– Эй, погоди! – Ник опомнился и закричал в спину уходящей.

Та вздрогнула, как от удара и, втянув голову в плечи, ускорила шаг.

– Да, погоди ты! – Парень оставил Дарта и рванул следом. – Стой же! Стой, кому говорю!

Она попыталась удрать, но Никита был пошустрее её утреннего преследователя. Быстро догнав, он схватил беглянку за рукав и дёрнул, заставляя остановиться.

– Тебе чего надо? Я тебя не знаю! Отвали, придурок! – Девчонка заверещала, как сорока, пытаясь вырвать руку. Голос был высокий, и она как-то странно выговаривала слова, словно в каждом из них было сразу по нескольку шипящих звуков.

– Да не шипи ты, как змеюка! Я же просто спросить хотел. – Никита отпустил её руку, надеясь, что та не попытается снова удрать. – Ты здешняя?

Девочка оценивающе смерила взглядом Ника и стоявшего вдалеке Дарта, сощурила свои удивительные голубые глаза и, отрицательно помотав головой, добавила для полной убедительности:

– Нет.

Это «нет» у неё получилось, как «нешт».

– А откуда ты?

Девчонка округлила глаза и ещё сильней замотала головой.

– Из Болотной Пустоши? Из Ланджлании? Из Митракии?

Но та мотала головой, не переставая. Никите это быстро надоело, к тому же, он уже исчерпал все свои познания о географии Нумерии.

– Да ты можешь толком сказать? Чего затрясла башкой, как дурная корова?!

Девчонка на «корову» сразу обиделась, надула губы и буркнула:

– Вше равно не поверишь! Из Вроцлава.

Теперь уже настала очередь Никиты мотать головой и таращить глаза. Он знал этот город в Польше, откуда был родом его прадед по линии отца. Бабка раз сто рассказывала, как тот во время войны влюбился в русскую девушку Варю, угнанную немцами на работы в Германию, впоследствии сбежавшую из подорванного эшелона и прибившуюся к их партизанскому отряду. И как после войны они вернулись в Советский Союз, и как им только чудом удалось избежать сталинских лагерей. Вроцлав, значит…

– Это… в Польше который? – Ник решил уточнить – мало ли что? Вдруг ещё где имеется город с таким же названием?

Девчонка охнула. Губы её затряслись, на глаза мгновенно навернулись слёзы.

– А… ты… откуда знаешь?

– Знаю… – Во рту вдруг пересохло. Охренеть можно! Встретить у чёрта на рогах человека из далёкого мира. Своего мира… – Давай-ка в сторону свалим.

На них стали обращать внимание, и десятки любопытных глаз уже следили за их беседой.

– Тебя как зовут-то?

Девчонка вскинула голову и прошепелявила:

– Кшыстя Бовска.

– Я Ник. А это Дарт. Это он с виду такой грозный, а так Засоня.

Дарт, озадаченный такой характеристикой от лучшего друга, возмущённо шмыгнул носом, а девчонка неожиданно улыбнулась. Её хмурое лицо сразу же расцвело, а веснушки так и кинулись с носа врассыпную.

– Жашоня! Здраво!

Ник почесал переносицу и, поглядев на друга, предложил:

– Пошли с нами. Мы и так подзадержались, точно получим от Дули выволочку. По дороге побазарим.

Кшыстя секунду подумала и согласно кивнула. Хвост уверенно повторил её движение. Пока мальчишки, отдуваясь, тащили бочонок, девчонка шагала рядом и без остановки трещала, найдя наконец благодарных слушателей.

Сюда она попала две недели назад и до сих пор сама не могла понять, как с ней такое приключилось. Ей скоро будет четырнадцать, она обычная девчонка из польского города.

Учится во втором классе сорок седьмой гимназии с углублённым изучением гуманитарных предметов. Ходит… ходила на плавание и бальные танцы, любит клубнику со взбитыми сливками и торт «Наполеон».

А тут чёрт знает, что происходит! И ей, девочке из приличной семьи – мама воспитатель в начальной школе, а папа – владелец авторемонтной мастерской, – приходится воровать хлеб, чтобы не умереть с голоду! В этом месте Кшыстя всхлипнула и замолчала, видимо исчерпав запас слов. Никита, у которого всё это время на языке вертелся один вопрос, наконец смог его задать:

– Слышь, Кшыстя, а ты по играм компьютерным прикалываешься?

Девочка удивлённо посмотрела на Ника и радостно выпалила:

– Ой! А ты правда не врёшь! Классно, что я вас встретила, а то тут одни придурки какие-то! Вылупляют на меня глаза, как на чокнутую, если про комп или сотик говорю! Слушай, Ник, а у тебя мобилка есть? Мне домой жуть как надо позвонить! Очень-очень надо! – Она с надеждой заглянула мальчику в лицо. – Мама там уже с ума сошла, наверное… – И на глазах у девчонки опять выступили слёзы.

– Нету у меня сотика! – Ник в сердцах брякнул на дорогу оттянувший ему все руки бочонок. – Тут ни у кого его нет. И телика, и радио, и даже электричества нет… Он потёр горевшие ладони. – Тут вообще ничего нет… – И, увидев, что слёзы из глаз девчонки полились ручьём, сердито добавил: – А чё рыдать-то?! Зашибись! Ну, нет Интернета, и нет! Зато пиратов хренова туча… и работорговцев.

Вот тут-то Кшыстю по-настоящему прорвало, и, глядя, как по её грязным щекам потекли полноводные реки, Никита обругал себя самыми последними словами.

– Эй, да не реви ты! Ну, хватит! Я торчу в этой дыре уже восьмой месяц, и ничё, живу себе припеваючи… – Мальчик поймал укоризненный взгляд Дарта и решил благоразумно промолчать, что за это время он докатился до положения раба у богатого хозяина.

Кшыстя не унималась, и Никита решил подкинуть отвлекающую тему:

– Слышь, а ты совсем-совсем не помнишь, как сюда попала?

Шмыгнув носом, девчонка размазала оставшуюся грязь по щекам и искоса глянула на парнишку:

– А ты?

Поняв, что их разговор – дело совсем не нескольких минут, Никита задумчиво почесал затылок и неуверенно произнёс:

– Знаешь… тут такое дело. В поместье… ну, где мы сейчас живём, требуется помощник садовника. Может, тебя примут… тогда и поговорим обо всём.

Девчонка кивнула. Ей было абсолютно всё равно, куда идти в этой чокнутой стране. Главное, выбраться отсюда. И поскорей…

Вернувшись в усадьбу и сопроводив гостью в свои апартаменты на сеновале, Ник отправился разыскивать Куртиса. На его счастье, возчик пока был дома, собираясь в скором времени отбыть с хозяином в замок лангракса. Кшыстя немедленно была представлена пред его ясные очи. Пара вопросов и умоляющий взгляд Ника – и Куртис твёрдо пообещал сегодня же решить с господином Рагоном этот вопрос. А до той поры девчонке не следовало попадаться никому на глаза, особенно управляющему Дуле.

Загнав Кшыстю снова на сеновал и получив взбучку от кузнеца, уже заждавшегося «этих дьявол знает где болтающихся бездельников», мальчишки отправились обедать. Суп из фасоли с куриными потрошками был, как всегда, восхитительным, а вот бараньих рёбрышек Нику в этот раз отведать не удалось. Он постарался незаметно сложить их на ломоть хлеба и, завернув получившийся бутерброд в прихваченный по дороге лист лопуха, затолкал его в карман.