Он позаботится о ней. Он хотел, чтобы после этого краткосрочного романа с ней все было в порядке.

Должно быть, он громко выразил свое беспокойство, потому что ее глаза распахнулись.

— Разве я выгляжу так, как будто страдаю?

— Я хочу быть уверен, что ты ни о чем не жалеешь, — ответил Райли. — Это было довольно… спонтанно. И я хочу, чтобы ты знала, что я никоим образом не планировал, что это произойдет, но не сожалею об этом.

— Я тоже. — Уинтер погладила его грудь своей теплой ладонью.

Когда она прикоснулась к нему, его сердцебиение участилось, а эрекция усилилась.

— Тогда что ты скажешь на второй раунд?

Вместо ответа она обвила рукой его шею и приблизила его губы к своим.

После того как они прозанимались любовью большую часть вечера, они вышли из спальни, чтобы поесть. На улице было темно, и Райли достал несколько свечей, которые сделали обстановку романтичной. Они нашли продукты для ужина в холодильнике: гамбургеры, стейки и блюдо с птифурами.

Райли разжег плиту и приготовил говядину, а Уинтер накрыла на стол. Затем Райли открыл бутылку белого вина из винного погреба, который они увидели рядом с кладовой, и налил по бокалу.

— За эти стейки можно умереть.

Уинтер закрыла глаза и вздохнула, откусив пару кусочков. Когда она открыла глаза, то обнаружила на себе обжигающий взгляд Райли.

— Что?

— Если ты продолжишь издавать эти тихие стоны, — сказал Райли, беря свой бургер, — я отнесу тебя в спальню, прежде чем ты успеешь доесть. Мне уже достаточно трудно сосредоточиться.

Уинтер покраснела и взглянула на рубашку выше колена. Под ней ничего не было. Они так страстно желали друг друга, когда занимались любовью, что она так и не смогла найти свои трусики. Райли тоже был едва одет. Его грудь была обнажена, и все, чего хотела Уинтер, это прижаться губами к его груди и провести языком по его животу. А его бедра! Он, должно быть, постоянно тренировался в спортзале, потому что они были крепкие, как гранит.

Ей пришлось напомнить себе, что, хотя она и живет настоящим моментом, жизнь коротка, а ее время с Райли мимолетно. Вскоре они вернутся к своей обычной жизни, и все это останется воспоминанием.

— Ты хмуришься, — заявил Райли.

Уинтер моргнула.

— Нет, тебе показалось.

— Да. И я думаю, что знаю почему, поэтому я предлагаю провести остаток недели вместе, — ответил Райли. — Я не знаю, как долго ты пробудешь в Аспене, но я должен быть здесь до конца недели. Я надеялся…

Уинтер продолжила с того места, на котором он остановился:

— Что мы продолжим спать вместе, пока ты здесь?

Она не знала, радоваться ей или обижаться. Радоваться, потому что секс между ними был невероятным, и ей не терпелось все повторить. Или обижаться, потому что он думал, что она такая легкая добыча.

Он выглядел немного ошеломленным ее прямотой, но ответил:

— Да. Тебе это не нравится? Ты могла бы даже переехать в мой номер. Но если у тебя другие планы…

Уинтер покачала головой.

— Это не то. — Уинтер вздохнула. — Просто трудно быть изгоем в своей собственной семье. Я сейчас вдруг подумала об этом.

Глядя через освещенный свечами стол на Райли, мужчину, которого она знала и в которого влюбилась в подростковом возрасте, Уинтер почувствовала, что может довериться ему.

— Я всегда чувствовала себя чужой в своей семье.

— Я не могу понять, каково это, но когда я учился в Принстоне, то явно отличался от остальных учеников. Я не принадлежал к их кругу, как бы хорош в учебе ни был.

— И что ты сделал?

— Я заставлял себя быть лучшим. Когда стал лучшим студентом, моя уверенность выросла. Внезапно все захотели общаться со мной и стать моими друзьями, особенно девушки.

— Именно тогда ты решил поддерживать только случайные отношения?

Райли покачал головой:

— Я всегда знал, что никогда не женюсь. Я видел, во что может превратиться брак.

— Значит, ты бросал их первый, — заключила Уинтер.

Райли криво усмехнулся:

— Я думаю, что этот разговор зашел слишком далеко.

Уинтер так не думала. Райли был первым мужчиной, с которым она запросто могла делиться даже плохими новостями в своей жизни, но сам он не решался рассказать о себе больше.

— Ты не рассказывала мне ни о каких своих отношениях, — сказал Райли, меняя тему.

Уинтер пожала плечами:

— Я не была одинока.

— Был ли у тебя когда-нибудь кто-нибудь особенный? — спросил Райли. — Долгие, настоящие отношения?

«Нет, потому что это был не ты», — подумала Уинтер. Она полагала, что настолько поверила в то, что Райли ее идеальный мужчина, что ни один другой не сможет сравниться с ним.

Она покачала головой:

— Не совсем.

— Тогда мы похожи, — решил Райли. — Мы держим людей на расстоянии.

— Возможно, ты предпочитаешь легкий формат отношений, но не я, — ответила Уинтер.

— Нет? Тогда почему ты не нашла того самого? Ты слишком разборчива?

— Нисколько. Я просто избирательна. Когда я останусь с этим кем-то особенным, это будет потому, что это единственный человек, без которого я не смогу жить.

— Ты живешь в мире фантазий, если думаешь, что один человек когда-либо может соответствовать твоим представлениям об идеальном партнере. Любить глупо. Я видел, как это может быть больно, особенно когда кто-то лжет или уходит.

— Это не всегда должно заканчиваться так. Если вы оба растете вместе и хотите от жизни одного и того же, никто не пострадает. Любовь — это награда.

— Ты оптимистка,