— Многое. Мы можем сделать многое. И это будет прекращено. Надо же, довести разумных существ до состояния домашних животных… Не могу поверить. Просто не могу поверить…

Больше ни на кого не обращая внимания, Айран спрятался в тени дерева и погрузился в чтение. Проглядывая книги, он был предельно сосредоточен. И еще успевал с Мечом разговаривать.

«И что думаешь?»

«Я не могу поверить, Айран. Честное слово, не могу поверить… Это же невозможно… Чтобы разумные вдруг стали животными, как изначально… Это шуточка одного из твоих предшественников, он наделил риттелей разумом. Но что докатиться до такого… Я просто не верю, Айран…»

«Я тоже. Ну, это мы обязаны изничтожить. Навсегда. Ладно. Объясни-ка мне пару моментов…»

Выходили на рассвете. Охотничий отряд оказался на удивление маленьким — егерь и три туриста. Причем двое из них были новичками, прибывшими в Сезон лишь попробовать острых ощущений, и только Род, невысокий, но плотный сорокалетний мужчина, участвовал в этом развлечении уже второй десяток лет. Он переглянулся с егерем, как со старым знакомым, и тот понимающе кивнул. Одной проблемой меньше. Опытные охотники сами все делают, им ничего объяснять не надо, да и сюрпризов можно не ждать. А вот молодежь…

Владрон поморщился, вспомнив, как в позапрошлый раз один юнец спасовал, и устроил истерику, требуя во что бы то ни стало отпустить добычу живьем, и даже ничего не отрезав на память. Отпустили, конечно, это был его трофей и пацан имел право творить с ним, что захочет. Но потом, после возвращения, несколько раз дали незадачливому спасателю в морду и больше никогда не пускали его в Сезон, сколько ни просился. Если уж приехал охотиться — так делай это серьезно, а не строй из себя брата-целителя. Иначе и сам весь издергаешься, и другим удовольствие испортишь. Можно, конечно, таких малолетних идиотов пускать одних, и пусть творят, что хотят — ловят, жалеют, отпускают… Так ведь заблудятся — ищи их потом по всему лесу! С новопсами ведь никто из этих недорослей обращаться не умеет…

Строго говоря, Привольные Поля, конечно, лесом не были. Скорее они напоминали огромный, на полконтинента, хорошо ухоженный парк. Деревья растут негусто, через каждые сто-двести шагов — аккуратные тропинки, трава и кусты подстрижены вездесущими зубками риттелей, всегда в пределах досягаемости — ключи с питьевой водой хрустальной чистоты, похожие на фонтаны. На деревьях — вкусные сочные плоды, под землей — вполне съедобные коренья. Любое крупное государство было бы радо наложить лапу на этот рай, тем более, что местное население не имело ни возможности, ни желания себя защитить. Но Воитель, не будь дурак, тоже это отлично понимал. Говорят, поначалу он хотел оградить Поля невидимой стеной, или вовсе перенести на другую планету, уничтожив все связующие порталы. Но вовремя сообразил, что бесконтрольное размножение приведет к быстрому уничтожению этого рая, а может быть и к гибели всей расы. Поэтому он поступил более изощренно — наложил на Поля заклятие, запутывающее пространство. Что такое Пространство, и как его запутать, егерь представлял себе весьма смутно, воображая нечто, похожее на клубок веревки, однако результат был налицо. Ни человек, ни эльф, ни любое другое существо не могли нормально ориентироваться на Полях. Компасы показывали куда угодно, только не на север. Солнце, стоило пройти лишь десяток шагов, могло оказаться совсем с другой стороны. Знакомые ориентиры и пометки на деревьях исчезали, как только незадачливый путешественник от них отходил за пределы прямой видимости. Здесь можно было в самом буквальном смысле «заблудиться в трех римарах». Причем этот сбивающий с толку эффект по-разному действовал на разные группы. Одиночку или отряд из двух-трех человек он «затягивал» в глубины Полей, так что человек навсегда терялся среди чистой воды и ласковых зверюшек. Поблуждав несколько часов, дней или месяцев (в зависимости от собственного упрямства), он терял упорство, расслаблялся, и навсегда пропадал для мира, перейдя на беззаботную жизнь отшельника. Впрочем, жизнь эта была хоть и приятной, но недолгой — через год-два гость тихо и спокойно отходил в мир иной, и его тело становилось удобрением для местных буйных трав.

