На южном направлении уже начали бухать мины, прореживая нападающих, а север все так же был чист. Алиса встала к стереотрубе и, дав максимальное увеличение, посмотрела на противоположную стену ущелья, до которой было не меньше восьмисот метров. Несколько особей стояли на обрыве и как будто смотрели на форт, шевеля своими усиками.

Алиса скинула с плеча винтовку и, прижав приклад к плечу, оперлась на край стены.

— Не достать, — со вздохом произнес старшина. — На такой дистанции нужно как минимум двенадцать мэмэ.

Не отвечая, она сдвинула ползунок трансфокатора упора, подвела маркер прицела к голове одного из мурашей и мягко утопила спусковую клавишу. Отдача жестко ударила в плечевую пластину, и удлиненная тяжелая пуля, попав между огромными фасеточными глазами, разнесла мураша в клочья. Второй лишь успел дернуться, когда вторая пуля оторвала ему голову.

Только сейчас старшина увидел, что автомат, который был внешне похож на четыреста пятый «Калашников», на самом деле и массивнее, и длиннее. Да и просто имел совсем другой калибр.

— Интересный агрегат, товарищ капитан.

— Четыреста двадцать восьмой «калаш». — Алиса с улыбкой протянула автомат. — Для охоты на особенно крупную дичь в условиях городской застройки. Одиннадцать и семь, безгильзовые. Ствол с переменным калибром, типа Герлих. В магазине — сорок пять штук. Есть сдвоенный магазин на триста, но он тяжелый, зараза, да и ствол греется не по-детски.

— Ого. — Старшина взвесил на руках оружие. — Сильно не побегаешь.

— Жить захочешь, птичкой полетишь. — Алиса пожала плечами и, забросив автомат за спину, опять приникла к прибору наблюдения.

— Это точно. — Заместитель командира роты покачал головой и отошел в сторону.

Несмотря на то что в батальоне было чуть меньше тысячи человек, солдаты всех офицеров знали в лицо, и на каждого было собрано своеобразное досье. Чего любит, чего не любит и так далее. Елена Рокотова, несмотря на папу-адмирала и дедушку-начальника генштаба, служила честно и в солдатском табеле о рангах котировалась довольно высоко, сразу после комбата, начальника разведки и зампотеха, у которого даже разбитые в хлам железки оживали, словно по волшебству.

Капитан Рокотова была одной из полусотни женщин, служивших в батальоне, и единственной на должности командира роты, так что внимание к ней было всегда повышенное. Подполковник Макарова, длинноногая, пепельноволосая красавица сорока лет, командовавшая медчастью, была не в счет, так как, несмотря на грозный вид и звучный голос, ее никто не боялся и про себя иначе как Мама Зоя не называл.

Рокотова, напротив, даже среди отморозков разведроты считалась образцом безбашенности, и комбат считал дни до того момента, когда ее наконец повысят и бумажная работа хоть немного заставит Елену сидеть на месте, а не быть затычкой в каждом рейде. При этом он категорически не желал отпускать грамотного и надежного офицера из батальона, надеясь, что она займет место начальника разведки вместо уходящего в академию майора Лунина.

«Интересно, зачем ее кинули на тихий участок? — Старшина еще раз прошелся взглядом по стройной фигурке капитана, которую не портил даже мешковатый комбез. Следы недавнего боя на нем читались весьма отчетливо, да и пороховой гарью несло изрядно. — Возможно, комбат таким образом давал возможность ей отдохнуть после какого-то секретного задания?»

От размышлений о хитросплетениях службы старшину отвлек голос капитана.

— Разведку в воздух!

— Есть. — Он кивнул операторам, и два небольших самолетика, похожих на игрушки, сорвались с катапульт и начали быстро набирать высоту. Операторы уже развернули экраны и, разделив сектора наблюдения, вели свои машины каким-то сложным маршрутом.

— Есть засечка цели, — внезапно отозвался первый оператор, и, словно эхо, тут же отозвался другой:

— Есть засечка множественных целей.

— Артиллерия! — Алиса обернулась на командира штабного отделения, также бывшего штатным корректировщиком, но тот, не обращая внимания, уже общался с дивизионом.

Над головой протяжно ахнуло, и горизонт затянуло облаками разрывов.

— Кучненько пошли, — прокомментировала Алиса, проконтролировав накрытие передовых отрядов орды. — Сержант, давай отбой пушкарям. Подождем, пока подойдут хоть на пару километров, а там, глядишь, и центр с маткой выкосим.

— Есть, отбой. — Сержант кивнул, не отрывая взгляда от артиллерийского планшета, на котором высвечивалась информация от беспилотников, спутников и собственных камер форта и синтезировалась компьютерами штаба в картину поля боя.

— Что на южном?

— Полная орда. Дистанция — три восемьсот. С запада пока чисто, на востоке малочисленные группы.

Алиса оторвалась от стереотрубы и шагнула к операторам аэроразведки.

— А ну, дай-ка вид на базу.

Даже не разворачивая сам аппарат, оператор сдвинул объектив, и на экране показалась стена крепости и уходящая вниз стена ущелья. Что-то в этой картине не нравилось Рокотовой, но что — она не понимала.

— Ближе!

Оператор сдвинул ползунок трансфокатора до упора, и на экране поплыла каменная стена, исчерканная трещинами и крошечными зелеными кустами, которые смогли вырасти на намытых дождями островках земли.

— Стоп. — Алиса придвинулась ближе к экрану, словно это могло как-то помочь сделать картинку лучше. — Это что? Палец в толстой перчатке уткнулся в дорожку чуть сероватого цвета, идущую сверху вниз.

— Не разглядеть. Далеко.

— Так подгони аппарат ближе!

Через несколько минут разведчик, подлетевший к стене на минимально безопасное расстояние, уже выдал более четкую картинку, и стало видно, что по стене ущелья словно прозрачным лаком прочерчены полосы, которые поднимаются на бетон крепости.

— Старшина! Давай какую-нибудь палку или еще чего. — Алиса ткнула пальцем в экран. — Вот здесь, между пятой и шестой башней, в трех метрах от пятой полоса шириной полметра. Нужно ковырнуть чем-то, но не лезть руками.

— Понял. — Старшина испарился и появился буквально через полминуты с обломком пластмассового патронного ящика в руках.

— Какая-то клейкая хрень. — Он протянул обломок Алисе. — Густая очень. Еле кусок оторвал.

— Ясно. — Она кивнула и включила общекомандный. — Север-один — Гнездо.

— Здесь, — коротко отозвался начальник штаба.

— Обнаружены пять клеевых полос, идущих от среза стены до самого низа ущелья. Полагаю, дорожки для штурма.

— Твою мать! — Начальник штаба, как всегда, не утруждал себя соблюдением протокола. — Щас буду.

Через несколько минут Кирин в сопровождении начальника разведки и пары десантников внимательно рассматривал клейкую массу и даже потыкал в нее анализатором, который, как и следовало ожидать, выдал четыре желтых минуса, что означало возможную безвредность и сложность анализа. Потом он долго рассматривал записи, сделанные с разведчика, и, бросив на прощание сакраментальное «Смотреть в оба!», отбыл обратно.