Мэг отвернулась, горько усмехнувшись. Да, она всего этого хотела. Конечно, хотела! Но она не станет выходить замуж только потому, что это удобно. Она бы согласилась, если бы он ее попросил. Если бы он не мог без нее жить. Вообще-то она не считала себя особенно романтичной. Она была рассудительной и практичной. Но только не рядом с Грантом.

За несколько последних недель она не только простила ему свое разбитое сердце, но и сдуру вручила ему его снова. И Грант оказался слишком тупым, чтобы это понять.

Грант все смотрел на нее. Выжидал. А потом улыбнулся, да так, что у нее в животе запорхали бабочки.

– Так что скажешь? Ты выйдешь за меня?

Но прежде, чем Мэг ответила, дверь открылась, и в сад зашла Лэни.

– Перл вывезли из операционной. С тобой хочет поговорить врач.

Ничто так не ущемляет мужское самолюбие, как молчание женщины в ответ на его предложение руки и сердца.

Но, наверное, он сам виноват, что задал подобный вопрос в неподходящий момент. Мэг была на нервах и слишком измотана. Ну и конечно, ему стоило поработать над подачей материала. Но Грант и вчера, и сегодня изливал ей душу. Разве этого недостаточно? Пока он сидел в саду и ждал окончания операции, он окончательно убедился: что бы ни случилось с Перл, Мэг ему терять не хотелось.

И вот прошло уже два часа после беседы с хирургом и анестезиологом, почти час они сидели возле Перл и ждали ее пробуждения, а Мэг не проронила ни слова. Да она на него и не смотрела. Она его обнимала, плакала от облегчения у него на груди, но ни разу не посмотрела в глаза.

Главное, с девочкой все хорошо. Сладкая малышка Перл выдержала операцию на ура. Отверстие в ее сердце заживет. Через несколько дней она будет дома.

Грант столько раз измерил шагами крохотную послеоперационную комнату, что медсестра в итоге попросила его уйти, если он не прекратит.

Еще медсестра сказала, что первые часы Перл будет находиться в полудреме, а когда очнется – растеряется. Так и случилось.

Мэг сидела рядом, держала ее за ручку, поправляла одеяло и время от времени ерзала на своем кресле и потягивалась.

Очнувшись первый раз, Перл испугалась и заплакала, во второй – затряслась, в третий раз снова заплакала, а в четвертый казалась абсолютно потерянной. Когда Перл окончательно проснулась, она растерянно оглядела комнату, но уже стала больше похожа на себя. Найдя глазами Мэг, она улыбнулась. Затем перевела свой лучезарный взгляд на Гранта и улыбнулась шире. Она протянула к нему свою пухленькую ручку, он взял ее в свою, и у него неожиданно защипало глаза…

Мэг ошибалась. Он хотел совместной жизни не ради искупления. Он мог только надеяться, что когда-нибудь она его простит. Никакого искупления ему больше не нужно.

Перл, все еще держа каждого за руку, соединила их ладони, словно устраивала игру в ладушки.

Сосредоточенный на Перл, Грант не смотрел на Мэг, когда она произнесла:

– Ладно. Я выйду за тебя.

Если его предложение было далеким от романтики, то ее ответ – еще дальше. Но Грант все равно его принял. Ведь теперь у него появится достаточно времени, и он поймет, как завоевать ее сердце вновь.

Ближе к ночи Перл перевели в отделение педиатрии. В послеоперационной комнате Мэг не отходила от нее ни на шаг, и, когда медсестра собралась ее перевозить, Грант еле уговорил Мэг спуститься в столовую и хоть немного поесть, а он останется с Перл.

Проходя мимо комнаты ожидания, Мэг увидела, что Далтон все еще там. Она зашла внутрь, и он поднялся. Получается, он провел здесь целый день. Старший брат, которого она никогда не знала. Он раскрыл объятия, и Мэг улыбнулась, опустив голову ему на грудь.

– Не обязательно было оставаться.

Но он молчал и просто обнимал ее. Намного крепче, чем она ожидала. Как будто успокаивал не только ее, но и себя. А потом она заметила, что на Далтоне черная рубашка, а не белая, как с утра. Она отодвинулась, и он ее отпустил.

– Холлистер умер, – произнес он с черным от горя лицом.

Мэг охнула, хоть и начала догадываться.

– Когда?

– Сегодня утром. Когда Перл была на операции. Мы все выключили телефоны.

Позади него на стене висела табличка со словами: «Пожалуйста, выключайте мобильные телефоны. Уважайте остальных ожидающих». Теперь понятно, почему он так крепко ее обнимал. Видно, ему было очень тяжело.

– Мне очень жаль, – повторяла она снова и снова.

Придя в себя, Далтон сказал:

– Я еще кое-что хотел с тобой обсудить.

– Конечно. Все, что угодно.

Только как она выдержит? На сегодня это уже слишком. Сначала операция, потом предложение руки и сердца, а теперь – это…

– По словам Лэни, Грант сделал тебе предложение.

Не зная, что на это сказать, Мэг кивнула.

– Я не собираюсь тебя отговаривать. – Далтон отвернулся, пригладив рукой взъерошенные волосы. – Господи, даже не знаю, что теперь и думать о нем… Холлистер умер. Завещание изменилось. Это все усложняет.

– Я знаю.

– Нет, не знаешь. Я не все рассказал тебе о Гранте.

Справедливость, восторжествовавшая над смертью Холлистера, должна была бы обрадовать Гранта. Он умер в одиночестве, когда вся его семья поддерживала его внучку, которой он никогда и не видел. Конец под стать эгоистичному мерзавцу. Всю жизнь он заставлял каждого плясать под свою дудку, а в итоге остался ни с чем. Если бы Мэг не была убита смертью отца, Грант бы точно это оценил.

Но время шло, а лучше не становились. Мэг постоянно пропадала в больнице, а оставшееся время проводила с Кейнами. Она вела себя как-то отстраненно. Не дотрагивалась до Гранта, едва разговаривала с ним и как будто даже в глаза ему посмотреть не могла.

Он снова и снова повторял про себя, что каждый страдает по-своему. Может, на новом этапе их отношений Мэг пока не могла ему открыться. Но такое объяснение ему не нравилось. Он чувствовал: что-то не то.

В один прекрасный день Грант пришел домой и увидел, что Мэг собирает вещи. Перл должна была остаться в больнице еще на пару дней. Но все ее игрушки и манеж уже были загружены в багажник «шевроле». Это не предвещало ничего хорошего.

Грант встал в дверях спальни, закрыв ей проход.

– Ты мне скажешь, в чем дело, или просто исчезнешь?

– Возьму пример с тебя.

– Один – ноль.

Мэг остановилась перед ним, держа в руке чемодан, но он не посторонился. Приподняв ее подбородок, он вынудил ее посмотреть ему в глаза. То, что он увидел, ему не понравилось. Мэг еле сдерживала возмущение.

– Почему ты не сказал, что у тебя в кармане почти двадцать процентов «Кейн энтерпрайзез»?