на мир и с помощью музыки делать его лучше. Я не обманывала тебя, когда говорила, что видела огромные залы, которые вмещали тысячи людей, и музыканты заставляли нас, всех этих людей в зале плакать от сострадания, орать от восторга, а под военные марши тысячи солдат бесстрашно идут в бой. И ты обладаешь этим искусством. Ты можешь помочь своим родственникам другим способом, как ты помогал им до этого, не нужно при этом разрушать страну. Ты хоть понимаешь, что кто-то богатый и влиятельный очень хочет занять место вашего князя? Так сильно хочет, что готов устроить переворот и поэтому платит таким вот смутьянам деньги. Чтобы они смущали на площадях и митингах ваши умы до тех пор, пока вы не будете готовы потребовать обратно вашу землю с оружием в руках. А кто-то…

— Почему же с оружием? — гневно крикнул Милен. — Ты ничего не понимаешь. Сытый голодного не разумеет.

Но Ирина, не идя на поводу его злости, обхватила его лицо ладонями: — Поверь, мне приходилось быть если и не голодной, то неудовлетворенной тем, что приходилось кушать. И я знаю, что выбор стороны ты сделал под давлением обстоятельств, поддержав кузенов в драке. Но теперь ты делаешь все, чтобы оправдать свой случайный выбор, придумываешь для этого причины.

Ирина, несмотря на небольшую разницу в возрасте, чувствовала себя сейчас гораздо старше, опытнее, мудрее, и, глядя прямо в мальчишеские глаза, спросила, все еще мягко, сдерживая раздражение:

— Что ты хочешь на самом деле? Другого князя?

— Я хочу, чтобы моим родичам дали второй шанс, и они смогли и дальше трудиться на своей земле.

— Разве твои родственники не обращались к бургомистру? Я слышала о том, что князь выделил деньги в помощь пострадавшим от засухи. — Заговорила до сих пор молчавшая Ада. Ирина даже забыла, что они не одни, поэтому не видела, как в течение их с Миленом разговора удивление на лице Ады сменилось на заинтересованность, а потом и на полное одобрение.

— Я ничего не слышал об этом, думаю, и они тоже. — Милен тряхнул головой. Ирина заметила у него на лбу царапину. Вытащила из косметички расческу:

— Давай уж и царапину эту скроем от зрителей. Уложу волосы так, чтобы падали на лоб и скрывали ее. Причесала, потом подняла его подбородок, рассматривая дело рук своих. И положив руки ему на плечи, проникновенно сказала:

— Езжай, Милен, учись музыке, следуй своей мечте и думай о своей жизни. Маленькая Эль, до сих пор тихо сидевшая за столом, соскочила с высокого табурета, подбежала к ним и обняла Ирину за ноги. Ирина обняла их обоих в ответ.

Глава 15

— Ирина, — Ждан неслышно возник за спиной и прошептал в ухо, — Наш градоначальник пожелал ужин в приватном кабинете и настаивал, чтобы обслуживала его только ты.

Ирина знала, что ее ждет. И это знание пробивало ее на нервные смешки. Все разговоры последних дней с Адой и интерес со стороны высшего общества Турова подготовили ее к сегодняшнему событию. Девушка мысленно прокручивала возможные варианты сценариев предложения руки и сердца. Тугорхан представлялся ей, то в роли нелепого мистера Коллинза, то надменного Дарси из «Гордости и предубеждения» с его первым предложением. Ада, встретившаяся на пути к кабинету, сделала большие глаза, что, вероятно должно было означать — «это то, что я думаю?». Ирина в ответ только выразительно закатила глаза и слегка покачала головой. Хотя, больше всего ей хотелось бы бросить взгляд, умоляющий о спасении, но она знала, что должна это пережить. В конце концов, она взрослая самодостаточная женщина. Бургомистр не первый в ее жизни мужчина, предложение которого она собирается отклонить. Переглядывание подруг Тугорхан, следующий за Ириной, не заметил, настолько был погружен в себя.

Пересекая зал, Ирина обратила внимание, что посетители за столиками забыли о еде и разговорах и сосредоточились на том, что происходило на сцене. Милен внял советам подруги и вернулся к выступлениям. Сегодня все его песни были о любви. Обведя глазами зал, девушка в очередной раз уверилась, насколько сильна власть музыки над слушателями. Одухотворенное лицо артиста говорило о том, что и сам он находится под ее воздействием. Сам горел чужой любовью, и слушатели горели вместе с ним. Только Ирина впервые в своей жизни не была в гармонии со звучавшей вокруг музыкой. Тем не менее, с каждым шагом слова песни отпечатывались в мозгу: влюбленный умолял свою избранницу о любви. Чужая боль сначала проникла в сознание, потом в душу и, наконец, в сердце, и заполнила каждую клетку до дрожи, до мурашек, сковывая дыхание, вытесняя все мысли о личном, полностью выключая разум и передавая контроль над ним животной части человеческого существа. Одну общую боль разделили десятки сердец слушателей, но она не становилась от этого слабее. Ирина и следующий за ней Тугорхан удалялись от зала, но песня каждым пронзительным словом и нотой догоняла их, зацепив и уже не отпуская. Переполненная чужими эмоциями, Ирина не понимала, где ее личные чувства, а где навязанные, они стали едины. А заодно память услужливо подкинула пережитые прежде личные ощущения и многократно умноженные душа переживала их снова, как в первый раз. Контроль над чувствами, которым Ирина всегда гордилась, слетел. Сейчас, как никогда, она должна была быть сдержанной и хладнокровной, в ней же так не вовремя бушевал шквал эмоций. Прощальный кульминационный аккорд вместе с последним вздохом влюбленного затих, когда они достигли дверей кабинета.

Милен, пар-р-шивец! Его песня сделала Ирину слабой в очень неподходящий момент. Сбросила наваждение, только когда открывала дверь. Оглянувшись на Тугорхана, она неожиданно для себя уловила на его лице отражение тех чувств, что сама испытывала мгновение назад. Не успела дверь за ними закрыться, он развернул девушку к себе и впился в ее губы поцелуем. Это было настолько же неожиданно, насколько шло в диссонанс с ее ожиданиями еще пять минут назад. Милен! Как же не вовремя ты тут со своими пронзительными песнями. Даже тип, напрочь лишенный романтики не устоял бы, что уж говорить о человеке, который шел делать предложение!

Аскар прервал поцелуй, но не отстранился. Застыл, успокаивая дыхание, уткнувшись головой в ее лоб и, наконец, прошептал:

— Прости. Все слова, которые я приготовил, выскочили у меня из головы. Эта песня оказалась настолько созвучна с тем, что я сам чувствую. За несколько месяцев ты стала моим миром. Все мои желания связаны только с тобой. — Он взял Иринины руки в свои и опустился на колено:

— Я вручаю тебе