из местного населения, имеются две русские, которые ныне чисто мои (даже не относятся к романской армии), плюс, Невской начал передачу (опять же мне) своей «простой» дивизии, сконцентрировавшись на бригаде осназа. Всем в узких балканских кругах ясно, что 37-тысячная «личная армия Васнецова» уже является серьёзной силой в наших палестинах. Добавим наличие пяти артиллерийских бригад (сорок восьмипушечных батарей) с самыми усовершенствованными полевыми орудиями, дивизион классных гаубиц и несколько ракетных дивизионов. Даже пулемётные подразделения есть в потайных карманах класса «камень за пазухой». Не «гатлинги», не митральезы, а именно пулемёты, как обычные, так и крупнокалиберные. Ну и всякие разведывательно-диверсионные группы, миномёты в достаточном количестве, даже инженерные подразделения. Всё, кстати, мобильно. Солдаты имеют лошадей, чтобы быстро передислоцироваться из А в Б, к пушкам прилагаются тракторы, обозные повозки самые модернизированные, пока Отто не начнёт производить грузовики в должном количестве.

И базы для подготовки дополнительных «бойцов нового строя» имеются повсюду, куда дотянулись мои шаловливые руки. Хотя предпочитаю русских и немцев, как базовые национальности.

В сентябре царским указом к Галиции прирезали земли от Кракова аж до Судомира. Небольшое дополнение чисто в административных целях. После чего было проведено торжественное помазание великого князя Владимира Александровича Романова. Отныне он король Галиции и Лодомерии, а своей столицей назвал именно Краков. Наместник Берг был перенаправлен из Варшавы в помощь Владимиру Первому.

В сентябре оставшаяся часть Царства Польского была объявлена генерал-губернаторством с дополнительной автономией. Во главе поставили великого князя Константина Николаевича Романова. Видимо потому, чтобы перестал клянчить деньги на флот и занялся другими делами. Отдельным указом был декларирован его статус, как вице-короля, расплывчатый, но многообещающий. Теперь ляхам есть кому колупать мозги и на кого молиться, чтобы добился полной независимости, всё-таки родной брат русского императора.

В сентябре (за мой деньги) сербы провели плебисцит, где более 90 % проголосовало за смену династии и лично за товарища Владимира Михайловича Васнецова. Никто не сможет придраться, хотя дело новое, даже европейцы. Учтя всенародное изъявление (которое сами и организовали) депутаты Скупщины быренько внесли изменения в соответствующий параграф Конституции 1869 года, вымарав из неё фамилию «Обренович» и вмарав туда(?) «Васнецов». В первом варианте имелось примерно следующее:

«…Князь является главой государства, облеченный всеми правами государственной власти, реализующий их в соответствии с конституцией. Личность князя неприкосновенна, князь ни перед кем неответственен. Княжеское достоинство передается по наследству от отца старшему сыну из числа прямых законных потомков князя Милана I Обреновича (при этом в конституции прямо указано, что князем ни в коем случае не может избран никто из рода Карагеоргиевичей). Князь осуществляет законодательную власть через государственный совет и совместно со скупщиной, исполнительную власть через назначаемый им министерский совет, судебную власть посредством назначаемых им судов…»

Так что ничего особо не изменилось и базовый закон страны остался в целости и согранности за исключением пары слов. После чего была собрана делегация и отправлена в Бухарест, чтобы призвать на княжение того, кого возжелал народ. Милана Обреновича культурно послали в какую-нибудь другую страну и даже назначили пенсию по гроб жизни, регулярную и посильную для бюджета. Скорее всего, после окончания войны, он осядет в столь любом его сердцу Париже.

В сентябре королева Тереза Петровна Васнецова-Ольденбургская родила первенца, названного Петром в честь деда Петра Георгиевича. Празднества прошли не только в Бухаресте, но и по всей Романии, всё-таки наследник престола родился.

И в том же самом насыщенном на события сентябре состоялось помазание на княжение меня. Торжественное мероприятие проводилось в Соборной церкви Святого Архангела Михаила. Для соблюдения порядка часть «добровольцев» переодели в гражданское платье и отправили в народ, дабы пресекать излишества. Ещё часть была обряжена в парадную форму и выглядела очень достойным эскортом. Смотришь на таких и все бунтарские мысли моментально улетучиваются из головы.

Впрочем эксцессов не было, так как население Белграда действительно встретило нового правителя очень радушно. Всё-таки всё предыдущее время проведения гуманитарной акции оставило хорошее впечатление от «васнецовщины».

— Ваше высочество, — потихоньку высказался Блазнавац, — ваша щедрость принесла несказанную пользу и я рад, что у нас появился достойный лидер.

— Миливое Петрович, благодарю вас за помощь и за столь приятное высказывание. Надеюсь вы поможете составить кабинет министров и возглавите его?

— Несомненно, благодарю за доверие. Кстати, Ристич готов верой и правдой служить вам и даже готов взять на себя обязанности министра иностранных дел.

— Ничего не имею против. Наоборот, рад тому что столь влиятельный политик войдёт в правительство. Хорошо, если и вы, и он согласитесь стать членами моего тайного совета на котором решаются важные, хоть и порой щекотливые вопросы.

Радости сановника можно позавидовать. Одно дело служить нищему княжичу, совершенно другое — богатому монарху, которого не нужно убеждать в необходимости тех или иных расходов. Мне тоже удобно, так как при подробном изучении конституции 69 года я нашёл достаточно много статей, подходящих под мои планы.

Наличие выборной Скупщины обеспечивает прекрасный демпфер, смягчающий правление. Народ сердится на депутатов, которых сам и избирает из своей среды, а «хороший царь-батюшка», как бы и невиновен в проблемах. Министерский совет вполне деятельная структура, если её вдумчиво организовать и не мешать им работать. Пожалуй введу туда Петра Фёдоровича Терехова в качестве военного министра.

Когда-то его, подполковника царской армии, нашли мои хэдхантеры. Интендант, отличавшийся честностью и неподкупностью, вечно был гоним и притесняем, прозябая в обычном пехотном полку на задворках. Неприлично быть порядочным среди воров в мундирах. Я уговорил его выйти в отставку и перейти ко мне на службу в Добровольческий отряд. Там этот офицер пришёлся ко двору и сейчас руководит всем снабжением моей личной армии. Ещё в 68 году я дал ему чин полковника, а теперь собираюсь сделать генерал-интендантом.

— Ваше величество, пришли сведения, что принц Васнецов ведёт переговоры о приобретении Боснии и Герцоговины.

— Ну и что в этом важного, Александр Михайлович, — удивился Александр Второй, — нормальное дело для расширения Сербии Владимир Михайлович начал.

— Судя по донесению, получается, что он не сейчас этим занялся, а ещё чуть ли не в начале лета.

Император удивился, наступил уже октябрь, и выходит что секретные переговоры идут уже четыре месяца.

— Это значит, что Васнецов всё распланировал до того, как получил подтверждение на сербский престол.

— Или был абсолютно уверен, что неизбежно встанет во главе Сербии.

Царя-батюшку, с одной стороны, развлекали неожиданные ходы Владимира Михайловича, ставящие порой в тупик его министров. Но, с другой стороны, плохо что донесения настолько запаздывают. И очень плохо то, что Васнецов никогда не обращается за помощью, как другие