До нужного воспоминания добираюсь к первой перемене блюд и… нет, я не теряю контроль, — не усмехаюсь, не давлюсь от неожиданности, даже бровью не веду, — что не мешает откровенно изумиться.

Этот граф Дир-Гаэр умом не блещет. Он не совсем идиот, ему хватает сообразительности следовать советам своей скромной на вид и хваткой на деле супруги, что позволяет им получать неплохие дивиденды с собственности, а ему работать в патентном бюро при министерстве торговли, но именно нерасторопность мысли графа вынуждает одного из наших оппонентов, исчерпав резерв намёков, высказаться прямо.

Воспоминания довольно отчётливы: вычурный кабинет в особняке графа, шелест дождя за окном, приватный разговор после объявления о воцарении Элора.

Разговор, суть которого граф никак не может уловить. И его растерянность, когда раскрасневшийся барон Вар-Лан чеканит ему в лицо:

— Если вы встанете на сторону драконов, вам не жить. Надеюсь, так понятно?! — его светлые глаза бешено сверкают.

— Но почему? Драконы нас честно завоевали, теперь правят они, — в руке графа трясётся бокал с вином. — Почему мы не должны им подчиняться и за что убивать меня? Я же ничего не сделал…

— Вот именно! — почти рычит Вар-Лан. — А надо выживать отсюда этих тварей, пока они здесь нор своих не накопали!

— Но что я могу сделать? Я скромный служащий, у меня…

— Когда придёт время, вам скажут, что нужно делать. А если вздумаете упрямиться — вскоре вас и вашу семью найдут жестоко убитыми.

Бокал с вином падает из ослабевшей руки графа Дир-Гаэра.

— Да что вы такое говорите? — окончательно теряется он.

— То, что вы слышали. Будьте готовы к тому, что ваши услуги или деньги нам понадобятся, — брезгливо покривившись, Вар-Лан направляется к выходу. У двери останавливается. — Расскажете кому-нибудь об этой беседе — расплачиваться будет ваша семья. Жестоко расплачиваться.

Графу кажется, что он попал в один из романов, которые так любит читать: там злодеи ведут себя точно, как Вар-Лан.

Панель книжного шкафа сдвигается, и в проёме появляется супруга: невысокая, хрупкая, больше похожая на подростка. Дир-Гаэр растерянно смотрит на неё, ожидая поддержки, объяснений. Ждёт, что его мудрая супруга придумает, как их всех спасти.

— Не надо было спорить, — укоризненно произносит она.

— Но что же теперь делать?

— По возможности держать нейтралитет. А там — посмотрим.

— На что посмотрим?

— Какая из сторон будет сильнее.

— Но разве драконы не сильнее по умолчанию? Тем более брат нашего короля — дракон с денеей. Да они… они же весь Новый Дрэнт могут с землёй сравнять и не поморщиться, о каких заговорах против них может быть речь? Это же глупо!

Она хмурится:

— Вар-Лан всегда делает ставки очень продумано. Если он считает, что у нас есть возможность избавиться от драконов, значит, имеется и туз в рукаве.

— Против дракона с денеей?

— Мой дорогой, то, что дракон с денеей считаются непобедимыми, вовсе не значит, что они непобедимы. Иначе каждая новая истинная пара подминала бы под себя остальные правящие рода, в которых таких пар на момент их появления нет. А в Эёране теперь две истинные пары, и, возможно, они будут воевать за территории. В общем, ещё ничего неясно и пока лучше не ссориться ни с одной из сторон.

— Ты такая умная, Эли, — искренне восхищённый граф подходит к супруге и обнимает её. — Что бы я без тебя делал?

Судя по некоторым другим воспоминаниям, без своей супруги дорогой граф жил бы не так уютно. Да и сюда во дворец не поселился бы.

Столь интересная хроника побуждает меня заглянуть в сознание его жены Элии. Очень прагматичная особа. Волевая. Именно она велела перед обедом с нами снять ментальные амулеты, чтобы показать чистоту своих намерений. И незаметно пожаловаться на Вар-Лана, если я решу заглянуть в их воспоминания.

У неё, если можно так выразиться, больше бытовая направленность мудрости: как организовать ресурсы семьи, выбрать слуг, поддерживать и заводить перспективные связи, поддерживать нейтралитет в конфликтных ситуациях. Ставку на нас Элия делает потому, что Арендар с Сараном не сцепились в битве за территории. И потому что посчитала, что даже в случае раздела Эёрана между двумя истинными парами, территории Нового Дрэнта чисто географически окажутся на территории золотых драконов, в то время как Ликая, скорее всего, отойдёт ледяным.

Младшие сёстры главы рода в политике вовсе не разбираются, для них самое интересное в переезде — возможность покрасоваться перед потенциальными женихами. О женихах они и думают, подчёркнуто не глядя на Элора, чтобы не провоцировать меня… А ещё они мне немного завидуют: мол, мне хорошо, достаточно того, что дракон мой, и другие на него, несмотря на его привлекательность и высокое положение, даже смотреть не смеют, а им от своих человеческих мужей до конца жизни придётся отгонять конкуренток.

Я от этих их размышлений на Элора взглядываю. Он как раз в лучах солнца весь сияет, привлекательность свою доказывая с первого взгляда. И мысль о конкурентках вызывает у меня дёрганье губы над заострившимся клыком.

Элор, ощутив моё внимание, нервно дёргается и смотрит вопросительно. Через мгновение его рука опускается под стол, и до меня доносится сообщение через метку: «Ты за что меня убить хочешь? Я ничего не делал!.. И на девушек не смотрел!»

Я возвращаюсь к десерту.

Обед получился полезным. Пусть о Неспящих никакой полезной информации не появилось, зато есть повод встретиться с Вар-Ланом.

Эта мысль греет меня до конца скучной трапезы…

Скучной трапезы… Дома мы питались так же: садились за один большой стол, неспешно ели несколько перемен блюд. Мне подобные приёмы пищи не казались скучными или утомительным, они были естественными, неотъемлемой частью жизни. Но за последние пятнадцать… нет, уже почти шестнадцать лет я привыкла к нашим безыскусным трапезам с Элором. Часто мы ели чуть ли не за рабочим столом. И даже если не за рабочим, то без сложных сервировок или разделения на этапы. Мы если, как простолюдины. Вдвоём. И этот вариант теперь кажется… единственно правильным.

Когда мы прощаемся с нашими подданными и направляемся к кабинету, я почему-то думаю больше об этом, чем о предстоящем допросе Вар-Лана, который надо сделать по возможности незаметным для него, чтобы не спугнуть его сообщников. Может, потому, что мои планы относительно него — чисто менталистские штучки из описанных дедушкой схем, не требующие особой хитрости.

Едва за нами закрываются двери кабинета, Элор приваливается к ним и немного виновато просит:

— Прости, но с Санаду я всё же встречусь один. Мне нужно сделать это одному. Нужно встретиться с одним из тех менталистов, кто бил по моему сознанию.