Но самым мерзким в ночевках у Норы были не придирки ее матери. Больше всего я ненавидела этот якобы приветливый и терпеливый тидьеновский тон. Все их бесконечные «спасибо-пожалуйста». Помню, как-то среди ночи я пошла в туалет и оттуда услышала, как старая Тидьениха впаривает своему мужу, что, дескать, у меня потертая зубная щетка и что она должна приучить меня чаще принимать душ. «Ты бы видел ее нижнее белье, Карл-Август, это нечто ужасное». Я проскользнула в Норину комнату, снова легла на кушетку, но сначала натянула под ночную сорочку свои застиранные трусы. Потому что боялась, а вдруг они и правда припрутся осматривать мои вещи. Я чувствовала себя грязной, хотя белье, как и Нора, меняла каждый день, разве что мое было кое-где заштопано да резинка подрастянулась.

На следующий день за завтраком я не могла смотреть им в лицо. Я попрощалась, вежливо поблагодарила их и больше никогда не оставалась в этом доме на ночь. Ma этого, конечно, не поняла, ведь Тидьены так хорошо относились ко мне. Тогда я сказала, что просто скучаю по дому, и она успокоилась. Нора, конечно, тоже ничего не уразумела, для нее пятницы всегда были Highlights[15]недели, и она все пыталась меня уговаривать, но я не поддавалась. «Ты можешь переночевать у меня», — сказала я ей как-то, но, ясное дело, никто бы ей не позволил, старики Тидьены наверняка думали, что мы живем в какой-нибудь убогой, замызганной конуре, посещение которой может повредить их ненаглядной доченьке. Старуха Тидьениха ни разу не снизошла до того, чтобы к нам зайти, хотя разве это не нормально, познакомиться с матерью лучшей подруги дочери? Но куда там. Ma не была для них comme il faut[16]— и этим все сказано.

Сколько я себя помню, мне всегда казалось, что у меня все сложится лучше, чем у Ma. На меня никто не посмеет смотреть свысока. Но сегодня я пришла к тому же, что и она: мужа нет, зато есть ребенок, ни приличного образования, ни денег. Наследственное это, что ли? Одно я знаю твердо: у Фионы должно быть хорошее нижнее белье. Чего бы это мне ни стоило.

Нора все никак не успокоится.

— Ты не можешь всерьез думать, что мы когда-нибудь смотрели на тебя свысока только потому, что у вас было меньше денег, — горячо проговорила она и скривилась, как шимпанзе, у которого сперли ананас. — Ты ведь так не думаешь?

Не желает знать правду, ну и не надо.

— Конечно нет! — слащаво воскликнула я. — И вообще, не бери в голову!

Нора

Мы обе несли околесицу, я тоже лукавила и оттого чувствовала боль. Как раз сейчас, когда у меня назрела неотложная потребность кое-что наладить в своей жизни. Этому учил меня еще Папашка. «Надо вовремя наводить порядок в своем хозяйство, девочка моя, — говаривал он. — Всегда вовремя убирай за собой. Потом может оказаться поздно».

Конечно, Додо права насчет своих подозрений, и сегодня я готова ей все объяснить. Но тогда нам неизбежно придется вспомнить о ее матери, а это не та тема, которую так просто затронуть. Вот оно, то самое хозяйство, которое я никак не могу привести в порядок и даже ворошить его не хочу. Оно давит на меня тяжким грузом, хотя себя мне не в чем упрекнуть. Просто я понятия не имею, куда все это заведет. Может, когда-нибудь вся эта история и выйдет на свет…

Если бы она только узнала правду, между нами все было бы кончено. Навсегда. Не осталось бы никакой возможности помириться еще раз — я же знаю Додо. Я не могу рисковать. Сейчас мне, как никогда, нужна ее дружба.

Клер

Почему я не предложила Додо выпить со мной еще по стаканчику? Почему сижу одна в этом плюшевом баре? Зачем я вообще с ними поехала? Неужели во мне так сильна иллюзия, что на всем свете у меня остались только эти двое и больше никого и ничего нет? Почему все всегда проходит мимо меня?

Никак не получается сообразить, что же мы делали сегодня вечером, тем более что говорили. Еда у этого китайца, это я помню. De lange Muur. Звучит, как моя жизнь. Потом я едва не потеряла контроль над собой. Потом какая-то музыка, Троица во Флоренции, Додо, танцы, возвращение домой, холод, лед, снег, Дания. Или это таблетки устроили в моей голове такую карусель? Я чувствую себя, как недавно на башне: в голове ни одной ясной мысли, я не понимаю, что происходит здесь и сейчас. И будет происходить завтра.

Еще бокал, последний, все равно я уже пьяна. Осталось еще два дня. За это время всякое может случиться. Все должно быть хорошо.

Додо

Я явилась к завтраку последней, но они ничего мне не сказали. Попробовали бы — мне и без того безумно трудно вставать в такую рань, с огромным удовольствием покемарила бы еще пару часиков. Башка раскалывается, дерьмово себя чувствую и наверняка выгляжу так же. Действительно, пора бросать курить, нужно больше спать, заниматься спортом и лучше питаться.

— Доброе утро, Додо! Как спала? — Это Нора, кто же еще. Сидит вся из себя свежая и красивая, поглядывает на сидящую напротив Клер и уплетает гигантскую порцию мюсли. С черносливом. Меня чуть не вырвало.

— Хорошо, но мало, — буркнула я, бросила ключ на стол и пошла за соком. Два стакана, больше мне пока ничего в себя не впихнуть. Надеюсь, они не начнут с ходу грузить меня болтовней, Клер неопасна, по утрам она тоже — вареная курица, но Нора — другое дело, она никого, кроме себя, не видит и не слышит, надо думать, уже вынашивает планы насчет какого-нибудь музея, — и ведь не слиняешь.

— Господи боже, — не сдержалась я, — долго еще ты будешь нас гонять?

— Почему я? — остолбенела она. — Я никуда вас не гоняла. Если вы против, только скажите…

Злоба растекалась по мне вместе с апельсиновым соком.

— Слушай, — сказала я, — до сих пор мы делали все, что ты хотела. Ты самостоятельно распланировала наше путешествие, а нам оставила только одно: кивать и произносить «да» и «аминь».

Она, конечно, уязвлена, это понятно. Но мне уже все равно. В поисках поддержки она обратила взгляд на Клер:

— Ты что, тоже так считаешь?

Клер быстро нащупала в пачке сигарету:

— По мне, так все нормально.

Вот змея. Опять я в дерьме.

Нора отложила приборы в сторону и аккуратно поднесла ко рту салфетку, как, наверное, Мамуля выучила. Я испортила ей аппетит. Но она не сдается:

— Давай все-таки уточним. Вчера мы потащились к этому китайцу только потому, что ты так захотела. Я уже не говорю про эту чертову дискотеку! Но я согласна, пусть и сегодня все будет по-твоему. Что ты предлагаешь?

Что я предлагаю? Обратно в постель, спать, а главное — подальше от нее. Но этого я, конечно, не скажу.

— Мне все равно, — пробормотала я и выудила сигарету из пачки Клер. Хотя точно знала, что от курения мне сейчас станет только хуже.