Когда Томас Джон Бернардо родился в 1845 году в Дублине, никто не мог предугадать, что он станет одним из знаменитейших людей в истории викторианской Англии. В возрасте 16 лет он решил стать медиком-миссионером и отправиться в Китай, для чего поехал в Лондон обучаться профессии врача.

В 1866 году Лондон был городом, пытавшимся справиться с последствиями промышленной революции. Население сильно возросло, и большая его часть была сосредоточена в лондонском Ист-Энде, где из-за перенаселения процветали скверные жилищные условия, безработица, бедность и различные болезни.

Вскоре после того как Бернардо приехал в Лондон, по Ист-Энду прокатилась холера, унеся жизни более 3000 человек. Многие семьи обеднели. Тысячи детей спали на улицах, многие были вынуждены просить милостыню после того, как получили травмы на заводах.

В 1867 году Бернардо открыл Школу оборванцев в лондонском Ист-Энде, где дети из бедных семей могли научиться читать и писать. Один из мальчиков, посещавших в школу, провел доктора Бернардо по ночному Ист-Энду и показал детей, спящих прямо на улицах Лондона. Доктор Бернардо был настолько потрясен, что решил посвятить свою жизнь тому, чтобы помочь бедным детям.

Мальчиком, который показал ему, где спят бездомные дети, был Джим Джарвис.

Доктор Бернардо полагал, что каждый ребенок заслуживает права начать жизнь как можно лучше, вне зависимости от происхождения, и в 1870 году открыл первый дом для мальчиков в рабочем районе Степни.

Позднее Бернардо открыл деревенский дом для девочек в Баркинсайде, представлявший собой несколько коттеджей, где жили 1500 девочек. Все дети, жившие в домах Бернардо, уходили оттуда, уже зная, как пробить себе дорогу в жизни: девочек учили домоводству, а мальчики обучались ремеслам или торговле.

В 1905 году, когда закончился жизненный путь Томаса Бернардо, благотворительная организация, которую он основал, управляла 96 домами, заботясь о более чем 8500 детей.

Сегодня «Бернардо» – это ведущая детская благотворительная организация, работающая с более чем 110 000 детей и семей в год.

Для получения дальнейшей информации посетите веб-сайт благотворительной организации по адресу www.Barnardos.org.uk

Посвящается Томми, Ханне, Касе, Анне-Меррин, Эде, Лео и Тесс

Мне бы хотелось поблагодарить сотни детей, которые после публикации «Беспризорника» спрашивали меня в своих письмах о том, что же произошло с Эмили и Лиззи. Надеюсь, в этой книге они узнают ответ!

Также выражаю искреннюю признательность издательству «Харпер Коллинз», заказавшему эту книгу, в частности моим редакторам Лиззи Клиффорд и Лорен Бакленд за их энтузиазм и поддержку.

Нас зовут Эмили и Лиззи Джарвис. Мы сидим у окна в своей комнате. Снаружи слышны негромкие вздохи, словно ветер шумит в кронах деревьев, хотя мы точно знаем, что на самом деле это не так. Этот звук успокаивает и убаюкивает. Но пока мы не можем спать. Ведь нужно подумать о стольких вещах, о стольких вещах поговорить. Столько всего вспомнить.

Хотите услышать нашу историю?

Наша семья состояла из пяти человек, а теперь нас осталось только двое. После смерти папы мы с мамой и нашим младшим братом Джимом переехали в комнату в перенаселенном многоквартирном доме. Нам удавалось держаться на плаву только благодаря тому, что мама получила место кухарки в Большом доме. А потом она заболела и не могла больше работать. Денег на жизнь не осталось, нечем было платить за комнату. Мама отдала последнюю монетку Джиму и велела купить нам всем кусок пирога с мясом и подливой. Он был в таком восторге. Братишка был мал и не понимал, что мама подумала: кто знает, может, это будет последний нормальный ужин в нашей жизни. Сама она есть не могла – чувствовала себя слишком плохо.

А затем пришел за оплатой владелец комнаты и, когда увидел, что мамин кошелек пуст, а сама она больна и не может заработать хоть что-то, вышвырнул нас на улицу. Куда нам было идти? Мама отвела нас в Большой дом, спустилась по ступенькам, ведущим в кухню, и упросила свою подругу Рози присмотреть за нами. А потом сказала нам, что мы должны остаться здесь, без нее. Джима ей пришлось забрать с собой. От необходимости сказать нам об этом у нее разрывалось сердце, и мы это знали. Сердце разрывается при воспоминании об этом. Но вспоминать приходится. Нужно рассказать нашу историю со всеми подробностями, чтобы никогда не забыть о том, что было с нами, прежде чем мы попали сюда.

Вот она, наша история.

– Забери нас с собой, мам! Не оставляй нас здесь! – умоляла Лиззи.

– Я не могу, – ответила мама, не оборачиваясь. – Поверьте мне, так будет лучше для вас. Благослови Господь вас обеих.

И миссис Джарвис взяла Джима за руку и быстро потащила его за порог. Дверь с грохотом захлопнулась за ними.

Лиззи тут же расплакалась от отчаяния.

– Мама! Мама! Не бросай нас! – всхлипывала она. – Не уходи без нас!

Она попыталась броситься к двери и открыть ее, но сестра крепко обняла ее и никуда не пустила.

– Все в порядке. Все в порядке, Лиззи, – шептала она.

– Мы ведь можем больше никогда не увидеть их! – Лиззи отпихнула ее в сторону, закрыла лицо руками. Ей ничего не хотелось видеть, ничего не хотелось слышать.

– Я знаю. Мне тоже плохо, – сказала Эмили. – Я не хотела, чтобы она уходила. Я не хотела, чтобы уходил Джим. – Голос у нее срывался; лишь время от времени прорезывались негромкие звуки, словно голос ее трепетал, как храбрые флажки на ветру. – Но у мамы не было выбора, понимаешь? Она хочет спасти нас и привела сюда, чтобы Рози могла о нас позаботиться.

Рози, единственная подруга их матери в этом мире, подошла к девочкам и оттащила их от двери.

– Я сделаю все возможное, – сказала она.

Рози присела за кухонный стол, где делала хлеб для хозяина дома, и принялась сметать муку ребром ладони, а потом стала рисовать на ней круги своими пухлыми пальцами. Казалось, она пытается подыскать слова, которые помогли бы ей выразить свои мысли. Слышны были только негромкие рыдания Лиззи.

– Послушайте, девочки, – наконец произнесла Рози. – Ваша мама больна. Вы ведь знаете это, не так ли? Она не поправится.

Лиззи снова всхлипнула. На этот раз она позволила Эмили взять ее руку и принялась сжимать руку сестры все сильнее и сильнее, чтобы прогнать прочь невообразимую боль от услышанных слов.

– А еще вы слышали, что сказала Джудд? Она у нас экономка, и все должно быть так, как она говорит. Она – здешний закон. Джудд сказала, что позволит вам остаться ненадолго, если вы будете вести себя тихо и не будете высовываться, но не навсегда. Она не может кормить двух взрослых девочек на деньги его сиятельства, понимаете? Если он узнает, что вы здесь, она потеряет работу, так же как и я. Обещаю: я сделаю для вас все, что смогу, но я действительно не знаю, что именно я смогу сделать. Но, по крайней мере, я уберегу вас от улицы или, того хуже, от жизни в работном доме. – Она содрогнулась и стала ожесточенно потирать свои полные плечи, словно от мысли о работном доме продрогла до костей. – Никогда, никогда. Я ни за что не позволю забрать вас туда, девочки.