сторону центра, чтобы, уже через две минуты, меня догнал экипаж, извозчик которого вежливо предложил мне домчать меня с ветерком в любое место. Помня, что по правилам шпионского искусства мне надо было садиться в третий по счету тарантас, я все же, решил рискнуть, но бдительность при этом не терял, во время путешествия держа руку в открытом саквояже, на рукояти револьвера.

— Скажи, любезный, а знаешь ли ты контору, где судейские крючкотворы сидят?

— А кто же их, барин, аспидов не знает? — обернулся ко мне водитель кобылы.

— Вот вези меня туда.

— Рубль будет стоить, ваша милость. Домчимся мигом.

— Нет, не пойдет. Ты можешь ехать не торопясь, всего за десять копеек.

— Да побойтесь барин гнева богов, овес нынче дорогой. Меньше семидесяти копеек никак не возможно.

В общем, сторговались на тридцати копейках.

Довез меня местный «таксист» до здания городского суда — обшарпанного, двухэтажного барака, никак не тянущего на дворец правосудия, благо что туда мне было не надо, а вот рядом, буквально напротив располагалась юридическая контора. Судя по лепнине, эркерам и флагам на двух башенках, жили местные юристы совсем не плохо, но от их услуг я вынужден был отказаться — стоило мне шагнуть за монументальную дверь, которую передо мной распахнул, с низким поклоном швейцар в позолоченном сюртуке и треуголке с пером, я понял, что консультацию в конторе «Поверенные братья фон Шпалеры» я сегодня не получу. Вся просторная приемная была забита, расположившейся в мягких креслах, «чистой» публикой.

Мигом подошедший ко мне, молодой человек с блестящими от какой-то гадости, густыми усами, любезно подтвердил мне, что, в обещанные Вере, три часа, а сейчас еще меньше, я не уложусь, но, обязательно буду сегодня принят. Пусть даже в два часа ночи, но до утра я попаду к какому-нибудь клерку, это принцип конторы.

— Скажите, любезный, а не пробовали ввести предварительную запись? Ну, чтобы эти господа здесь не сидели часами, зря теряя время.

— Не получается, ваше благородие, хотя мы и пытались. Всегда может появиться более срочный клиент и сбить всю очередь.

— А срочность титулом определяется или количеством денег? — прямо спросил я.

— Совокупностью заслуг. — не стал юлить молодой человек.

— Хорошо, к примеру, я князь Булатов Олег Александрович, хотел бы пройти вне очереди.

— Пятьсот рублей, ваша светлость, и через пять минут мы организуем консультацию у одного из наших лучших сотрудников, никак не ниже младшего партнера. — согнулся в поклоне клерк.

— Отлично, только я кошелек в другом платье забыл, но, непременно завтра зайду. — да за такие деньги я… воробья в чистом поле загоняю, если что, а тут за пустяковый, в общем-то вопрос, такие деньги платить.

Вывалившись на улицу, я прошелся по округе, обнаружив в непосредственной близости от суда еще десяток юридических контор, разной степени солидности. Для разнообразия и смены обстановки, второй мой визит произошел в самую скромную контору.

К моему облегчению, владельцами этого юридического бюро были два молодых человека, как я понял, только в прошлом году закончившие правовой факультет местного университета, что меня вполне устраивало.

Ребята, может быть не знали еще ходы, ком и сколько, но вот теорию они помнить, точно, еще должны.

С клиентами у начинающих специалистов было не очень хорошо, а если точно, то я был единственным, кто зашел к ним за последний час, поэтому, за три рубля я получил максимальную дозу комфорта и внимания к своей особе.

Выслушав мои вопросы, молодые люди, согласно таблички на входе, носящие фамилии «Иванов и Кузнецов», смущенно переглянулись и сообщили, что, к их прискорбию, не обладают достаточным опытом в части разрешения правовых вопросов благородного сословия, при этом один из юристов, с видимым сожалением потянулся к шкатулке, в которой, только-что исчезла моя купюра.

Оказывается, что в настоящей Российской империи, суды являются сословными, и право для «благородных» отлично от права для «третьего» сословия.

— Стоп, ребята. Я ни за что не поверю, что вы в своем университете не изучали эту часть права. У вас что, дипломы неполноценные?

— Ваша светлость, дипломы у нас, безусловно, имперского образца, и особенности судопроизводства в Суде равных мы, по нашему скромному мнению, знаем хорошо, но вот, практика у нас полностью отсутствует.

— Ну, когда-то надо начинать. — философски решил я: — Тащите ваши справочники и кодексы, будем разбираться. И сразу вопрос — вот это обшарпанное здание суда недалеко отсюда — оно для кого?

Хоть в чем-то я не ошибся. «Суд равных» столицы находился в другом месте, и я уверен, он располагался в более презентабельном здании.

Попивая третью чашку, весьма недурного кофе, я впитывал, льющуюся в меня с двух сторон, информацию, из которой вытекало, что в отсутствии сведений о моих старших родственниках, главой семьи автоматически становлюсь я. Каких-либо, специальных подтверждений этого факта получать не требуется — как меня уверили молодые юристы, технику процесса они не знают, но твердо уверены, что во всех инстанциях империи эта информация уже имеется. Относительно владения городской усадьбой мое право ей распоряжаться никто оспаривать не может, я вправе владеть ею, пользоваться и распоряжаться, при этом, в случае, если мне надумается продать ее или подарить своей любовнице, к примеру, предварительно я должен открыть на каждую сестру депонент в имперском государственном банке, суммой не менее пяти тысяч рублей на каждую, из доходов с которых, а это, на минуточку, десять процентов годовых, опекун девочек обязан их содержать до совершеннолетия.

В части же самого княжества Булатовых, с центром в городе Покровске, все обстояло несколько сложнее. Во-первых, между княжеством и Императором должен существовать договор, оговаривающий их взаимоотношения, копию которого я могу получить по запросу, в государственном архиве. Но, обычно, и в этом есть прецеденты, в сходных ситуациях, наследник владений имеет время до конца первого квартала следующего года, чтобы закрыть все недоимки по налогам в казну, в соответствии с договором. Если же до первого апреля следующего года казначейство не получит оговоренную договором сумму, наступают неприятные для меня последствия. Я, как глава рода, автоматически становлюсь государственным преступником, лишаюсь всего имущества, титула и положения. То же самое касается и членов моей семьи, то есть девочек. То есть, если ничего не делать, уже первого апреля у нас изымут усадьбу, девочек сдадут в приют, а меня, с учетом наличия образования, отправят в штрафной батальон, сроком на пять лет. Княжество же, наряду с титулом, будет выставлено на