только вставало и освещало унылую картину мертвого поселка Крайний. Будучи поглощённым пустошью не так давно, остатки некоторых каменных зданий ещё можно было различить. Картина была удручающей, я знала, что когда Крайний было приказано оставить, многие отказались, особенно старики, которые жили в нём всю свою жизнь. Это не было редкостью при ситуации ослабленного источника, люди часто отказывались бросить своё хозяйство и дом, умирая вместе с землёй. В какой-то момент в королевстве обсуждался указ о принудительной эвакуации таких людей, но он не прошёл через совет лордов.

Я на секунду остановилась, поняв, что такого не произойдёт при моём принятии источника. Всю жизнь я росла с убеждением, что заряд источника уменьшится после того, как он будет передан мне, но с моим новым даром воды произойдёт обратное — источник будет полностью заряжен, и его можно будет настроить на старые границы баронства. Это значит, что Крайний можно будет восстановить, до него можно будет добраться.

Я осмотрелась вокруг, пытаясь представить это место другим — зелёным и восстанавливающимся. Мне было трудно это представить, зато в голову пришла совершенно дурацкая идея, от которой я не смогла себя отговорить.

Подойдя к святилищу, я взяла в руки небольшой камушек и нацарапала на святилище «Здесь была Элли», прямо рядом с молитвой для защиты поселка Крайний. Полюбовавшись на результат своего очень рационального и взрослого поступка, наконец-то начала двигаться в сторону Мокта.

По солнцу я определила, что прошло около пяти часов, и после этого я в последний раз «выпила» воды. Конечно же, если речь зайдёт о выживании, если я почувствую, что моё состояние будет совсем тяжёлым, я не буду рисковать и добуду воды. Но мне и так будет очень тяжело объяснить, как я смогла выжить в пустоши трое суток, не привлекая ненужного внимания.

Два года назад король назначил главным дознавателем своего близкого друга — графа Адриана Лойта, который в прошлом был таким же декоративным капитаном гвардии, как Оливер и граф Гилл Роу. Честно говоря, я была невысокого мнения о «гвардии короля», лет десять назад старый король начал набирать в неё только благородных молодых юношей, отказывая талантливым людям без впечатляющей родословной. Дальше стало хуже, даже вторые и третьи сыновья графов стали «недостаточно хороши» для службы в королевской гвардии, что уж говорить о младших сыновьях баронов и виконтов. В гвардию стали набирать только будущих наследников, либо тех, кто уже обладал титулом. В итоге перед смертью старого короля королевская гвардия по сути представляла собой клуб высокородных наследников, которые жили во дворце и охотились за молоденькими фрейлинами, никто из них не участвовал в настоящих боевых столкновениях, и все их тренировки тоже носили скорее декоративный характер, подходящий для парадов.

Скорее всего, молодой король изменил многое в этой гвардии, но никто не ожидал того, как высоко поднимется граф Лойт — король поставил его на должность главного дознавателя, и граф раз за разом делом доказывал, что это не было случайным решением.

Специализацией графа были дела, связанные с источниками, и за последние два года он сумел закрыть несколько черных рынков, на которых торговали осколками источников, а также подделками этих осколков, сумел отловить группу кочевников, шнырявших на землях Тенбрайк, раскрыл покушение на одного из наследников. Не гнушался граф и влезать в личную жизнь — расследовал случаи домашнего насилия в браках между наследниками, а также выяснял, есть ли у высокопрофильных хранителей любовники и любовницы, которые могли принести неприятности.

Я не сомневалась, что граф Адриан Лойт был уже на наших землях, либо в Мокте, либо в Торнтри, и не сомневалась, что впереди меня ждут долгие и долгие часы расспросов. Я собиралась всячески помогать ему в расследовании покушения на мою жизнь, но при этом мне нужно было скрыть свой дар и настоящую правду о том, как же мне удалось выжить.

Вот так, планируя то, как я буду давать отпор главному дознателю, я сама не заметила, как почти дошла до Мокта.

Когда горизонт впереди меня начал рябить, я не сразу придала этому значения, солнце стояло высоко и рябь могла образовываться за счёт отражения от песка. Но эффект ряби не только продолжился, «рябь» начала увеличиваться, пока не трансформировалась в силуэт домов, находящихся на огромном отдалении. Когда я поняла, что это Мокт, что я приближаюсь к границе с пустошью, моё сердце, казалось, пропустило удар, а после забилось с бешеной скоростью, руки вспотели от напряжения.

Я медленно продолжила двигаться к деревне, пока не услышала первый шум — кто-то кричал и звал кого-то. Приблизившись ещё больше, я смогла увидеть, что на границе с пустошью, около старых торговых рядов, где меня похитили, находилось огромное количество человек — там был разбит целый палаточный лагерь.

— Там кто-то есть! — услышала я громкий крик одного из людей по ту сторону границы. Надеюсь, они не подумают, что я кочевник, и не попробуют застрелить меня из арбалета. После всего пережитого это была бы невероятно глупая смерть.

Действительно, я увидела, что несколько людей стали подготавливать свои арбалеты. Испугавшись, я подняла руки вверх, хотя здесь никто не знал, что это означает. Но возможно, они хотя бы увидят, что я не вооружена.

— Приближайтесь медленно и без глупостей! — низко крикнул самый высокий из присутствующих, и я сразу узнала этот голос. Адриан Лойт, как и ожидалось.

Никаких глупостей делать я не собиралась и медленно приближалась к графу и его людям, как и было приказано. Когда до них оставалось несколько десятков метров, я стала слышать и более тихие разговоры.

— Это женщина!

— Похожа на скелет…

— Она вообще живая?

— Кто это?

— Лица не видно…

С моим приближением я всё больше могла разглядеть их лица, одежду. Люди стояли, перекрывая границу, и если они не освободят мне какой-то проход, то нужно будет обходить эту толпу. Наверняка мой общий вид не внушал доверия: тощее, грязное, покрытое кусками ткани нечто, пришедшее из пустоши.

— Назовите ваше имя! — приказал мне граф Лойт.

Я не знала, послушается ли меня мой голос, так как не разговаривала последние двое суток. Когда я попыталась издать первый звук, я громко и тяжело закашлялась, но справившись, в абсолютной тишине, наконец произнесла так громко, как могла:

— Я Эллия Торнхар.

Вокруг послышались изумлённые выкрики и охи, участок около границы моментально освободился, чтобы я могла пройти, но арбалеты не опустились до тех пор, пока граф Лойт не дал им отмашку рукой.

— Медика! — громко крикнул граф, но меня этот его крик мало