Вот уже целый час он сидел на огромном троне и слушал песнюлюбви своей самопровозглашенной невесты — бабочки с лицом голливудской богини.Слева и справа от трона стояли Мания и Бабета, символизируя народы Эмокора. Вногах у трона лежа пристроился удивительно молчаливый красный клоун. Хотя егомолчание легко объяснялось — он ни на секунду не выпускал из руки бутылкуамброзии. Эгор зачарованно глядел королеве в рот. Этот рот достоин отдельногоописания — живой и влажный, пухлогубый и жадный, которому позавидовала бы иЭнни Леннокс, он жил собственной жизнью на лице королевы. С тех пор как Эгорувидел Маргит, рот ни разу не закрылся, только иногда черные губы быстрым,почти неуловимым движением облизывал длинный острый язык. Эгор смотрел королевев рот еще и потому, что выше, в страшные выпуклые мозаичные зеленые глаза онсмотреть боялся, а ниже, на огромное жирное волосатое брюхо, пересеченное тремяпарами сцепленных лапок, причем средние сжимали тетрадку с надписью «Эмобой» наобложке, он не мог смотреть без омерзения. Чтобы не выпустить из себя эмоции,все сильнее рвавшиеся наружу, Эгор все чаще прикладывался к кубку, пока непонял, что алкоголь его уже не берет, и не увидел, как от него отделяются испрыгивают с трона дрожащие белые мышки волнения. Эгор весь сосредоточился натом, чтобы не выпустить из себя змей страха и пауков отвращения, и давно уже неслушал королеву. Он чувствовал себя накуренным старшеклассником на уроке,которого пробило на смех и он с трудом сдерживает себя, чтобы не запалиться. Темболее что все так и было, только вместо училки — огромная черная бабочка сженской головой, зависшая метрах в десяти от трона и плавно покачивавшаялохматым вельветом крыльев. Мышки волнения меж тем продолжали разбегаться позалу. Клоун даже успел закусить одной, глотнув в очередной раз амброзии.Кот-ученый, весь этот час аккомпанировавший выступлению Маргит на большом,почерневшем от старости органе, чуть не свернул себе шею, с вожделением глядяна разбегавшихся мышек. Только королева не видела их или делала вид, что невидит, продолжая разглагольствовать под попурри из «NIN» и «Sisters of Мегсу» висполнении кота-виртуоза. В плотном воздухе зала, подогретом амброзией исвечами, висела пыльца спокойствия, висела королева Маргит и теперь повис еевопрос в воцарившейся после него тишине. Королева замолчала, Кот тоже взялпаузу. До Эгора с задержкой, но все же дошло только что сказанное королевой.

— Такое же, как я, ты совершенное созданье, Эмобой. Готов лиложе царское любви делить со мной? Зачать детей — правителей Вселенной? Ответьмне честно на вопрос, трепещущий и откровенный.

Пауза затягивалась. Эгор смущенно потупил глаз, и его взглядупал на возбужденно дрожащий вытянутый кончик лохматого тельца королевы, сблестящей капелькой на крайнем волоске. Вариантов ответа у него не родилось.Любовь с бабочкой — полный абсурд. Чувства, клокотавшие внутри и рвавшиеся насвободу, готовы были это подтвердить. Так что соврать не получится, а обижатьМаргит горькой правдой ему тоже почему-то не хотелось. Он чуял серьезную,неведомую ему пока опасность, таившуюся в ее зеленых с металлическим блескомглазах. «Во попал», — подумал парень. Спасение неожиданно пришло снизу. Клоунтеатрально отставил в сторону руку с бутылкой амброзии и громогласно заявил:

— Это невозможно.

— Что? — действительно не поняла Королева. — Ну, это. Этоневозможно, ваше готичество, повторил красный шут.

— Что, гость непрошеный, ты мелешь? — потрясла тетрадкойКоролева. — Ты только шут и в разговор господ встревать не смеешь!

— Это невозможно, потому что у тебя нет письки, —невозмутимо продолжил Тик-Так.

Королева аж перевернулась в воздухе от такой наглости. АЭгор, мысленно поблагодарив глупого и хамоватого приятеля, наконец смогвыпустить из себя всех змей и пауков, как будто они предназначались клоуну.

— Замолчи, Тик, — картинно закричал он, махая рукой.

— Нет, ну как вы сможете народить суперсуществ, если у неенет письки. Это технически невозможно, — защищаясь, рассуждал клоун.

— Вон! — закричала Королева. — Как мог ты, подлый шут, всехнас здесь оскорбить упоминанием такого мерзостного и отвратительного слова? Какмог произнести его при мне?

— Писька! — Клоун, похоже, вошел в раж.

— Гвардейцы! Выбросьте его на кладбище скорей.

— Писька! Писька! Писька!

— К чудовищам его. Пусть там орет от страха и от боли, —окончательно вышла из себя Маргит.

Из дальних далей зала к клоуну понеслись невидимые до этогогвардейцы-здоровяки в черных куртках-бомберах, голубых джинсах и тяжелыхботинках. Как и у тех красавцев, что храпели у моста, от голов у них осталисьтолько выбеленные ветрами черепа, любовно украшенные татуировками и пирсингом.Особенно потрясал металлический гребень у одного из громил, ввинченный ровно всередину блестящей черепушки. Гвардейцы, как пушинку, подхватили увесистогоТик-Така под руки и побежали с ним к выходу. Ноги клоуна жалобно задергались ввоздухе, но он не унимался:

— Все равно у вас ничего не получится! За правду страдаю.Эгор, держись!

Поняв всю серьезность ситуации, Эгор взмолился:

— Королева, мой клоун позволил себе лишнее, но виновата вэтом лишь пьянящая амброзия. Шут просто перебрал. Простите его ради меня, некидайте на растерзание. Сжальтесь!

Королева, помедлив секунду, крикнула гвардейцам:

— Стоять, покойнички! Лишь ради моего избранника не будемэту тварь сегодня убивать! Кидайте пьяную скотину за ворота. И больше во дворецмерзавца не пускать! — И, сразу успокоившись, вновь зависла перед Эгором свопросительным видом.

Кот, воспользовавшись суматохой, успел поймать пару белыхмышек и, спрятавшись за органом, довольно урчал.

— Так все же, Эмобой, я не услышала ответа на свой вопрос.

Деваться было некуда, и Эгор сказал:

— Королева! Я здесь по чьей-то воле, так же как и ты. И яготов… гипотетически… делить с тобою бремя власти над Эмомиром и все остальное,раз так мне уготовано судьбой. Но объясни мне, как мы будем править мирами, чтосейчас нам не подвластны. — О юноша. Я понимаю все твое волненье и смятенье. Японимаю, почему твои слова полны смиренья, а не буйной страсти. Ты первый разстолкнулся со столь идеальной и совершенной женщиной, как я. И ты заворожен,повергнут в прах моею красотою. Ты думаешь, достоин ли меня? Все хорошо, абудет еще лучше. Мой мальчик, успокойся, ты привыкнешь. Поверь мне, привыкаешько всему. Я выбрала тебя, и ты меня достоин. Вселенную ты завоюешь для меня,ведь ты Супергерой, ты Эмобой, ты Воин. И армия давно уж ждет тебя. Грядетвойна с Реалом. Готово уже все, и дело лишь за малым. За тобой!