– Едем в офис, – шофер кивнул, плавно трогая.

Если бы Снежана не позвонила, он не остановился бы на поцелуях, сейчас ему даже казалось, что в тот момент он совершенно не контролировал себя. Ему нужно было всего лишь снова ее припугнуть, снова заставить испугаться, отомстить ей неизвестно за какой промах, а получилось… Ну испугать у него точно получилось, как гулко билось сердце, он чувствовал даже через ворс полотенца. Черт… В тысячный раз перед глазами стала сцена той ночи. Вот потому-то он и уехал. Потому и согласился на робкое предложение Снежи, которая даже сама не надеялась на его согласие. Ярослав Анатольевич Самарский элементарно сбежал.

Дима ждал его в кабинете, точнее не ждал… Видимо, Снежана брату о призрачной возможности приезде друга не сказала.

Дима удобно расположился в кресле генерального директора, подбрасывая бейсбольный мячик, а потом ловя его. Услышав звук хлопнувшей двери, даже не удосужился повернуться:

– Что опять? Я же сказал, до полудня меня не беспокоить.

– Простите, Дмитрий Дмитриевич… – Яр с любопытством проследил за тем, как друг резко разворачивается, получив мячиком по макушке.

– Слава?

– Собственной персоной, – Самарский подошел к дивану, устроился на нем, вытягивая ноги – полет порядком утомил.

– Титова что, уже все сделал? Ты привез ему дочь? Так быстро? – с одной стороны, это, несомненно, облегчение, но с другой… Его маленькая игра в большого босса, кажется, закончилась.

– Нет, успокойся. Я завтра улетаю. Просто засиделся в глухомани. Оставил Артема за главного… Что тут у вас?

– У нас? – растерянный Дима пару раз моргнул, собираясь с мыслями, – у нас все отлично. Все работают, никто не жалуется.

– Это радует…

– Да. Завтра я снова встречаюсь с этим сыщиком, как его? Кущин? – Яр кивнул. – Раз ты тут, встретимся вместе. Сам послушаешь, какой еще несусветный бред он вытащит на свет божий. Честно, Слава, я чувствую, с этим «Билдингом» проблем будет больше, чем с Титовым. Чувствую, понимаешь?

– Посмотрим, Дима, посмотрим, – все уже оказалось не так просто, как они когда-то замышляли, проблемы возникали на всех фронтах, начиная с упрямства Титова, продолжая загадочным Шутовым, да и заложница совершенно не упрощала задачу.

– Почему ты не предупредил? Я бы встретил тебя сам.

– Зачем? Считай, это был сюрприз.

– Он удался, – вспомнив о достаточно болезненном ударе мячика, Дима потер темечко.

– Ты сейчас домой, или…

– Я приехал работать, Ермолов, так что будь добр, подвинь свою задницу с моего кресла, и принеси мне все, что нужно подписать, – башка после полета трещала, было слишком мало времени и слишком много дел, еще и эта девчонка не выходила из головы.

– Ты какой-то агрессивный, Самарский. Гляди, еще покусаешь, – подозрительно зыркнув на друга, Дима встал, отправляясь на поиски нужных документов. – Тебе бы отдохнуть, поспать, побриться, гляди – подобреешь, – продолжил причитать Дима уже себе под нос, а Яр закрыл глаза, считая до десяти, чтобы действительно хоть чуть-чуть успокоиться. Все свое раздражение он сможет выпустить совсем скоро, когда поедет к папеньке Титовой.

Говорят, работа – лучшее лекарство, сейчас Ярослав был с этим согласен на все сто. Будучи вдалеке от офиса, он даже не понимал, как скучал по этому. По снующим вокруг людям, по массе вопросов, которые решить мог только он, даже по авралам, которые бесконечно нужно было разруливать. Такая жизнь ему нужна – быстрая, резкая, с кучей стрессов и проблем, только в такие моменты ощущаешь себя живим, да и времени для глупых мыслей нет.

К Титову он отправился после обеда. Как и всю свою поездку в Киев, этот визит он не планировал, но не воспользоваться ситуацией не мог. Ведь личная беседа – всегда предпочтительней телефонной.

Он не взял с собой охрану, желая разозлить Титова еще больше, будто показывая, что ему-то бояться нечего, решил о своем визите не предупреждать, по той же причине, ведь ему-то отказать в визите Титов не сможет, если дорожит собственный ребенком, конечно.

Уже во второй раз за день Яра встречали одной и той же фразой:

– Что опять? Я же сказал, меня не беспокоить, – Константин Львович что-то строчил на компьютере, сверля взглядом монитор.

– Простите, Константин Львович, я предупреждала, но… – секретарша попыталась выразить напор Самарского в более-менее приемлемых выражениях, но, видимо, получалось плохо, пребывающий почему-то в прекрасном расположении духа Яр решил ей помочь.

– Даже я не могу вас побеспокоить, Константин Львович? – мужчина лучезарно улыбнулся резко выпрямившемуся Титову.

– Вон! – секретаршу, которой было адресовано слово, как ветром сдуло. Константин же встал, уперев руки в столешницу.

Несомненно, впечатление он производил сильное, будь Ярослав чуть пугливей, моложе, зависим от этого человека – наверное, последовал примеру секретарши. Плечи, в размахе, закрывают довольно таки широкое окно, глаза, под насупленными черными бровями, не сулят ничего хорошего, а взгляд… Снежа, наверное была бы не прочь такое лицо сфотографировать, типаж – неповторимый.

Легко ступая, Ярослав приблизился к столу, обошел кресло, сел в него, продолжая лучезарно улыбаться беснующемуся Титову. Он молчал, но только дубовая столешница прогнулся под натиском рук, да и из ушей, казалось, сейчас пойдет пар.

– Вы не присядете? – Самарский предложил ему сесть в его же кабинете, щенок паршивый!

– Какого хрена тебе нужно?! – Титов ударил кулаком по столу, подвернувшаяся ручка треснула, осколки разлетелись по всей комнате.

– А вы считаете, нам не о чем поговорить? Кроме как за жизнь, конечно?

– Где Алекс, подонок? Говори, слышишь? Говори, иначе из кабинета ты не выйдешь!

– А ведь правда похож на любящего отца, такая забота, волнение во взгляде, даже убить меня готовы, правда? – его припадки гнева Самарского совершенно не волновали, в этом-то они очень похожи, он тоже умеет метать взглядом молнии. – Так почему же тогда дражайшая Алекс до сих пор у меня?

– Я не сдам тендер, урод!

– А как же дочь? Не жалко девочку? Она ведь страдает, я для этого делаю все… – жестоко, пусть, главное – должно быть действенно.

Не выдержав, Константин сорвался с места, подлетел к вальяжно устроившемуся «гостю». Он хотел ударить, взять за шкирку и выбросить в окно, что угодно, но в последний момент передумал – под воздействием дурмана, мозг работает по-особенному, зачем применять физическую силу там, где можно победить морально. Человек привык к тому, что мир построен правильно, что сила земного притяжения магнитит все к поверхности планеты, что после зимы приходит весна, что родители любят своих детей, а что, если этот уклад нарушить?

– Ты придурок, Самарский, полный придурок! Не понял еще, что чтоб я отказался от своих целей, тебе придется убить? Причем не ее, меня!