Теперь Юи спрашивала себя, не испугало ли ее это безоговорочное обещание счастья? Не из-за него ли она сбежала посреди ночи в «Белл-Гардиа», навстречу тайфуну и смертельной опасности? «Нет», – уверенно прогнала она эту мысль. Дело не в страхе, даже наоборот. Она была так счастлива, что любит, любима и теперь точно знает это, что не сомневалась: это чувство ее защитит.

4

Состав бэнто для Ханы, которое Юи приготовила в тот вечер

Вареный рис (сорта косихикари).

Два вареных соцветия брокколи.

Два кусочка баклажана, приготовленного на пару.

Шампиньон.

Картофельный крокет с фаршем.

Два кусочка тихоокеанской сайры – санма – в соевом соусе.

Пакетик лососевой фурикакэ с изображением Акатянмана.

Отдельно: маленький банановый маффин, два печенья в форме кроликов, шесть порезанных ягод клубники, йогурт.

Примечание: от волнения Юи забыла положить в сумочку и клубнику, и маффин. И правое ушко у одного из кроликов отломилось.

5

Ветер вокруг Юи продолжал срывать вещи с привычных мест и раскидывать в разные стороны. Материя мира сдавалась без боя, как люди после раннего пробуждения. Те люди, которых она встречала на рассвете в Токио: помятые и разбитые до тех самых пор, пока день официально не вступит в свои права.

Небо над Кудзирой рвало бесконечной яростью прямо на Юи, а она думала, что у неба нет никого, кто бы придержал ему лоб ладонью. Она хотела быть сейчас в другом месте, рядом с Такэси, хотела, чтобы он обхватил ее своими руками, хотела оказаться под их защитой, хотела, чтобы ножка Ханы касалась ее ноги, как всегда, когда они вместе на диване читали сказки или листали книжку с иллюстрациями. Они жались друг к другу, словно пытались согреться, совсем как обезьяны с Хоккайдо – Хана так над ними смеялась.

Руки Такэси, нога Ханы. А вдруг вместе с этим неумелым объяснением в любви Такэси доверил ей часть своего тела? Вдруг он, без ее ведома, передал ей на хранение ногу, печень или сердечную артерию?

А вдруг Хана, крепко сжимая ее руку по пути из школы, незаметно подсунула ей свои глаза орехового цвета, родинку над пупком или свою кожу? Что же теперь будет с ними, если ее не станет? Эта мысль поразила ее. Она хотела бежать, укрыться от бури в сарае Судзуки-сана или дома у старушки с собакой. Но было слишком поздно. Если бы она хоть на миг отцепилась от скамейки, ее бы унесло ураганом, как девочку в красных туфельках в «Волшебнике страны Оз».

Юи представляла, как смешно взмывает в воздух, будто старая сломанная игрушка, и летит в направлении лесов, покрывающих склоны, или вниз, в свободном падении, прямо к морю. Ей подумалось, что наш мир, должно быть, родился именно так, из такого же беспорядочного движения. И цунами, наверное, для того и задуманы. Они перемешивают космос, как и землетрясения, наводнения, оползни и обвалы, – все, что люди считают бедствиями, все, что убивает их, сжигает, топит, давит, на самом деле удерживает мир в равновесии.

Юи напряженно думала, зачем же нужны бури. Этими мыслями она старалась ускорить ход времени. Ведь всего лишь час-другой – и тайфун устанет топтаться на месте, напирая на эту конкретную точку земного шара. И она спасется; может, где-то останется синяк, может, даже обнаружатся кровавые ранки, которых она пока не чувствует, но она обязательно останется жива.

«Все хорошо, со мной все в порядке!» – крикнет она, идя навстречу Такэси и Хане. Она сразу заверит их, что части тел, которые они ей доверили, в безопасности. А потом пообещает в следующий раз подумать о них заранее и всегда помнить, что любовь других – это огромная ответственность и она обязывает любить и себя тоже.

И тут вдруг раздался зловещий рев. А следом – сильнейший удар. Что-то рухнуло прямо на нее.

Раздался странный свист, будто траурная песня доносилась откуда-то издалека. Больше ничто, кроме собственного смешного веса, не могло помочь ей удержаться. Промокшая насквозь, она упала на землю. Руки разжались, мышцы лица обмякли. Теперь она полностью была во власти ветра, и он мог гонять ее, как пустую коробку.

6

Последняя мысль Юи, прежде чем она потеряла сознание

«Ох».

7

Противоядие от яда – яд.

Именно ветер, со всей своей непомерной яростью, спас «Белл-Гардиа».

Легенда о женщине, которая приехала спасать Телефон ветра и которую саму что-то спасло, разлетелась быстро. Одни говорили, что ее защитили десятки тысяч голосов тех, кто приезжал сюда разговаривать с покойными родственниками. Другие верили, что это дело рук самих покойных: да, их никто и не слышал, но они всегда приходили на зов и отвечали живым ласковым дуновением. А кто-то утверждал, что дело и в тех и в других, что они соединились друг с другом и с ветром, что дул по холмам Оцути, сплотились, поставили стену и загородили Юи от тайфуна.

Воды и электричества в районе не было до вечера. Оползень принес в долину сотни лесных сосен, дождь опустошил все поля под горой, с западной стороны домá, прямо сквозь запертые двери, залило грязью, стариков эвакуировали на вертолетах службы гражданской обороны, тех, кто получил серьезные травмы дома из-за отключения электричества, выносили на носилках, пропало много собак и кошек, ураган перевернул множество машин, опрокинул на автостраде грузовик, полный яблок из Аомори, груз рассыпался, и теперь обе полосы шоссе пахли яблоками.

Когда Юи наконец нашли, вокруг нее царила разруха. Крыша обвалилась, черепица разлетелась по огороду, переломала стебли баклажанов и помидоров. Будка упала, но как будто вовсе не из-за ветра. Она встала стеной между Юи и ураганом, швырявшим комья земли и обломки. Юи лежала под щитом из пластика и травы, в узком пространстве между скамейкой и будкой. Каждая из них пожертвовала по листу пластика, в который Юи заботливо обернула их, чтобы защитить. Так она оказалась укрыта от шквала обломков со всех сторон.

Еще один порыв ветра – и будка придавила бы ее или скамейка рухнула прямо на голову, но этого не случилось. Конечно, Юи пострадала, но совсем не так сильно, как следовало ожидать, учитывая обстоятельства.

Ее нашел Кэйта, тот самый бывший старшеклассник из соседней деревни. Он тоже переживал за «Белл-Гардиа» и, как только буря стала утихать, собрался в сад. Но отец категорически запретил сыну выходить из дома в одиночку, предложил поехать вместе на машине, и парню пришлось уступить.

Общий вид сада поразил его. И дело было даже не в том, что привычная зелень смешалась с коричневой грязью и обломками: все значимые предметы, по которым он привык ориентироваться в саду, были словно оплетены паутиной. Казалось, здесь поработал паук-профессионал: заманил, обездвижил жертв, окутал своей ядовитой слюной, чтобы ждали своего