– Он? – повторил Тимбольдт.

– Мы уже можем говорить о серии убийств, а девяносто процентов серийных убийц – мужчины.

– Если эти смерти вообще связаны, – заявил Тимбольдт.

– Мы здесь, чтобы это выяснить, – парировала Сабина.

Тимбольдт оставался невозмутим.

– Вам лучше поговорить с Хессом, если вы видите взаимосвязь между убийствами и нашей службой в департаменте по борьбе с наркотиками. Он был руководителем нашего отдела.

Поговорить с Хессом! Если бы было так просто подступиться к президенту. Тем более сейчас, когда его жена мертва. «Извините, господин президент, но у вас есть алиби на две последние ночи?»

– Он следующий в нашем списке, – пробормотала Тина.

Тимбольдт прищелкнул языком.

– Послушайте, у меня мало времени. У моей жены болезнь Альцгеймера, и я еще не проверил, как она, с тех пор как вернулся домой.

– У вашей жены? Болезнь Альцгеймера? – Сабина не смогла сдержать любопытства.

– Да, моей жене сорок восемь, и это особая форма болезни, которая начинается в раннем возрасте. Проклятая судьба. Итак, что вы хотите?

Сабина сглотнула.

– Мне очень жаль.

– Ничего не поделаешь.

– В чем могли быть замешаны Хесс, Рорбек и Хагена?

– Замешаны? – Тимбольдт рассмеялся. – Понятия не имею. Спросите у суда, прокуратуры или в службе ведомственного надзора.

«Будь это так просто, я давно бы уже это сделала!»

– Что могло случиться первого июня?

– В каком году?

– Не знаю.

Тимбольдт пожал плечами:

– Я тоже не знаю.

Сабина уже с трудом сдерживала внутреннее волнение.

– Это ведь в ваших интересах раскрыть причины самоубийств коллег.

– Каждый отвечает за себя, – буркнул Тимбольдт.

Хладнокровный! Снейдер тоже сказал нечто похожее.

Сабина задумалась, как сформулировать следующий вопрос, но тут в разговор вмешалась Тина:

– Вчера у вас тоже был выходной. Откуда вы узнали о смерти ваших коллег и их родственников?

Сабина подняла глаза и наблюдала за реакцией Тимбольдта. Но тот оставался невозмутимым.

– Мне позвонили из секретариата. К тому же я встречался со Снейдером, а он, как обычно, был информирован лучше всех.

– Со Снейдером? – переспросила Сабина. – О чем вы говорили?

– Это личное дело, и вас абсолютно не касается. А сейчас вам обеим лучше исчезнуть, пока я не решил повнимательнее изучить ваши личные дела и не распорядился устроить вам внутреннюю проверку на предмет должностных нарушений. – Он оскалил желтые зубы, и его улыбка выглядела жутко.

– Пожалуйста, это ваше право, – спокойно ответила Сабина. – Мы расследуем…

Тут зазвонил сотовый Тимбольдта. Он прервал Сабину жестом и ответил на звонок. Сначала только слушал, затем задавал вопросы.

– Это точно? Да, конечно… Если хочешь, о’кей, с завтрашнего дня. Когда мы это узнаем? Хорошо… Конечно, я об этом позабочусь.

Сабина слышала металлический, искаженный голос его собеседника. Это был мужчина, звучание и тон напоминали Дитриха Хесса. Наконец Тимбольдт окончил разговор и убрал сотовый.

– Кто это был? – спросила она в лоб.

Тимбольдт не ответил.

– Что ему было нужно? – не отступалась она.

Тимбольдт лишь надменно покачал головой.

– Вас это не касается, коллега Немез!

– Я знаю, вам что-то известно!

– Не надо… – Тина схватила ее за руку, но Сабина вырвалась и сделала шаг к Тимбольдту.

Тот невозмутимо продолжал стоять перед кухонным окном.

– При всем уважении! Меня не покидает чувство, что Снейдер и вы знаете, кто может стоять за убийствами. И если я выясню, что вы покрываете убийцу, тогда… – В этот момент она пожалела, что потеряла самообладание. «Тогда я вам так надеру задницу, что больная жена будет вашей наименьшей проблемой», – додумала она фразу до конца.

Тимбольдт понизил голос до угрожающего полушепота и посмотрел на нее так, словно читал ее мысли.

– По-моему, вы забываетесь. И похоже, угрожаете мне?

– Я буду копать настолько глубоко, насколько будет необходимо, – ответила она. «Переверну все вверх дном, пока не покатятся головы тех, кто как-то связан с убийствами».

– Сабина! – крикнула Тина и уставилась в окно. – Смотрите!

Тимбольдт обернулся, и все вместе они взглянули на гараж. Через щели наружу валил дым.

– Проклятье, что это? – закричала Тина. – Ваш гараж горит!

– Это не пожар, – сказала Сабина.

Тимбольдт уже бросился было к двери, но Сабина его остановила.

– Вы идите к жене. А мы позаботимся об этом. Из дома можно попасть в гараж?

– Да, по этому коридору. Рядом с противопожарной дверью висит огнетушитель. – Тимбольдт оставил их в кухне, а сам помчался в прихожую и по лестнице наверх.

Сабина и Тина тоже побежали в прихожую, по темному коридору, мимо полок с какими-то продуктами, и оказались перед желтой противопожарной дверью.

Тина позвонила в службу спасения, вызвала скорую помощь и пожарных и назвала адрес Тимбольдта, пока Сабина дергала ручку, пытаясь открыть дверь. Заперто. Она огляделась. Ключа нигде не было. Тогда она присела и посмотрела в замочную скважину. Ключ торчал с другой стороны. Черт!

Сильно пахло выхлопными газами, за дверью слышался тихий рокот автомобильного двигателя.

Она вытащила пистолет из кобуры.

– Назад! – крикнула она и прицелилась в замок.

Тина, все еще говорившая по телефону, прижалась к стене за стеллажом с канистрами и масленками. Сабина выстрелила. Первая пуля с чавканьем отрикошетила в боковую стену. Следующие две вошли в дверь и разорвали цилиндр. Выстрелы были такие оглушительные, что у Сабины заложило уши.

Между тем Тина закончила говорить по телефону и сняла огнетушитель с крепления. Сабина отодвинула искореженную задвижку в сторону, открыла тяжелую дверь, и в лицо им тут же ударило зловонное облако выхлопных газов.

Весь гараж был в сером чаду. Сабина разглядела только стопу автопокрышек, за ними уже ничего не было видно. Она сделала глубокий вдох, закрыла нос и рот футболкой и вошла в гараж. Она убрала пистолет в кобуру, потому что здесь их уже никто не мог подстерегать – любой давно уже потерял бы сознание. Свободной рукой она разогнала дым и увидела машину. Нащупала дверь водителя и открыла ее. В лицо пахнуло жарой и едкими выхлопными газами. В салоне машины наверняка было больше сорока градусов. Сквозь дым она увидела, что на пассажирском месте кто-то сидит.