Когда все поели (катасийцы в основном живую пищу, а нам подали хорошо приготовленные земные блюда, но без мяса), объявили первый традиционный танец Правителя, но так как его жена была мертва, его парой должны была стать жена сына. От этой новости мои колени подогнулись, и я с ужасом посмотрела на мужа. Ицнар слегка улыбнулся и крепко сжал мою руку, давая понять, что в порядке.

Лицо Румтара было непроницаемым, так же как у всех катасийцев, которые были закрыты от любых эмоциональных соприкосновений. Он уверенно взял меня за руку и потянул в центр зала, где смело повел меня в танец, движений которого я не знала. Он двигал моим телом в танце так, словно я была кукла в его искусных руках кукловода. Я, маленькая по сравнению с ним, ощущала себя беззащитной марионеткой и снова начала злиться. Движения Румтара были жесткими и точными, будто в его руках было не живое существо, а бездушная кукла. Я кожей ощущала его недовольство, неприязнь и в какой-то момент вскинула на него свой взгляд, полный вызова.

Он ответил мне в той же манере и с ехидной усмешкой сказал:

— Не вздумай сделать что-нибудь, что хоть немного потревожит моего сына. Твоя выходка с прятками под землей заставила Ицнара страдать. Еще раз сделаешь такое и пожалеешь об этом.

Негодование и возмущение мгновенно вспыхнули внутри меня.

— И что же вы сделаете? — спросила я с вызовом, понимая, что любой вред, нанесенный мне, причинит боль и Ицнару.

Глаза Румтара сверкнули яростью.

— Позабочусь о том, чтобы после выполнения твоей основной миссии, ты больше не путалась у меня под ногами.

— Я сообщу об этом Ицнару, — злобно сказала я, — что его отец хочет оставить его детей без матери, а своего сына обрекает на пожизненное существование без любви женщины. Теперь мне понятно, почему на Катасе женщины почти все вымерли. Вы там всех неугодных устраняете?

Рука Румтара сжала мою так, что хрустнули косточки, и я вскрикнула.

— Никогда не забывайся, девчонка, — шепнул он мне с такой злостью, что от страха у меня задрожали колени.

На мое счастье танец подошел к концу, и я со сбившимся от эмоций дыханием вернулась за стол. Глаза Ицнара, впившиеся в мои, рассказали мне о том, что он понял о неприятном разговоре с его отцом. В ярости я не могла сразу сесть за стол, поэтому шепнула Ицнару, что отойду в туалет.

Я была настолько зла, что даже не понимала, куда иду, когда буквально неслась вдоль развлекающихся гостей. Выйдя из зоны видимости и оказавшись в пустынном полукруглом холле, я облокотилась на стену и заставила себя дышать спокойнее. Я ненавидела отца моего мужа. Всем сердцем я чувствовала, что этот катасиец нес настоящее зло. Ицнар никогда не вызывал у меня такого чувства отвращения. Конечно, это могло быть связано с тем, что мы были эмоционально связаны, я до конца не понимала работы этого механизма. Но касаемо Румтара, все мое существо буквально кричало о том, что его природа была плохой, сгнившей, коварной. Мог ли сын отличаться от отца? Это был вопрос без ответа.

Я простояла там не меньше пяти минут, как неожиданно вздрогнула от приятного женского голоса:

— Вы потерялись, дамская комната здесь?

От испуга я дернулась и, обернувшись, увидела Ладу, девушку Гинвена друга Ицнара. Черноволосая красавица, с которой мы познакомились накануне, выходила как раз из туалетного будуара. Одетая в белое коротенькое платьице, красивая и манящая, она открыто улыбалась мне, и я тут же почувствовала облегчение. Она была возраста моей дочери, и мое сердце тут же открылось ей, молодой и искренней.

— Спасибо, я тут немного отдышаться хотела.

— У вас все в порядке? — вежливо поинтересовалась девушка.

— Да, благодарю, Лада, мне неловко в нынешних условиях при этих обстоятельствах общаться с тобой на вы. Если ты не против, давай на ты.

Девушка снова улыбнулась и немного смущенно сказала:

— Хорошо, я согласна, действительно, нам придется много общаться, и мне очень нужна подруга. Ицнар и Гинвен лучшие друзья, думаю, мы будем часто видеться.

Я подошла к девушке и взяла ее за руки.

— И мне нужна подруга, — сказала я, — мы тут должны держаться вместе безо всяких условностей. Я зайду освежиться и попробую уговорить Ицнара пересесть за ваш столик, по крайней мере, этим вечером мне будет с кем поговорить.

К моему счастью уговаривать моего мужа долго не пришлось. К моему приходу Румтар и его советник покинули ужин, и мы тут же пересели за столик, за которым, по крайней мере, все говорили на нашем языке. В энергетике Ицнара ощущалось волнение, которое естественно передавалось и мне. Я решила попробовать немного расслабиться, чтобы между нами не висела эта тревога. Я поговорю с ним завтра. Сегодня у меня уже совсем не было сил.

На удивление мне понравился Гинвен. Несмотря на его привычную для катасийцев эмоциональную непроницаемость, он обладал прекрасным чувством юмора и был довольно любезен. Официален, конечно, но не без простоты в характере. Думаю, эти черты были приятны и Ицнару. И остаток вечера прошел довольно интересно, потому что катасийцы рассказывали о ежегодных наблюдениях за космическими сияниями, которые ждали всех по прибытии на Катас. В связи с этим организовывался праздник, и пришельцы делились множеством смешных историй, которые, бывало, случались на праздновании.

Лада рассказала мне, что она с первой секунды хотела лететь с пришельцами. Она считала, что Гинвен был ее судьбой и на Земле ее ничего не держало. Ее мама была слишком занята собой и своей жизнью, отца она никогда не знала, а братьев и сестер у нее не было. Она надеялась, что это ее шанс и про себя я молилась, чтобы все было так, как она и мечтала. Я знала, что пришельцы не настолько чисты, как позиционировали себя, и мы даже представить себе не могли, что же на самом деле нас ждет на Катасе. Однако я не стала расстраивать девушку и поддержала ее в ее надежде. Я на всякий случай взяла у Лады ее номер телефона. На корабле катасийцев мне нужен был союзник на случай, если мне придется покинуть судно и при условии, что заработает телефония. Я не могла быть уверена в том, что Ладе можно будет доверять на сто процентов, но времени налаживать тесные связи не было. Нужно было исходить из текущих событий.

Мне также понравились танцы, которым нас учили катасийцы. Движения были грациозными, но простыми и за вечер мы с Ладой под руководством наших мужчин освоили целых три штуки. Это было весело и здорово подняло мне настроение.

Когда мы с Ицнаром вернулись в комнату, ощущение от неприятного разговора с его отцом немного подстерлось, да и усталость буквально валила меня с ног. Ицнар это почувствовал, поэтому не стал задавать никаких вопросов. Когда мы легли с ним в одну постель, я все еще ощущала смущение, но утомленная, я просто свернулась калачиком и буквально выключилась, ощущая, как пришелец нежно обнимает мое тело, притягивая меня к себе.

Утро принесло волнующие новости. Проснувшись, я не обнаружила рядом Ицнара, однако он появился, чтобы сопроводить меня на завтрак, напряженный и в плохом настроении.