Откуда-то из-за «цирка» двое мужчин в туниках вывели, держа за уздечку... лошадь! Вернее сказать, это был конь – светлой масти, с разукрашенной золочением сбруей, седлом и бордовой – опять же с золотом – попоной. С двух сторон «цирка», дополнительно освещая действо и арену, вспыхнули костры... Хотя нет, это лишь казалось, что занялись пламенем поленницы дров. В действительности же эти трехметровые кострища были декорациями, их искусно подсветили изнутри какими-то осветительными приборами.

Раздвинулся занавес. На переднем фоне – под такты знакомой многим музыки – танцевала молодая женщина. Она была в почти прозрачной тунике, под которой, похоже, не было даже намека на нижнее белье.

В глубине сцены, устроенной на манер уменьшенной копии внутреннего зала римского Сената, восседали какие-то мужчины. Мужей этих было примерно десятка полтора – на них современные костюмы, а не римские одеяния. Эти персонажи походили одновременно и на нынешних чинуш, и на депутатов, на этих сытых и ленивых «слуг народа». Лица актеров скрыты масками...

Словно из-под земли, в клубах дыма появился еще один персонаж, одетый в длинный, до пят, пурпурного цвета – прерогатива императора! – римский плащ пенула. Капюшон надвинут на голову; на плечах вышит или перенесен каким-то иным образом лик императора Рима, принцепса Сената Гая Юлия Цезаря Августа Германика, более известного под своим агноменом – Калигула.

Когда плащ словно ненароком распахнулся, стал виден привязанный к чреслам «Калигулы» полуметровой длины... фаллос. И вот уже «император» взобрался на коня, которого по-прежнему придерживают с двух сторон человечки в римских одеяниях...

Среди гостей пошел шепоток, послышались и громкие восклицания.

«Нет уж, господа, – решил про себя Хохлов, – я отсюда так просто, без серьезного улова, не уйду... Пока все глазеют на этот «цирк», надо прогуляться в замок. Должно же быть там где-то укромное местечко...»

– Здравствуйте, Юрий Александрович! – Президент, войдя в кабинет, первым протянул руку его хозяину. – Как дела? Что новенького?

– Здравствуйте. – Тихомиров пожал протянутую ладонь. – В штатном режиме. Вот инструктирую товарища, о котором я вам докладывал.

Все трое посмотрели на Краснова.

– Позвольте представить вам этого молодого, но весьма одаренного и перспективного человека. – Тихомиров слегка кивнул в сторону четвертого из их компании, который, кажется, в эти мгновения даже перестал дышать. – Краснов Сергей Михайлович, старший оперуполномоченный департамента собственной безопасности Министерства внутренних дел... хотя это уже в прошлом.

Президент несколько секунд смотрел на «кандидата». Вначале, как показалось, строго, испытующе. Но затем на его губах появилась доброжелательная улыбка. Он сам сократил дистанцию, сделав пару шагов, и первым протянул ладонь для рукопожатия.

– Здравствуйте, Сергей Михайлович.

Краснова настолько «клинило» в этот момент, что у него – вот же незадача! – вылетело из головы имя и отчество главы государства.

– Здравия желаю, товарищ Верховный главнокомандующий!

Продолжая улыбаться, президент бросил взгляд на Тихомирова:

– Я так понимаю, что вводный инструктаж еще не закончен?

– Да, мы только в самом начале процесса.

Президент кивнул на своего помощника, главу одного из департаментов АП, курирующего спецслужбы. Затем заговорил – негромко и веско:

– Все указания, которые будут передаваться в обычном штатном режиме через Алексея Николаевича, – это мои личные указания. Услышанные из его уст слова – это моислова. Юрий Александрович введет вас в курс дел. Но поскольку вы новый наш сотрудник и поскольку только знакомитесь с порядками и обстановкой и входите в курс наших дел, то я решил лично сказать вам то, что только что сказал. Вы меня поняли, Сергей Михайлович?

– Так точно.

– Ну вот и хорошо, – сказал глава государства. – Рад знакомству, Сергей Михайлович. Полагаю, у нас еще будет возможность встретиться, поговорить, познакомиться, так сказать, поближе.

Он уже было повернулся к выходу – Краснову, несколько пришедшему в себя, вдруг и самому захотелось глянуть в дверной проем, стоит ли там адъютант с «ядерным чемоданчиком», – но остановился и вновь посмотрел на привезенного Тихомировым в Кремль человека.

– Сергей Михайлович, это вы написали аналитическую записку на мое имя? На предмет необходимости реорганизации оперативно-следственной части и создания единого федерального бюро расследований?

Краснов облизнул пересохшие губы. Да, действительно, он составил перечень предложений по теме реорганизации следствия. Это было почти год назад, еще до начала обсуждения нового Закона о полиции и решения выделить из Генпрокуратуры Следственный комитет. Признаться, он уже и забыл об этой записке, которую «нахально» – через головы милицейских начальников – направил первому лицу (хотя фактически она ушла в Администрацию президента, в юридический департамент).

– Так точно.

– Мне докладывали о ваших предложениях. Много дельных мыслей, хотя есть и дискуссионные моменты...

Их глаза на секунду встретились.

– Ну что ж, – сказал президент, – не будем вам мешать. Пойдемте, Алексей Николаевич. Пусть товарищи переговорят о своих секретных делах с глазу на глаз...

Только когда они вновь остались в кабинете вдвоем, Краснов наконец смог перевести дыхание. Он достал из внутреннего кармана слегка пахнущий мужским парфюмом носовой платок (заботливо вложенный туда Ириной Федоровной). Промокнул повлажневший лоб; никогда не думал, что минутный разговор может отобрать столько сил и энергии.

– Вот это да, – пробормотал он. – Просто глазам своим не верю. И ушам – тоже...

– Ничего, со временем привыкнешь, – спокойным тоном сказал Тихомиров. – Человек ко всему привыкает.

Он уселся в кресло за письменным столом. Жестом указал Краснову, чтобы тот тоже присел. Сергей плюхнулся на стул. Юрий Александрович, выдвинув верхний ящик стола, достал оттуда сначала кожаную папку, а затем мобильный телефон в чехольчике. Неспешно открыл папку; вытащил лист писчей бумаги, достал из специального кармашка авторучку «Паркер», передвинул по столешнице Краснову.

– Сейчас ты напишешь заявление «по собственному»... Как минимум одну из милицейских вакансий за тобой сохранят. Какую именно, узнаешь чуть позже. Но из штата ДСБ тебя нужно по-любому выводить...

Краснов на этот раз не стал упираться и спорить, как это было в том случае, когда написать подобную бумагу от него потребовал генерал Венглинский.

– ...Вот и хорошо, – сказал Юрий Александрович, прочитав написанную только что его протеже бумагу. – В понедельник утром твой рапорт положат на стол кадровикам из МВД. Приказ по тебе уже заготовлен, но нужно соблюсти необходимые формальности.