Он скреб по сковородке металлической ложкой, задумчиво рассматривая девушку, сидевшую в его кухне. Настя была хорошенькой, ладненькой, но глупой. И постоянно попадала в разные истории. А вместе с ней и он. А как иначе? Он же ее парень, должен выручать из разных передряг. Правда, выручая ее, он сам попадал в нелепые ситуации.

Взять хотя бы последние выходные! Он еле выкрутился и сумел избежать тюремного срока. А все из-за чего? Из-за того, что Насте вдруг понадобились продукты для больной тетки.

Честно? Он вообще не был уверен, что у Насти имеется тетка и что довольно крупное воровство продуктов из магазина, в котором она работала последний месяц, не более чем ее очередной финт.

Но он согласился. Как баран!

– Никакого попадалова, Сережа. – Ее глаза горели, когда она его уговаривала. – Семен уходит в половине восьмого каждый день. Кассу снимает сам, деньги уносит. Я продуктов заготовлю. В тележке вывезу к заднему входу. Ты подъедешь, мы перегрузим, и все. Чисто! Я за неделю их отобью. Там недовес, тут пересортица. Я же продавец, я смогу. Зато столько жратвы будет, Сереж! Нам с тобой на пару месяцев хватит.

– Ты же говорила, что это для тетки? – он все еще сомневался.

– Для тетки тоже. – Настины глаза забегали. – И нам с тобой тоже. Всем хватит!

Он согласился, поверив, что это воровство все же ради благого дела. Больной человек нуждается, и все такое.

Вечером после закрытия магазина он подъехал на своей машине к заднему крыльцу. Настя выкатила тележку, полную консервов и алкоголя.

– А это-то зачем? – Сергей взял бутылку недешевого виски. – Тетке? Лечиться?

– Ой, да забей, Серый! Продам дешевле розницы, деньги на кармане будут. И тетке помогу опять же.

Уже тогда у него закрались сомнения. Он догадался, что Настя юлит и не говорит всей правды. А когда его сопроводил внезапно подъехавший наряд в отделение полиции, то Сергей понял, что Настя в очередной раз попалась и потянула его за собой.

– Ты понимаешь, Иванов, в какую задницу она тебя вогнала? – проникновенно беседовал с ним дежурный капитан. – Ее же уволили. Это был последний рабочий день. Ты не знал?

– Нет, – он крутил башкой и таращил глаза. – Не знал. Она сказала, что все оплатила. Тяжело нести и все такое. Типа, подъезжай, Серый, после работы все заберем.

Он тоже не дурак, свою версию преподнес. Его слова против ее, так? Она же в магазине работала, а не он. Настя, к чести сказать, не пыталась его топить. Призналась, что хотела обворовать хозяина, потому что:

– Не платил, урод, вообще! Штрафовал за каждый взгляд. Зевну, блин, – штраф! И вообще… Мне надо с ним поговорить…

Чем уж она его прижала, что такого о нем знала, неведомо, но заявление Семен забрал. И даже выплатил ей расчетные, как полагается.

– Так-то вот! – щелкала она Сергея по носу приличной пачкой тысячных купюр. – А ты дрейфил!

То, что на него едва не завели уголовное дело и он сутки провел в камере, из памяти Насти благополучно стерлось…

– Чего ты по тефлоновой сковородке железом трешь? – Настя оторвала взгляд от газеты с объявлениями. – Потом ее на выброс, и все.

Ему хотелось сказать, что вся жизнь у него на выброс рядом с ней, но он промолчал. Но подумал, что с Настей надо завязывать. Добра от их отношений не будет. Как только сказать? К чему прицепиться? Настя, как назло, в последние дни паинька паинькой. Квартиру моет. Жрать готовит. Ни на что не подбивает.

И вдруг он вспомнил!

– Слушай, Настя, есть разговор.

Сергей отложил ложку и с грохотом швырнул сковороду в раковину, сделав вид, что не заметил, как Настя вздрогнула от громкого стука.

– Тут ко мне недели полторы назад девушка одна заходила.

– Что за девушка?

Настя подняла на него пытливые голубые глаза и ткнула в уголок рта кончик ручки, которой она обводила объявления о трудоустройстве. Милый ребенок, не иначе!

– Из библиотеки.

Сергей тут же вспомнил высокую интеллигентную даму, которой было хорошо за тридцать. На девушку она точно не тянула, хотя и была весьма привлекательна.

– Че хотела библиотекарша? – Настя принялась посасывать кончик ручки. – Только не говори, что тебя, Серый! Ты под таких, как я, скроен. Библиотекарша с тобой на одном гектаре не станет, сам знаешь, что делать.

– Под каких это я скроен?

– Простых, незамысловатых, веселых, беспроблемных, – принялась она перечислять, бросив ручку на газету.

– Что?! – он подался вперед, упираясь голой грудью в край стола. – Беспроблемных? Серьезно, Настя?

– А чё? – она моргнула. – В чем проблемы то?

– А в том, что ты постоянно в какое-нибудь дерьмо вляпаешься и меня за собой тащишь! У тебя просто талант к этому делу! Тебе уроки надо давать, – он негромко выругался. – Кстати, библиотекарша была здесь как раз из-за очередной твоей проделки.

– Из-за которой? – надула Настя губы. – Чё ты начинаешь-то, Серега? Я к библиотеке даже в детстве на пушечный выстрел не подходила. Где я и где библиотека? Офигел?

– Она пришла из-за моего паспорта, – он смотрел на нее с легким прищуром.

– Из-за какого паспорта? – На щеки Насти выползли два красных пятна.

– Моего паспорта, Настя. Гражданина Российской Федерации. Который ты что сделала? – Сергей положил на край стола два крепко сжатых кулака. – Правильно, продала за хорошие деньги!

– Я не…

Она замотала головой, зажмурилась, даже сделала попытку всхлипнуть. Но артисткой его Настя была никудышной. Поэтому она, со вздохом открывая глаза, спросила:

– И что с паспортом?

– А то! Кто-то по нему с другим портретом лица живет себе и здравствует. Ходит в библиотеку, берет там книги и не возвращает.

– Серьезно?

Голубизна ее глаз заблестела весельем, и через мгновение она оглушительно захохотала.

– В библиотеку! Умора! Я думала, кто-то кредит по твоему паспорту взял или еще чего! А тут книжки из библиотеки! Офигеть! Серый, мне кажется, ты немного того… – Она подхватила с газеты ручку и покрутила ею у виска.

– Заткнись, Настя! – Он стиснул зубы с такой силой, что заныло в скулах. И процедил: – Кому ты продала мой паспорт? Я знаю, что он не потерялся, его не украли – это ты его забрала из моего шкафа. И продала. Кому?

Она даже не стала отпираться. Оборвала смех и задумалась.

– Да я знаю его, что ли?

– В смысле?! Настя! Отдала мой документ и даже не знаешь – кому? Ты на рынке с ним, что ли, стояла?

А она могла!

Все! Сегодня же соберет ее вещи и выставит вон. Иначе он сядет точно. Не из-за ее проделок, так из-за того, что не выдержит и рано или поздно покалечит ее.