Тем не менее экономисты, начиная с XVIII века, отдавали предпочтение представлению о накопленном капитале как создателе современности, поскольку оно акцентирует внимание на стоимости, в которой они являются экспертами, и поскольку его легко описать статистически и математически. Начиная с конца XIX в. математическое выражение, утверждающее, что груды капитала, приобретенного дорогой ценой, K, вместе с существующим трудом L, вызывают наше обогащение, измеряемое "количеством" товаров и услуг - а именно, Q = F(K, L)- привело в восторг буржуазных экономистов и удовлетворило их августинско-кальвинистскую теологию. Марксистские экономисты тоже продолжили говорить о накоплении капитала и поглощении прибавочной стоимости с еще большей августинско-кальвинистской теологией. Однако экономисты, как и карикатуристы на Скруджа и Бернса, заблуждаются. Рутинное повторение инвестиций, аккуратное накопление капитала в зданиях, дорогах, машинах и даже образовании, не дает свинга ("Два аккорда и бэкбит", - усмехаются джазовые музыканты). Инновации дают свинг. Если в ней нет свинга, она ничего не значит. Накопление не является основой экономического роста. Сердцем экономического роста является инновация. Давайте уберем из обихода слово на букву "С", вводящее в заблуждение.

То, что родилось в Европе в начале нового времени и обогатило мир в XIX и XX веках сверх всяких ожиданий, лучше называть каким-нибудь словом, не имеющим обманчивой коннотации "капитализм". "Прогресс" - слишком расплывчатое и политически нагруженное слово. Если вам нравятся неологизмы, можно назвать это "новаторством". Но лучшим из слабых вариантов, похоже, является просто "инновация". Экономический историк Ник фон Тунцельман отмечает, что "технологические изменения стали кумулятивными. . . . Прорывы ... привели к череде дальнейших достижений. . . . Более ранние изменения сопровождались периодом неравновесия [когда, скажем, было введено водяное колесо с нижним ходом], после чего происходило возвращение к некоему подобию равновесия по мере освоения ... изменений. . . . Вместо этого [в течение двух столетий после 1800 г.] произошло системное изменение, при котором предприниматели вынуждены были предполагать, что любое улучшение... ...может быть вскоре затмено". Билл Гейтс парирует утверждения о том, что Microsoft является монополистом, отмечая, что в тот самый момент, когда он говорит, несколько способных предпринимателей в гараже могут разработать инновацию, которая покончит с Microsoft, как Стив Джобс и он, пара выпускников колледжа, покончили с Big Blue. Новую риторику, которая в свое время сделала современный мир, называли также "триумфом предпринимательства", "чествованием коммерческих и механических инноваций", "постоянно возникающей новизной", "изобретением изобретений", "творческим разрушением" старого продукта новым (или иногда, как утверждал Тунцельман, "творческое накопление" новых качеств в старом продукте или совершенно новый продукт) или "хороший капитализм" (как Баумол, Литан и Шрамм [2007] описывают американский предпринимательский капитализм) или, по выражению Уинтона Марсалиса использование такого выражения, как "Эпоха инноваций", в качестве синонима вводящего в заблуждение "Современного капитализма", укажет правильное направление. Как выразился в 1928 г. экономист Эллин Янг, это была "эпоха, когда люди повернулись лицом в новом направлении и когда к экономическому прогрессу не только сознательно стремились, но и казалось, что он каким-то образом вытекает из природы вещей".

В пользу инноваций и буржуазных добродетелей говорит обогащение любой нации, которая позволила инновациям и буржуазным добродетелям сделать свое дело, т.е. обогащение по историческим меркам среднего человека, а по-роулсиански - действительно бедного человека, в той же мере, что и капитана промышленности. Это, так сказать, практическое оправдание буржуазного греха - не быть ни солдатом, ни святым. Вы можете ответить, и действительно, что деньги - это еще не все. Но, как ответил Сэмюэл Джонсон, "когда я бегал по городу очень бедным человеком, я был большим сторонником преимуществ бедности; но в то же время мне было очень жаль быть бедным".21 Еще ни один человек, купивший лотерейный билет, не отказался от чека на свой выигрыш. А можно спросить жителей Индии (средний доход на душу населения в 1998 г. в долларах покупательной способности США 1990 г. - 1 746 долл.) или Китая (тогда - 3 117 долл.), хотели бы они получить доход в США, составлявший в то время 27 331 доллар, - лотерею рождения. Сейчас эти показатели лишь немного меньше склоняются в американскую сторону. Можно также обратить внимание на направление постоянной миграции - как тогда, так и сейчас: западноафриканцы, ожидающие в Ливии опасного переезда в Италию, или мексиканцы, отважно преодолевающие пустыни американского Юго-Запада, чтобы приобщиться к ужасному преступлению - тяжелой работе на англосаксов за низкую зарплату. Как сказал один испаноязычный комик в начале рецессии 2008-2009 годов: "Вы поймете, что дела в США действительно плохи, когда мексиканцы перестанут приезжать". В 1930-е годы они действительно перестали приезжать, а в 2009 году их стало гораздо меньше, чем в 2007 году.

Глава 9.

Утверждение о том, что бедные стали главными бенефициарами буржуазного благосостояния и свободы, может получить философское обоснование. Я бы предпочел использовать "этику добродетели" и говорить о лучших людях, которых воспитал современный мир. Это легко показать, начиная с падения публичной порки и заканчивая расцветом современной музыки. Но позвольте мне на минуту уступить моим твердолобым и утилитарным коллегам, немного пофилософствовав на их почве. Некоторое обогащение за счет инноваций было беспроигрышным, "творческой аккумуляции", по выражению Тунцельмана. Вспомните хула-хуп или скейт-борд - новые продукты, не имеющие близких заменителей, которым новинка могла бы повредить. Однако большинство новинок все же наносят ущерб некоторым людям - "созидательное разрушение", по выражению Вернера Зомбарта (1863-1941), прославленного Йозефом Шумпетером (1883-1950). Иными словами, выигрыш-проигрыш - обычное дело. Вспомните новые складные и переносные стулья для газонов из парусины, которые раньше продавались по 40 долларов, а теперь по 6 долларов, которые обанкротили компании, производившие старые стулья из алюминиума. Они, в свою очередь, обанкротили старые деревянные складные шезлонги, которые, в свою очередь, обанкротили еще более старые нескладные деревянные стулья Adirondack. Чикаго процветает и шумно заявляет о своем могуществе, а Сент-Луис сравнительно не процветает. Паровые машины постепенно выводят из строя водяные колеса. Кнуты для колясок теряют свою привлекательность. WalMart удешевляет товары.

для бедных, занижая цены на продукцию местных монополий в розничной торговле.

Если бы в "буржуазной сделке" не было ее важнейшего второго акта, в котором вы, бедные, становитесь лучше, то система создания прибыли не имела бы этического оправдания. Если бы прибыль просто накапливалась в руках буржуазии, никто не стал бы восхвалять инновации, будь то творческое накопление или созидательного разрушения. Но на самом деле из-за того, что при входе в страну запахи прогресса рассеивают вознаграждение за изобретение лампочки или инновации на линии сборки