Остаток урока мы обсуждали предстоящую экспедицию, потом команда, которой было поручено следить за Крампом, с торжествующим видом удалилась.

– Удачи на ИЗО! – с лёгким злорадством пожелал нам Сумрак. Сейчас он был худеньким мальчиком с тонкими чертами лица и длинными чёрными волосами – но лишь потому, что так было принято во время занятий: обличье ворона нравилось ему гораздо больше.

– Спасибо, – скривившись, отозвался я.

Последним уроком у нас по понедельникам чередовались изобразительное искусство и музыка; сегодня снова было ИЗО у миссис Паркер. Поскольку она страстно любила изображать саму себя (несколько её ужасных творений висело на первом этаже), нам было задано нарисовать автопортрет. В человеческом или зверином обличье. Я решил нарисовать своё человеческое лицо и лес на заднем плане.

– Пусть ваши картины заговорят! – Миссис Паркер драматически посмотрела вверх и прижала руку к сердцу. – Вот увидите, тогда вас посетит вдохновение!

– Скорее, сдохновение, – прошептала Куки, рисующая себя в виде опоссума на суку. Правда, это был не совсем обычный опоссум – в солнечных очках и со смартфоном. Куки многое узнала с тех пор, как год назад покинула родное болото и начала учиться в «Кристалл».

– Если бы моя картина вдруг заговорила, она велела бы мне её порвать, – проворчал Брэндон и капнул краской на рисунок, который, вероятно, изображал бизона, но пока больше напоминал большую коричневую кучу.

Фрэнки рассмеялся:

– Правда? А моя картина так и просится, чтобы её повесили на стену – но только не рядом с картинами миссис Паркер.

– Что ты сказал, Фрэнки? – К счастью, Амелия Паркер обладала не слишком хорошим слухом, и в этот момент её отвлёк какой-то треск: омега-волк Бо только что перекусил свою кисточку.

– У меня ничего не получается! Пожалуйста, дайте мне другое задание!

Мы вытянули шеи. Да уж, мальчик на его холсте выглядел как в фильме про зомби, который мы с Брэндоном, Холли, Дорианом и Лу тайком смотрели в феврале. До этого уродца даже Бо было далеко.

Остаток дня я провёл в постели, восстанавливая силы, пока мои друзья играли в спортзале в баскетбол. Я как раз слушал на плеере Брэндона новый альбом группы «Imagine Dragons», как вдруг дверь моей комнаты приоткрылась.

– Кто там? – удивлённо спросил я, но никто не ответил, и я лишь услышал, как кто-то втягивает носом воздух, принюхиваясь. Мне стало жутковато.

Я медленно поднялся и на всякий случай выпустил клыки. Я вдруг вспомнил летучих мышей, которые, появившись из ниоткуда, напали на нас. Вспомнил, что самый могущественный человек на американском Западе теперь наверняка ещё сильнее возненавидел меня и, возможно, заслал в нашу школу одного из своих приспешников. И не обычного шпиона, а кого-то, кто должен был стать его правой рукой. И, наверное, только и ждал случая проявить себя. Например, убив этого несносного оборотня-пуму, который осмелился победить его босса.

Но, услышав робкое «Можно мне на твою территорию, Караг?», я понял, что это всего лишь Миро в волчьем обличье пришёл меня проведать.

Я обрадовался, но в то же время задался вопросом, знает ли об этом его стая. Кажется, он был один.

– Конечно, проходи, – без промедления ответил я, втянул обратно клыки и сел на край кровати. – Как прошёл твой день? Твои новые друзья-волки тебя не обижают?

Миро замялся:

– Клифф хороший, он учит меня альфавиту.

– Алфавиту, – с улыбкой поправил его я. Слова Миро меня удивили: я знал Клиффа как туповатого, сонного амбала, который не любил думать сам. От Тикаани я узнал, что Клифф из богатой семьи, но по нему это не было заметно: денег у него, кажется, было не больше, чем у других. – Очень мило с его стороны, – заметил я. – Скажи, если я тоже могу чему-нибудь тебя научить.

Волчонок повесил голову:

– Джефри не разрешает мне больше с тобой разговаривать, потому что ты подлец, трус и к тому же кошка.

Мне стало так тяжело на душе, как будто кто-то навалил туда целую груду камней. Но я понимал, как смело поступил Миро, явившись ко мне, невзирая на запрет.

– Ты мне всё равно нравишься, и никакой ты не трус, – упрямо заявил Миро, и я благодарно ему улыбнулся. – Тебе уже лучше? – спросил он. – Летучие мыши вели себя подло. Джефри сказал, их должно было быть ещё больше, но Милл больше не послал.

Мой пульс участился:

– Милл?

– Или как-то так, я не очень внимательно слушал. – Миро обнюхал мой ботинок и начал его грызть.

– Эй! – запротестовал я и вырвал ботинок у него из пасти. Пуме обувь не нужна, но в человеческом обличье у меня без неё замёрзли бы ноги.

Мои мысли закружились, словно лист, подхваченный бурным потоком. Ясно, кто имелся в виду. Но какое отношение волки имеют к Эндрю Миллингу? Осознаю́т ли они, насколько он опасен и что он, вероятно, собирается убить как можно больше ненавистных ему людей?

– Джефри и остальные хорошо знакомы с этим Миллом? – будто между прочим поинтересовался я, чтобы не испугать малыша.

– Не очень. – Миро с вожделением поглядывал на мой второй ботинок. – Кажется, он только спросил их, не хотят ли они ему помочь.

В этот раз я не сумел скрыть своего потрясения. Ясно, какой ответ дали волки Миллингу, раз он послал им подкрепление. Я отказался поддержать его – и теперь он искал других союзников, хотя, как и я, наверняка недолюбливал волков. Вот почему волки в последнее время зазнались ещё больше, а Джефри делал странные намёки: мол, ты понятия не имеешь, что на самом деле происходит, и совершил большую ошибку. Очевидно, им очень льстило, что такой важный человек хочет с ними сотрудничать. Не Джефри ли тот новый наследный принц, тот многообещающий оборотень, замечательный союзник, о котором говорил Тео?

Волчонок обнюхивал мой шкаф.

– У тебя не осталось ещё колбасок? – спросил Миро, с надеждой глядя на меня.

– К сожалению, нет, – покачал я головой и заставил себя улыбнуться. – Тебе понравились занятия?

– Очень! – Я почувствовал волну счастья, исходящую из его головы. – Я столькому могу здесь научиться! Но быть человеком странно, и моим родителям наверняка бы не понравилось, если бы я сделал это специально.

– Ты прав, но это потому, что твои родители не знают, что они оборотни.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы утешить и успокоить Миро. Потом он тревожно огляделся и попрощался со мной.

У Джефри и других волков было невероятно острое обоняние − будет нелегко скрыть от них, что Миро по-прежнему со мной общается. Я взял тряпку из душевой для мальчиков и протёр ею дверь и полы перед нашей с Брэндоном комнатой. Потом, одолжив у Брэндона дезодорант, побрызгал им все места в нашей комнате и в коридоре, где побывал Миро. Надеюсь, этого будет достаточно.