— Мам, я не хочу ругаться, — жалобно сказала она.

— Моя родная, — я взяла ее за руки и усадила на диван, — никто не знает, можем ли мы верить катасийцам, неужели ты не понимаешь! Как я могу добровольно отправить тебя неизвестно куда, на Катасе нас может ждать что угодно!

— Тем более, — взвинтилась Уля, — ты думаешь, я тут смогу нормально жить, зная, что моя мама в опасности? Мам, клянусь, если ты по-хорошему мне не позволишь лететь с тобой, я найду способ, ты меня знаешь!

Меня накрыло ужасом. Я не знала, какие меры сможет принять Игнат, при условии, что он успеет вовремя, но ясно было одно. Если Уля войдет в эмоциональный контакт с каким-либо катасийцем, ее уже будет не спасти, как и меня. Нужно было действовать по-умному. Любыми способами нужно было уберечь мою дочь от общения со свободными катасийцами. Однако я вполне могла организовать для нее встречу, например, с другом Ицнара Гинвеном, у которого уже была пара. Ульяна, как и хотела, познакомится с катасийцем, но будет в безопасности. Я знала, что Гинвен не улетел со своей женщиной на Катас, так как был личным помощником Ицнара. Он так же, как и мы остался на Земле еще на пять дней. Это был неплохой план. Я должна была тянуть время.

Я сделала глубокий вдох и сказала:

— Ладно, ты хочешь познакомиться с катасийцами, хорошо, я поговорю с Ицнаром, но я не обещаю тебе взять тебя с собой, об этом мне нужно будет подумать хотя бы до момента окончания перемирия. Всякое может случиться, — уклончиво сказала я.

— Что может случиться? — спросила моя дочь, унаследовавшая проницательность от матери.

— Уля, я не все могу тебе рассказывать, но ты должна мне доверять, я ведь твоя мама, прошу тебя, не делай глупостей.

— Хорошо, но ты обещала, помни! Знакомство с катасийцем!

— Да, хорошо, обещала, сделаю!

В обед появился Ицнар, как раз к тому моменту, когда я заканчивала резать для него овощи и фрукты. Его лицо было непроницаемым, чувства напряжены, взгляд металлический. С порога он заявил, что сегодня он сильно занят, обедать не будет, и оставляет меня дома насладиться обществом дочери до завтра. Для меня он привез новый телефон, так как мой сейчас был у Алины и просил при необходимости связываться с ним в любой момент. На этом он удалился без единой улыбки, без добрых слов, без церемоний.

Появился он снова лишь на третий день поздно вечером, ограничившись в предыдущие дни лишь разрешением для меня жить пока дома и сухими звонками, чтобы выяснить, все ли у меня в порядке. Я восприняла подобную выходку, как наказание за мои неосторожные слова. Ицнар явно обиделся на меня за то, что я, не подумавши, назвала семейную жизнь рабством. Нам обоим было больно от этой разлуки, и когда я почувствовала во рту металлический привкус, сидя в саду и наблюдая за небом, внутри меня все затрепетало. Ицнар, появившись передо мной, выглядел уставшим, словно ему пришлось выдержать тяжелую битву. Он сдержанно поздоровался и сел в шезлонг рядом со мной.

— Хочешь есть? — спросила я напряженно.

— Нет, — кратко ответил он.

Я молчала, не зная, что сказать, у меня не было понимания, как катасийцы ведут себя в сложных эмоциональных ситуациях, и я не знала что мне делать.

Через какое-то время я ощутила, что мы немного расслабились, видимо из-за того, что находились рядом и хроническая тоска от расставания начала таять.

— Я хочу забрать тебя на корабль, — вдруг сказал Ицнар, и мое сердце забилось сильнее.

— Почему? — поинтересовалась я.

— Хочу забрать тебя у всех и побыть с тобой наедине.

От его слов меня пронзило теплом.

— Утром, я верну тебя назад, — тут же добавил он, опережая мой вопрос. Он понимал мое стремление как можно больше времени провести с семьей перед отлетом.

— Хорошо, — тихо сказала я, внутри счастливая от того, что он, наконец, появился и ночью будет рядом. За эти дни я так соскучилась по этому ощущению, когда все тело начинало вибрировать от близости мужа, что сейчас я буквально впитывала его энергию, обволакивающую, притягательную, манящую.

— Моя дочь вырвала из меня обещание, что я познакомлю ее с катасийцами, — немного неуверенно произнесла я, — я подумала, что можно встретиться с Гинвеном и Ладой.

Ицнар заулыбался.

— Она разозлится, Майя, — проницательность моего мужа меня не удивила.

Я посмотрела на него серьезно.

— Ей еще нет восемнадцати, — сказала я немного громче общего спокойного тона нашей беседы.

— Я не собираюсь сватать твою дочь, — Ицнар веселился и это раздражало. Он тут же это отловил и попытался исправиться.

— Майя, не волнуйся, никто никогда не обидит Ульяну, ты не подумала о том, что она тоже принадлежит теперь к нашей семье. Она дочь будущей Правительницы Катаса. Она всегда будет под моей защитой, единственное, что я могу сказать, если ты решишь оставить ее здесь, тогда я не смогу о ней позаботится.

Меня накрыло тревогой. И, правда. А что, если у катасийцев есть враги? И они прознают, что на Земле совершенно беззащитная живет дочь Правительницы Катаса от первого брака. Никто тогда не сможет защитить Улю! Я молчала, нервно перебирая пальцы. Волнение за дочь снова захватило меня целиком, и Ицнар был вынужден взять меня за руку.

— Майя, не закрывайся от меня, скажи, о чем ты думаешь.

— Ты три дня от меня прятался, — буркнула я, вынимая руку из его ладоней, — я же не принуждаю тебя объяснится.

Ицнар откинулся на спинку шезлонга.

— Я злился, — признался он, глядя в небо, — не на тебя, на ситуацию. Я не могу и не собираюсь ломать твой дух. Для тебя наша раса и ее традиции чужды. Возможно, со временем ты сможешь стать ее частью. Возможно, нет. Ты воспринимаешь ситуацию, в которой оказалась, как рабство, и это можно понять. Я не ухаживал за тобой, как принято у вас на Земле, не дарил подарки, у тебя не было времени раскрывать свои чувства постепенно, они просто хлынули на тебя в одну секунду и ощущаются гораздо интенсивнее из-за нашей связи. Это непривычно, неудобно. Да, с точки зрения человека это может казаться рабством.

Я каждой клеточкой чувствовала его боль. И я тоже злилась. Не на него, на ситуацию. Но ведь эту ситуацию создал он. Я не принимала решения искать себе мужа на инопланетном сайте знакомств, как многие землянки. Я просто хотела помочь, как сделал бы любой, увидев существо, попавшее в беду. И теперь я была вынуждена терпеть все эти гипертрофированные чувства, оказалась в состоянии зависимости от пришельца и он, по какому-то ужасному стечению обстоятельств, был сыном Правителя. И из-за этого теперь я боюсь за свою дочь. После того, что сказал Ицнар, я поняла, что в действительности, теперь не только я, но и вся моя семья могут оказаться в опасности. Стоит ли мне все-таки уступить дочери и забрать ее с собой? Тогда мы обе будем под защитой моего мужа. Но тогда ей придется выйти замуж за катасийца, и я не была уверена в их абсолютно добрых намерениях. Вся надежда была только на Игната. Послезавтра заканчивается перемирие, и я начинала нервничать все больше и больше. Успеет ли прилететь и спасти ситуацию мой инопланетный родственник или на Земле начнется хаос? Я не знала. Оставалось только молиться и ждать.