Я с опаской посмотрела на свой огород, чувствуя себя виноватой за то, что этим летом забросила его. Если честно, я ожидала увидеть спутанные заросли сорняков, заглушивших мои помидоры и циннии. Но я ошиблась! Помидоры были крепкими и зелёными, на прочных подпорках, без сорняков и тли, а по периметру огорода цвели совершенно здоровые циннии.

Кто-то ухаживал за моим огородиком. По идее, это должно было растрогать меня, но в моём унылом настроении почему-то только разозлило. Кто-то без спроса вмешался в мои дела, захватил мой огород, точно так же, как кто-то захватил мою кровать.

Злая, как чёрт, я вернулась в дом и быстро запихнула в рюкзак вещи: сменную одежду, зубную пасту и семена циннии. Составив новый список припасов, я порылась в шкафу, где были спрятаны мои деньги, и отправилась в магазин миссис Флинт.

Не успела я свернуть с подъездной аллеи на главную дорогу, как рядом со мной остановился блестящий красный кабриолет.

– Эй, Зинни! – О, этот голос! Это был Джейк, загорелый и чисто вымытый, в белой футболке и джинсах. Волосы намазаны гелем. Я не могла смотреть на него. Не осмеливалась. Я упрямо шагала вперёд, а его машина ползла рядом со мной. – Зинни, подожди. Куда ты идёшь?

– В магазин миссис Флинт.

– В магазин? Давай, я тебя подвезу. – Он остановился, выпрыгнул из машины и распахнул дверь пассажирского сиденья. – Поехали, жарища хуже, чем в аду. Пожалей свои ноги.

Мои ноги не надо было жалеть, но я забралась в машину. Ладно, подумала я, так и быть. Мне было интересно проверить – должен ведь быть какой-то другой признак, – нравлюсь я Джейку или нет. Моё сердце говорило: конечно, нравлюсь – ведь был же тот поцелуй. Но как ни странно, мой разум говорил другое: Господь дал, Господь взял. Мне казалось, что в любой момент с небес протянется рука и выхватит Джейка с водительского сиденья.

– Она красотка… как ты думаешь? – спросил он, проводя рукой по приборной панели.

Я вцепилась в ручку двери и не сводила глаз с дороги, глядя прямо перед собой.

– Откуда она у тебя? – спросила я, стараясь говорить как можно небрежнее.

– Она красавица, – повторил он, пропустив мимо ушей мой вопрос. – Ты ведь не любишь грузовики, но как насчёт этой штучки? Согласись, она красавица.

Только не срывайся на крик, Зинни. Постарайся говорить, как обычно.

– Да, она красавица. Где ты её взял?

– А ты добилась на тропе больших успехов.

– Конечно, кому как не тебе это знать. Так где ты взял эту машину?

Он остановился ярдах в пятидесяти от магазина миссис Флинт.

– Послушай, – сказал он, – мне не очень хочется видеть сейчас миссис Флинт, так что лучше я подожду тебя здесь, хорошо?

Я подождала с минуту, надеясь ещё на один поцелуй или иное выражение страсти, но Джейк по-прежнему не сводил глаз с дороги и ни разу не посмотрел на меня. Что делать? Я вышла и захлопнула дверь. Вот и вся страсть.

Хотя он был прав в одном – машина была истинной красавицей.

– О боже! – воскликнула миссис Флинт, когда я положила на прилавок продукты. – Ты та самая, кто расчищает какую-то тропу или что-то в этом роде, не так ли? Ты…

– Зинни.

– Да, верно. Зинни. – Зазвонил телефон. Миссис Флинт ответила. Она явно была взволнована. – Точно не знаю, – пожаловалась она в трубку, – и я собираюсь отказаться от этого мальчишки. Опять опаздывает, отказывается работать по вечерам и слоняется, как зомби. Я рассказала его матери кое-что, когда она была здесь вчера. Она тоже ума не может приложить, что с ним делать. Он почти каждую ночь не ночует дома и не говорит ей, где был. Ей кажется, что он вляпался во что-то нехорошее… – Миссис Флинт остановилась. – Я перезвоню. У меня покупатель.

Так. Значит, Джейк почти все ночи проводил на тропе, присматривая за мной. Он вряд ли бы стал это делать, если бы ему нравилась Мэй.

В магазин вошел шериф.

– Добрый день, – поприветствовал он миссис Флинт. – Привет, ты из них которая будешь?..

– Я Зинни.

– Зинни? Та самая, что расчищает тропу? Слышал – твой отец рассказывал. Смотри, ты там поосторожнее.

– Обязательно.

– Я возьму один шоколадный батончик, – сказал шериф, повернувшись к миссис Флинт. – И эту красную шипучку.

– Куда ты собрался? – спросила его миссис Флинт.

– К Фостерам. Они все на нервах.

– Неужели снова что-то с коровой?

– Нет, что-то связанное с угнанной машиной. Я так и не смог ничего толком понять. Бетти была на грани истерики. Ты знаешь, какая она.

Выйдя за дверь со своими пакетами, я не очень удивилась, увидев, что Джейк и его машина исчезли. Я машинально посмотрела на небо, как будто искала там следы большой старой руки, исчезнувшей в облаках.

Нагруженная продуктами и заботами, я брела домой, когда меня вдруг напугала собственная тень. Неужели это я – скрюченная фигура, шаркающая ногами по дороге? Фьюхх! Из дальнего-предальнего уголка моего сознания выскользнуло ещё одно воспоминание о Розе.

После того как нас однажды навестила двоюродная бабушка моей мамы, Роза начала вести себя довольно странно. Она сгорбилась, стала прихрамывать, её лицо сморщилось.

– Роза – настоящая старушка, – сказала тётя Джесси.

В свою очередь я начала подражать Розе. Все говорили: «Роза, Зинни, изобразите старушку», и мы тотчас же превращались в миниатюрных сморщенных старушек, ковыляли по дому и гримасничали. Тётя Джесси хлопала в ладоши, хохотала и откидывала голову назад, умирая со смеху.

Вскоре после смерти малышки Розы однажды утром я вскочил со стула и начала изображать старуху в надежде развеселить тётю Джесси, которая печально сидела на диване. Но она не засмеялась. Наоборот, она сказала:

– Роза уже никогда не будет старушкой.

После этого я никогда больше не изображала старушку. Бредя по дороге с тяжёлыми пакетами, я думала о том, что тогда сказала тётя Джесси. Роза никогда не состарится. Ей всегда будет четыре года, она всегда будет милой и невинной. Если честно, мне стало завидно.

Я дважды роняла пакеты по дороге домой, и когда один из них разорвался, мне пришлось запихнуть его содержимое в оставшиеся два. Когда я свернула к нашему дому, мимо меня в красной машине пролетел Джейк. Проехав футов двадцать, он нажал на клаксон и резко затормозил, но затем снова рванул вперёд. Через минуту, вспыхивая мигалкой, следом за ним пронеслась машина шерифа.

В этот раз Джейк действительно совершил кражу. Я надеялась, что его не арестуют. Но если арестуют, он может обвинить меня. Вдруг он скажет шерифу, что пытался произвести на меня впечатление, а я была страшной занудой, которой невозможно угодить.