях сидели совершенно новые люди, нервно пытавшиеся заниматься своими делами. Мужчина, вышедший звонить, и женщина с лэптопом, видимо, решили не возвращаться. Билл вздохнул и принялся читать Trag.dat1. За полчаса он прочитал один процент материала. Если он и дальше будет продвигаться теми же темпами, то на ознакомление с докладом у него уйдет пятьдесят часов.

Через несколько минут секретарша выкликнула его фамилию. Билл посмотрел на часы. Одиннадцать сорок пять. Медсестра была быстра и приветлива, словно все шло по графику.

— Портфель, пожалуйста, возьмите с собой, мистер Чалмерс, — проворковала она. — Возможно, уходить вы будете другим путем.

— Вы понимаете, что я прождал больше часа? — зло спросил Билл.

Сестра ничего не ответила и повела его по коридору, который он уже успел внимательно осмотреть. Дойдя до середины холла, сестра свернула в смотровую комнату. Здесь медсестра задала Биллу положенные вопросы об общем самочувствии и симптомах, измерила температуру, взвесила, измерила рост, посчитала пульс и измерила артериальное давление.

— Очень хорошо, — сказала она в заключение, не вдаваясь в объяснения. Она вымыла руки какой-то мгновенно испарившейся жидкостью. — Доктор Петров скоро придет к вам. Прошу вас, разденьтесь, чтобы приготовиться к врачебному осмотру.

Билл всегда испытывал отвращение к раздеванию в кабинетах врачей. Никогда не знаешь, чего ждать, пока сидишь там в нижнем белье. Он раздумывал, сесть ли сразу на кушетку, как подопытному животному, или, вообразив себя гостем, усесться на стул, небрежно закинув ногу на ногу. Можно, правда, просто остаться стоять босиком на холодном полу, приняв оборонительную позу. В любой момент дверь может открыться, и войдет какая-нибудь медсестра или случайно заглянет другой больной. Может, стоит накинуть на плечи рубашку или поработать? Пока Билл решал знакомую непростую задачу, в его портфеле зазвонил телефон.

— Где вы? — спросил Дженкинс. — Я слышу, что там играет музыка врачебного кабинета.

— Это вас не касается, Роберт, — ответил Билл. — Переходите к делу.

Кажется, Дженкинс слишком сильно надувает щеки от сознания своей значительности. Имеет ли этот человек элементарные представления о приличиях? Очевидно, Дженкинс почувствовал себя слишком вольготно, поняв, что Билл попал в затруднительное положение на работе.

На другом конце линии воцарилось надменное молчание. Наконец Дженкинс заговорил:

— Ваша встреча с Фредом Лёзером перенесена на сегодня, на четырнадцать тридцать. Думаю, что вы также должны знать, что мистер Линден уже бродит у двери кабинета, громко рассказывая всем о каком-то деле с мистером Ольсвангером, которым вы якобы должны заняться.

— Не могу в это поверить! — закричал Билл в трубку. Он сел на красный, обитый винилом стул, ощутив холод, проникший сквозь тонкую ткань жокейских трусов.

Дженкинс продолжал говорить:

— Я настоятельно советую вам прийти в понедельник на совещание в кабинете мистера Гамильтона.

— Спасибо за совет, Роберт.

Билл ожесточенно сложил телефон и угрюмо вернулся на кушетку. Надо немедленно ехать в офис. Сколько времени он уже просидел в этом кабинете, больше похожем на чулан? Тринадцать минут.

Внезапно раздался стук, дверь кабинета открылась и закрылась, пропустив в помещение доктора Петрова, который засновал по кабинету, быстро что-то говоря под аккомпанемент звякавших в его кармане серебристых инструментов. Доктор сноровисто принялся за работу, обстукивая молоточком разные части тела Билла. Когда появилось онемение? Есть ли слабость в кистях и предплечьях? Страдает ли мистер Чалмерс головными болями? Есть ли проблемы со зрением? Не усилился ли аппетит?

— Я скоро вернусь.

С этими словами доктор исчез.

Билл ждал. Через несколько минут он осторожно поднялся с кушетки. Все еще держа в руке телефон, он прижался ухом к закрытой двери. Слышались торопливые шаги в коридоре, плеск спускаемой в туалете воды, непонятное жужжание. Постояв несколько минут, Билл вернулся к кушетке. Из-за двери донеслось какое-то шипение, как будто из баллона выпустили газ. Где доктор? Петров как-то внезапно выбежал из кабинета. Может быть, его встревожили обнаруженные симптомы и он побежал проконсультироваться с коллегами? Билл попытался вспомнить, не выглядел ли Петров слишком озабоченным во время осмотра. Теперь, когда он думал об этом, лицо врача казалось ему излишне сосредоточенным и строгим. Может быть, он пошел к секретарше и велел ей сообщить Мелиссе плохую новость? Или ему понадобилось взять дополнительные инструменты, чтобы закончить обследование? Билл закидывал ногу на ногу, садился прямо, а потом начал отрывать кусочки от дурацкой белой бумаги, которой была застелена кушетка. После нескольких минут томительного ожидания он вскочил, приоткрыл дверь и высунул голову в коридор. Там было пусто. Вдруг откуда-то появилась медсестра.

— Сестра! — окликнул ее Билл. Она оглянулась. — Что случилось с доктором Петровым? Он сказал мне, что сейчас вернется.

— Доктор Петров ждет вас в своем личном кабинете, — ответила сестра.

— Вы хотите сказать, что я могу увидеть его прямо сейчас?

— Конечно. Его кабинет находится в конце коридора.

— Мне надо идти туда прямо вот так, в нижнем белье?

— Нет, естественно, не в белье. Сначала оденьтесь.

Кабинет показался Биллу пустым. В помещении было тихо, за столом, заваленным до высоты плеч стопками бумаг и журналами, никого не было. Истории болезни покрывали все горизонтальные поверхности, включая три стула, кофейный столик и кожух батарей центрального отопления. Все документы были разложены в аккуратные стопки, каждый помечен желтой наклейкой. Все вместе создавало впечатление архива, который приводят в порядок. Единственное окно выходило на бетонную парковку, расположенную на противоположной стороне улицы. Билл хотел было снова позвать сестру, когда услышал откуда-то от стола тихий кашель. Заглянув за высоченную стопу заполненных бланков лабораторных анализов, он совершенно неожиданно для себя увидел голову доктора Петрова. Билл хотел шагнуть вперед, но вдруг заметил удивительное обстоятельство, открывшееся ему в новом ракурсе: доктор Петров носил парик. Искусственная шевелюра была безупречно причесана.