Если же в Поля входил крупный отряд, человек двадцать-тридцать или больше — те же самые шутки с ориентацией выводили его через пару часов обратно — к границе. Таким образом, армии не могли войти, а одиночки-разведчики или поселенцы — выйти.

Не действовал этот удивительный феномен лишь на самих риттелей — они резвились в полях, как того желали, и всегда свободно попадали куда хотели — даже если сами не знали точного положения требуемого. Впрочем, как раз им-то редко требовалось куда-то попасть — разве что на бойню в конце жизни. В любом месте Полей риттеля ожидал и стол, и дом, и общительные друзья, и готовые к спариванию партнеры. Ну, еще изредка — охотники, но это ведь пустяки, дело житейское. Во всяком случае, сами ушастики никогда не протестовали против охотничьих рейдов.

Охота стала возможной благодаря новопсам — необычайно умным, быстрым и послушным животным, у которых зрение играло ничтожную роль — его целиком заменяли сверхчувствительное обоняние и слух. Благодаря этому они могли свободно найти любую цель в лесу, однажды встав на ее след, и всегда возвращались безошибочно возвращались домой. Откуда взялись эти звери — неизвестно, говорили, что предыдущий король Лишша купил первую пару у недобитых криэйторов, но ведь Искаженные не могли размножаться самостоятельно, без помощи своих ужасных хозяев, а собачки плодились весьма охотно, и вскоре почти каждая зажиточная семья могла похвастаться собственным выводком. Правда об использовании их для охоты все равно знали лишь немногие почтенные соларии, достаточно богатые, чтобы заплатить за экзотическое развлечение, и обладавшие соответствующим характером, чтобы захотеть за него платить.

Оставив в покое старого знакомого Рода, егерь оглядел двух новичков. Веселый блондинчик Смальти не вызывал особых опасений — типичный прожигатель жизни из разлагающегося дворянского рода, ни демона не умеющий, но привыкший считать себя пупом Воины. Племянник Рода, вполне предсказуем. Или быстро войдет во вкус, став постоянным клиентом, или так же быстро разочаруется, переключившись на другие развлечения.

А вот второй спутник, мрачный черноволосый Хон, был для охотника загадкой. Включился в группу в самый последний момент, не торгуясь заплатил двойную сумму, кинжалом и луком владеет так, что даже Владрон не рискнул бы выйти против него в серьезном поединке. Ест и пьет вместе со всеми, но не пьянеет, будто воду хлещет, шутки не поддерживает, на девок не заглядывается, говорит коротко, и лишь тогда, когда его спросят. Худощавый, но не худой — настоящие стальные тросы вместо мускулов, движется стремительно и всегда бесшумно, а уж глаза… Егерь поежился, вспомнив равнодушный и мертвый взгляд человека, которому уже все равно. Так, бывает, смотрят гладиаторы, когда их выставляют против заведомо более сильного соперника, ассасины-смертники, уходящие на последнее задание, посланницы Огненного Гарема… Но совсем не должно быть таких глаз у молодого еще солария, идущего на благородную забаву! Кто же он такой? Королевский или мажеский убийца из Школы Тихих Шагов? Пускай. Если его прислали устроить «несчастный случай на охоте» Роду или Смальти — Владрон не будет мешать. А ликвидировать свидетеля — ну пусть попробует! Новопсы разорвут на части любого, кто покусится на жизнь хозяина, будь нападающий хоть трижды величайшим воином.