По сути, у него на прилавке и вправду был сплошной мусор, который при должной смекалке можно выдать за магическую утварь, как он это и сделал в случае с жетонами. В уголке, на интересной подставке, стояла разбитая настенная масляная лампа. Корпус частично замят, но масло и фитиль в порядке, потому пользоваться можно. Впрочем, с лампой Ракул сам разобрался. А вот подставка, хех, для него оказалась загадкой.

Когда её увидел, даже подумал послать всё к чёрту и свалить на хрен, потому что передо мной сейчас лежала противотанковая мина. Собственно, на ней стояла лампа.

— Что? Что ты замер?

Я аккуратно и о-о-о-очень осторожно положил мину на место. Могу ошибаться, но вроде бы стандартный порог срабатывания у таких около ста пятидесяти килограммов, и это в том случае, если она хранилась при правильных условиях. А у нас какие условия? Правильно! Адские.

— И… Много у тебя таких?

— А что? — хитро прищурился Ракул.

— Это противотанковая мина. Если коротко, то её закапывают в землю, и когда что-то тяжелое на неё наступает или наезжает, то происходит взрыв. Достаточно сильный, чтобы нас тут сдуло вместе с твоим сараем. Кто тебе это вообще продал? Мне кажется, он хочет тебя убить.

Ракул задумался, но довольно быстро пришёл в себя и замахал руками.

— Что? Убить? Не-е-ет. Нет, определенно нет. Собиратели вылавливают различные артефакты в море огня, а потом продают на развес. Обломки никому не интересны, а эта штуковина выглядела целой.

На развес? Смешно.

— А как эти, — я обвел рукой прилавок, — артефакты попадают в огненное море?

— Да уж известно как! С неба падают! А ты не в курсе что ли? Не местный?

— Ага… Занесла нелёгкая.

Проездом, блин, оказался. Вышел не на своей остановке.

— Слушай, Хью, — голос Ракула вдруг изменился и стал более тихим и в то же время дружелюбным. — А можешь ещё посмотреть, что у меня на складе? Вдруг там тоже что-то опасное!

Я уже собирался согласиться, но вовремя опомнился.

— Конечно! Но сначала и ты ответь на мои вопросы.

— Смотря какие. — прищурился демон, на что я поспешил его успокоить.

— Простые. Мне не нужны твои секреты.

— Откуда ты знаешь, что у меня есть секреты? — напрягся он ещё сильнее.

«Он тупой, да? Нет. Не должен быть, ведь тупые тут долго не живут. Не должны, по крайней мере».

Я вздохнул и после короткой паузы продолжил.

— Ты сказал, что эти вещи падают с неба, а там они откуда берутся?

— Да кто ж их знает-то? Просто иногда вываливаются и прям в огонь падают. Иногда что-то маленькое, порой что-то большое. Я сам несколько раз видел, как в лаву огромные стальные монстры падали. Так вот, от них лучше подальше держаться. Они немного побулькают, да взрываются. Ходили слухи, что несколько удалось на берег вытащить, но по итогу ничего полезного с ними сделать не удалось.

— А вылавливают их те самые собиратели?

— Ага, на баржах здоровенных плавают. — Ракул развел руки, пытаясь показать, насколько здоровенные эти баржи. — Что успеют из огня вытащить, то присваивают, а потом продают.

Следующие полчаса я расспрашивал Ракула на самые разные темы. Оказалось, что вынесло меня к некоему базару Маммона, одному из самых великих рынков преисподнии, где можно найти буквально всё, что твоей душе угодно. Только вот сам рынок делится на несколько регионов, и мы сейчас находимся в самом бедном. Товары тут дешёвые, качество говёное, а охрана почти бездействует.

— Чтоб ты понимал, был один случай, когда к охране подошёл торговец и пожаловался, что его хотят убить. Охранники только плечами пожали. Так вот убийца, посмеявшись над беднягой, сам подошёл к гвардам и так же их оповестил, что вот, мол, собираюсь этого несчастного пырнуть несколько раз, отрезать голову и в глаза его бедные отпердолить до самого мозга. И что ты думаешь они сделали?

— Что?

— А ничего. Охрана сказала, что когда трахнешь, тогда и приходи. Убийца воспринял это как вызов и, чтобы другим его жертвам неповадно было, решил выпендриться. Притащил торговца к охранникам и прямо у них на глазах… В общем, если бы мёртвая голова торговца могла кого-нибудь родить, то непременно родила, потому как в процессе, по словам свидетелей, текло даже из ушей.

— Так, а-а… — Я слегка потерял нить разговора. — А с убийцей-то что? Его казнили? Или посадили? Хоть что-нибудь ему сделали?

— Посадили? Ха, не-е-ет! Разве что на кол. Никто не любит, когда заставляют работать. Гварды господина Маммона тоже не любят… В общем, хех, если бы голова убийцы могла родить, то непременно бы родила, потому как в процессе, опять же по словам свидетелей, текло даже из носа.

Стоило, наверное, удивиться или ужаснуться, но я, кажется, начинаю привыкать к подобному. В том смысле, что это по-прежнему звучит мерзко, но именно такое развитие событий ожидал услышать. Было бы куда более странно, если бы стражи поступили так, как того требует закон. Или что у них тут вообще…

К слову, с Ракулом мне повезло. В какой-то момент демон будто бы позабыл о нашей договорённости и начал болтать без умолку.

Промежду прочим спросил у него по поводу местной валюты, о так называемых «серых» и медяках, про которые мне довелось услышать, когда я был у лавки мясника. Как оказалось, медяками здесь называли местную валюту бедных. Маленькие медные монетки, которые вроде и считались деньгами, но были в ходу только в бедном районе. А вот серые, синие, они же «синяки», фиолетовые и оранжевые — это уже официальная валюта преисподнии.

Ракул с опаской огляделся, а затем достал одну такую монету с гладким серым камнем в центре, имевшим округлые очертания.

— Видишь? Это соулкоины или монета души. Где-то их просто называют душами, в других местах просто монетами, поскольку медяки даже за деньги не считают, но суть в том, что в каждом камне заточена душа. Серая — слабая, безвольная, трусливая, погрязшая в грехах и пороках. В свою очередь синяя является её полной противоположностью. За одного синяка дают сотню серых.

— А за фиолетовую сотню синих? — предположил я.

— Хе-хе, а вот и нет! Фиолетовые — это талантливые души. Внутри монеты может скрываться душа гениального фехтовальщика, колдуна, стрелка, бегуна, летуна, самой страстной и горячей