Неожиданно Хьюго отодвинулся, его взгляд стая жестким.

Охваченная желанием, Люсинда забыла о своей; неполноценности. Она судорожно сглотнула и опустила глаза на одеяло, на остатки их пиршества. Она быстро сложила тарелки и уложила их в корзину. Все, что угодно, лишь бы не смотреть на него, не видеть презрения в его глазах, не ощущать глубину своего унижения.

Хьюго сел и положил свой бокал в корзину. Он собирался завоевать ее доверие, но утратил самообладание. Как это могло случиться после всего, что он знал о себе? Он швырнул ветчину в корзину.

Она выглядела такой красивой, раскрасневшейся, взгляд у нее был таинственный, пышная грудь была совсем рядом с ним. Мысль о том, что под пышной серой юбкой прячется соблазнительная плоть, мягкое тело, довела его до крайности. А сейчас казалось, что она вот-вот заплачет. Черт бы побрал все на свете. С каких это пор он утратил способность сдерживать свои инстинкты? Во время кампаний он месяцами не видел женщин и не испытывал ни малейшего желания совокупиться с первой попавшейся ему на дороге, а сейчас он повел себя как животное во время гона. Хотя понимал, что до добра это не доведет.

— Я должен извиниться перед вами, — сказал он. — Мне не следовало…

Она жестом остановила его.

— Это была ошибка. Давайте забудем о ней.

Он почувствовал себя набедокурившим мальчишкой. Возможно, он немного увлекся, но ведь она отвечала на его поцелуи.

На этот раз он пощадит ее стыдливость. Но в другой, будет действовать более осторожно. В другой раз? Хотя его тело отозвалось на эту перспективу, он понимал, что другого раза быть не должно.

Он ударил кулаком по дереву, с трудом поднялся, помог встать ей.

— И что же вы решили?

Она еще раз оглядела луговину и кивнула:

— Да, милорд, это место вполне подходит.

Укрытая от палящего солнца тенистым деревом, Люсинда сидела вместе с остальными дамами из организационного комитета и смотрела, как лорд Уонстед шагает по лужайке перед домом викария. Сегодня в его походке не было никаких признаков нерешительности. Люсинда старалась не замечать, как синий сюртук облегает его сильные плечи, как натягиваются панталоны на мускулистых ногах. До его прихода она то ужасалась, то мечтала о том, как они встретятся. На душе у нее было тревожно.

Преподобный Постлтуэй, широко улыбаясь, поднялся.

— Добро пожаловать, лорд Уонстед. Вы все же нашли время прийти.

— Добрый день, викарий. — Лорд Уонстед хлопнул по протянутой руке викария.

— Разрешите представить вас нашему комитету, — сказал Постлтуэй.

Лорд Уонстед кивнул:

— Весьма рад. Прошу вас, леди, не вставайте.

— Миссис Грэм вы, конечно, знаете.

Лорд Уонстед взял ее за руку и по-военному поклонился.

— Конечно. Как поживаете, миссис Грэм? — Он окинул ее пронзительным взглядом.

— Прекрасно, благодарю вас, милорд. Викарий пошел по кругу.

— Это миссис Педдл.

Сухопарая жена хозяина постоялого двора склонила голову.

— И мисс Кротчет.

Пухленькая швея вспыхнула, как школьница; ее яркое цветастое платье резко контрастировало с морщинами на напудренном лице.

— Я хорошо знаком с миссис Трип, — сказал лорд Уонстед, слегка поклонившись супруге мельника.

Как любезно приветствует он этих простых людей. С каким уважением. Совершенно новое ощущение наполнило грудь Люсинды, теплое и радостное. Гордость?

— Замечательно. — Викарий потер руки. — Сейчас подъедут дамы Доусон, и комитет будет в сборе. Прошу, милорд, садитесь.

Люсинда не удивилась, когда лорд Уонстед сел на свободное место рядом с ней. А потом то и дело на нее поглядывал, видимо, моля о помощи.

— Мы только что разбирались, в каком состоянии находятся наши дела, — сказал викарий. — Миссис Педдл сообщила, что пивовар доставит бочки с пивом за два дня до праздника.

Миссис Педдл пожевала поджатыми губами и кивнула.

— Миссис Трип, каковы планы насчет выпечки? — спросил викарий.

— Ах, — ответила миссис Трип, — мой Уильям обещал десять мешков муки. А мистер Белл заказал, коринки и сахара столько, что хватит на десять дюжин экклских слоек и десяток пирогов. Экклские слойки идут по пенни за штуку. Пироги по два пенса. Он поделит доходы ровно пополам.

— Знаете, — сказал викарий, — это щедро. Этого хватит, чтобы починить крышу школы.

— Еще одна дырявая крыша? — спросил лорд Уонстед. Три деревенские леди воззрились на него, как на заговорившего оракула.

— О да, — сказала мисс Кротчет. — Занавески в помещении для молитвенных собраний совсем рваные. Лорд Уонстед… Другой лорд Уонстед, я говорю о вашем отце. — Мисс Кротчет густо покраснела и умолкла.

— Мисс Кротчет хочет сказать, — любезно вмешался викарий, — что ваш отец и последний священник церкви Святой Марии не ладили. Покойный граф отозвал свою поддержку в самый решительный момент, и поэтому церковь оказалась в более плохом положении, чем могло быбыть.

Лорд Уонстед нахмурился.

— Прискорбно это слышать.

Леди выжидающе смотрели на него, как будто полагали, что он предложит оплатить все из собственного кармана.

— Именно с этой целью мы устраиваем праздник, — сказала Люсинда.

Викарий кивнул.

— Могу ли я сказать, как высоко мы ценим ваше согласие, предоставить нам луг у ручья, лорд Уонстед?

Напряжение графа явно ослабло.

— Миссис Грэм напомнила мне, что мой дед много, лет назад устраивал такие праздники.

Все устремили взгляды на нее. Как любезно с его стороны отдать ей должное. Он ласково посмотрел на нее. Люсинда покраснела. Опять? После пережитого на пикнике, Люсинда не могла ответить ему таким же взглядом и вздернула подбородок. — Благодарю вас, милорд. Викарий посмотрел на нее с сияющей, поистине ангельской улыбкой.

— А как насчет детских игр, которые мы собираемся устроить, миссис Грэм?

— С этим все в порядке, викарий, — ответила Люсинда почти спокойно, несмотря на устремленный на нее испытующий взгляд лорда Уонстеда. — Хозяин карусели в Мейдстоне согласился мне помочь.

Женский смех донесся из беленого дома, крытого соломой. Две модно одетые леди вышли из французских дверей в сад. Миниатюрная мисс Доусон в муслиновом платье светло-желтого цвета прошла по лужайке в сопровождении матери, одетой в прогулочное платье в зелено-красную полоску.

Викарий снова вскочил на ноги и бросился приветствовать вновь прибывших.

— Миссис Доусон, мисс Доусон! — крикнул он. — Наконец-то.