Дул ветер, указатель качался, поскрипывая. С утра было солнечно, к полудню наполз туман и спрятал солнце. Только сейчас Влада заметила, что одежда спеца пропиталась грязью. В трясину, видно, угодил, когда убегал.

— Что за село? Туда пойдем или обходить будем? — обратился Момент к Владе.

— Руки развяжи, тогда скажу.

— Лучше обойти, — посоветовал спец.

— Нет, — сказала Влада жестко. — Село опустело еще до того, как появился Сектор. Ничего там опасного не водится. Если обходить, можем полдня плутать, вокруг заросшие поля и вырубки.

Привычная картина: дырявые крыши, засыпанные землей и поросшие кустами, провалы окон, гнилые заборы, дома, утонувшие в зарослях вишен и сирени. Природа наступает на очаги цивилизации, чтобы смять, задавить, растворить. Особенно тоскливо вечером запереться в таком доме и слушать, как стрекочут чупакабры, и призраком стонет неведомая тварь, как невидимыми волнами плещется в борта твоего утлого суденышка Сектор.

Дорога раздвоилась, Влада подбородком указала направление:

— Нам прямо. Еще немного, и трасса будет.

Шли молча. Миновали село. Когда до трассы осталось всего ничего, спец прижал Владу к себе и шепнул:

— Ты, главное, не шуми.

И тут они услышали голоса. Разговаривали негромко — значит, патрульные где-то рядом. Если это патрульные…

Влада решила не нарываться и на цыпочках засеменила с дороги в заросли кустов. Поскользнувшись, съехала в кювет. Спец прижал ее голову ко мху и замер.

Люди приближались, их было минимум трое. Один говорил тонким, почти женским голосом, второй басил, третий хрипел и через слово матерился. Он рассказывал о городе-призраке, который то появляется, то исчезает. Иногда оттуда приходят странные люди, а те, кто попадает туда, не возвращаются.

Как только эти трое прошли, зарокотал мотор, и Влада уже сама ткнулась носом в мох.

Проревел вездеход. К счастью для спеца с Моментом, патрульные выполняли работу из рук вон плохо и придорожную территорию не прочесывали.

— Что ж ты сделал-то, бро? — пробормотал Момент, обращаясь к приятелю. — Вон кипиш какой!

Влада не сдержалась:

— Да ничего он не сделал! Напал со своими головорезами ночью, убил двоих наших, только и всего… Но не на тех рыпнулся, у нас есть покровитель.

— Заткнись, а? — скривился Момент. — Сволочная ты все-таки девка! Не надо только рассказывать, какие вы правильные и хорошие, трудитесь, чтобы осчастливить человечество. Где они, осчастливленные? А у вас у каждого небось счет многомиллионный. Попробуй попади на вашу территорию — грабите, как последние бандюки.

Влада задумалась. Что-то подобное она подозревала — значит, ее люди разбоем промышляют. Надо будет с этим разобраться. Сейчас желательно промолчать, не опускаться до уровня Момента, но Влада не сдержалась:

— Не затыкай меня, Гешенька. Когда вернешься в цивил, набери в поисковике: «Благотворительное сообщество „Спаси жизнь“» и посмотри, кто в соучредителях. И заметь, я не на «бентли» рассекаю и не клею кобелей, а шарюсь по Сектору, жизнью рискую. Потому что… да потому что все сидят и орут, что биотин должен стать общественным достоянием, но ни одна тварь задницу не подняла, не попыталась что-то изменить! — Влада сама чувствовала, что распаляется, но не могла остановиться. — Крошечная инъекция стоит десятки тысяч! Молодые умирают, а богатые старики, которые страну обобрали, омолаживаются, отнимают их жизни!

— Ша! — вскинул руки спец.

Влада его проигнорировала:

— И ты, Моментушка, такой же паразит! Мы хоть что-то пытаемся сделать, а вот такие твари приходят ночами и…

— Заткнись! — Спец прижал девушку к влажному мху. — Замолчи. Полон лес патрульных.

Она вырвалась, села, подтянув колени к подбородку, и замолчала. Момент тоже молчал, только сопел обиженно.

* * *

Всю дорогу Данила пытался собрать отдельные события в единую картину, чтобы понять, во что же он такое вляпался, и каждый раз приходил к одному более или менее логичному выводу: его группа выполняла нерегламентированное задание Ротмистрова, который крышует контрабандистов во главе с Фиделем, у них возникли разногласия, и Ротмистров захотел Фиделя к себе «на поговорить», потому что источник дохода некислый. Далее рождались две версии. Первая: позже что-то изменилось, и Ротмистров спешно дал приказ на ликвидацию диверсионной группы, чтобы никто не догадался, какие делишки генерал-майор обделывает. И вторая, более правдоподобная: что-то опять же пошло не так, наверху прознали об этих делах, приказ спустили оттуда. Может, кто-то пытается Ротмистрова подсидеть?..

Как бы то ни было, приказ на уничтожение капитана Данилы Астрахана принят к исполнению, в Москву и Тверь уже поступили ориентировки на него, и единственный способ выжить и вернуть свое честное имя — доложить о случившемся начальству Ротмистрова. Девчонка даст свидетельские показания и подтвердит, что Фидель работал по указке Генриха Юрьевича…

Сначала Данила думал, что Влада по прозвищу Бестия — сорвиголова, адреналинщица и отморозок. Но заведя речь о благотворительном сообществе, она преобразилась: карие глаза метали молнии, щеки разрумянились. А ведь верит, в каждое слово верит! Наивная закомплексованная женщина, которая пытается изменить мир…

Данила спросил шепотом:

— Влада, тебе что-нибудь говорит фамилия Ротмистров?

Она кивнула:

— Отец, по-моему, его упоминал. Больше ничего не знаю. Контакты с внешним миром — его задача, моя — охрана лагеря.

— Ты говорила, что кто-то вам помогает в МАС. Кто?

Влада дернула плечами и посмотрела грустно:

— Отец его не называл. Все просто знали, что есть такой сочувствующий. Он и с благотворительным сообществом здорово помог, и вообще это его идея была, насколько я поняла.

Данила потер колючий подбородок. Пока все сходится. Поселок работал на Ротмистрова за идею, тот, имея немерено денег, иногда подкидывал крохи, чтоб идея не увяла, а Фидель и компания рады были стараться. Идиоты. Хорошо хоть разговорилась Бестия. Пока не передумала, надо продолжать допрос.

— Может, у вас за последнее время испортились отношения с покровителем?

— Не знаю. Отец недавно в цивил ходил, вернулся подавленный. Что случилось, не сказал.

— Теперь я тебя удивлю, — взглянул на девушку Данила. — Пока вы тут убиваетесь, ваш покровитель ездит на «майбахе» и смотрит на всех как на говно. Скорее всего, твой отец понял, что этот человек собой представляет, и решил отойти от дел. Покровитель, чья фамилия Ротмистров, послал меня с отрядом, чтобы я доставил Фиделя в целости и сохранности для беседы. А убеждать ваша «крыша» умеет — не сомневайся.

По мере его рассказа глаза Бестии все больше и больше округлялись, а лицо вытягивалось. Момент, скрестивший ноги и руки, вытаращился на Данилу и даже уши его, кажется, повернулись, как локаторы.