В ходе своего рассказа Новиков, несмотря на возражения и уговоры Панова, неоднократно прикладывался к стоящей перед ним бутылке. К концу повествования его окончательно развезло, и он уже с трудом мог ворочать языком. Панов же со все возрастающим изумлением, недоверием и даже растерянностью слушал постепенно пьянеющего до поросячьего хрюканья собеседника и не мог решить, как ему оценивать услышанное. Неужели Новиков подозревает Юлию в причастности к похищению Дэна, или это из него выпирает давнишнее недоброжелательное отношение к девушке, усугубленное опьянением? Бесцеремонно растолкав жертву зеленого змия, опустившую голову на стол, прямо в лужицу огуречного рассола, Панов задал мучивший его вопрос:

— Никандров отказался платить похитителям Дэна второй выкуп в сто тысяч евро или, как я слышал, долларов. А Нелли Григорьевна по своей инициативе не могла отдать преступникам эти деньги?

Новиков с трудом оторвал голову от столешницы, осовело моргая, уставился на друга и даже попытался укоризненно погрозить ему пальцем:

— Нелли Григорьевна — прекрасная женщина, замечательная мать… Для своего сына она не пожалеет никаких денег!

На этом пыл восхищения, как и обличения, в нем окончательно угас, его голова опять рухнула на стол, в рассольную лужу, аж брызги полетели Панову в физиономию. Вытерев с губ соленую влагу, Глеб подхватил выпивоху под мышки, перетащил на тахту, снял с его ног ботинки и накрыл недвижимое тело пледом. После чего завел будильник на шесть утра и поставил под ухо храпящего охранителя. Не дай бог, хозяева, встав поутру, обнаружат начальника охраны, спящего мертвецки пьяным сном. Неприятностей ему не избежать. Сам Панов ушел ночевать в отведенную ему комнату в бывшем здании пионерлагерной администрации. Теперь там размещалась никандровская обслуга.

Утром следующего дня Новиков выглядел как свежий малосольный огурчик и к продолжению вчерашнего относительно откровенного разговора был не расположен. Панову все же удалось перекинуться с ним несколькими словами наедине.

— Ты намекал мне вчера, что Юлия организовала похищение Дэна и вымогала за него выкуп, чтобы расплатиться за земельный участок? — прямо спросил он начальника охраны, удерживая того за рукав куртки, потому что Новиков все время порывался уйти.

— Я что, сумасшедший, чтобы подозревать дочку шефа в похищении сводного брата? — вопросом на вопрос ответил Новиков. — Просто для Юленьки кошачьи, собачьи и вороньи жизни представляют куда большую ценность, чем жизнь любого человека, ну, может, за исключением жизни ее папеньки. Да ты и сам уже мог в этом убедиться… — и, высвободив рукав своей куртки, Новиков поспешно удалился.

«Он подозревает Юлию не только в похищении Дэна, но и в убийстве Никиты, — сделал вывод Панов. — Не зря же он приплел к кошкам и собакам еще и ворон. Но ни за что не скажет о своих подозрениях открыто. Считает, что Никандров никогда с такими обвинениями не согласится, дочь выгородит в любом случае, а ее обвинителям придется несладко… Новикову важна его высокая зарплата, а с шефом он конфликтовать не желает, думает, что следователь Духанский его взгляды разделяет, вот и уверен наперед, что похитителей и убийцу никогда не найдут. Впрочем, эти подозрения могут быть следствием предвзятого отношения Новикова к девушке. Мало ли в жизни бывает совпадений… Может, эти пятьдесят тысяч долларов и сто тысяч евро кошачья фанатка действительно выпросила у родной матери, а Никиту мог убить кто угодно, и причастность к этому убийству даже и других родственников Никиты вовсе не исключается. А Новиков ведь при всем при этом совесть свою за высокую зарплату окончательно не продал. Даже, наступив на горло своим чувствам, признал, что обожаемая им Нелли, эта семейная миротворица, в действительности люто ненавидела своих пасынков и падчериц. И если он сумел себя преодолеть, то и мне следует признать, что я к Юлии тоже неравнодушен и не могу объективно оценивать выдвинутые против нее Новиковым обвинения. Поэтому, как ни кажутся мне новиковские подозрения абсурдными, проверять эту версию все равно придется.

Утро сюрпризов на этом не закончилось. Раздумывая над уклончивыми словами начальника службы безопасности, Панов поднимался по парадной лестнице на второй этаж особняка и вдруг неожиданно нос к носу столкнулся со следователем по особо важным делам Курсаковым. В оперативно-следственной группе Курсакова Глебу приходилось работать неоднократно, отношения у них установились хорошие, и потому эта встреча удивила Панова приятно. Похоже, Курсакова тоже обуревали положительные эмоции, но он встрече не удивился, так как сам ее и искал.

— Духанского отстранили от следствия? — догадался Глеб о причинах появления тяжеловеса юриспруденции в особняке Никандрова.

Курсаков отчасти подтвердил догадку Глеба и объяснил, что создана целая оперативно-следственная группа, которую он возглавил. Два уголовных дела — о похищении Дэна и убийстве Никиты — теперь будут расследоваться в совокупности, так как одно несомненно связано с другим. Он уже представился Никандрову, имел с ним долгую доверительную беседу и, в частности, предложил потерпевшему для более эффективного расследования этих преступлений нанять в помощь полицейским оперативникам сыскарей из частного сыскного агентства:

— Никандров о тебе очень хорошо отзывался: ты уже успел оказать ему большую услугу — спас дочь. Молодец! Я тебя всегда высоко ценил и желал только хорошего, — Курсаков чуть ли не любовно потрепал Глеба рукой по плечу. — Кстати, я посоветовал Медведеву отозвать тебя из отпуска и официально включить в состав моей оперативно-следственной группы, фактически же ты продолжаешь работать на Никандрова. Я уже и с твоим нанимателем договорился, чтобы он передал тебя в мое распоряжение. Так что ты и от Никандрова получишь гонорар, и отпускные деньги сэкономишь, и останется время еще где-то подработать… Я Медведеву так и сказал: «Полковник, будь человеком, забудь ты про эту свою формалистику! Мужику деньги нужны позарез: надоело, небось, в общежитии ютиться! Дай ему подзаработать, никому от этого хуже не будет!» — Курсаков многозначительно подмигнул Глебу: — Всем станет только лучше! Ты сейчас пойди к Никандрову и порекомендуй ему нанять сыскарей из фирмы твоего друга Горюнова. Ребята у него работают опытные, многих ты знаешь лично. Так что, рекомендуя его фирму шефу, ты душой не покривишь: Пригорюныч со своими молодцами действительно окажут нам большую помощь в розыске преступников…

Глеб поморщился: за благотворительными словесами Курсакова явственно просвечивал его собственный меркантильный интерес. В отделе ни для кого не было тайной, что разыскники нередко в свободное, а то и в рабочее время сотрудничают с фирмой Горюнова «Следопыт», а тот всегда щедро оплачивает и неформальную, и легальную помощь своих бывших коллег. Вот и Курсаков надеется, что за помощь в получении выгодного контракта Горюнов отстегнет ему солидный процент от денежек, слупленных с Никандрова. Н-да, в отношении меркантильности что Курсаков, что Горюнов — два сапога пара: свою выгоду блюдут свято, а если есть возможность пристроиться к чужому пирогу, они ее не упустят.

А Курсаков, будто не замечая скривившейся физиономии собеседника, разливался новорусским соловьем: